— Вообще-то, мне казалось, что ты не меньше моего мечтаешь выбраться отсюда, — выпалила она и уже приготовилась к очередной словесной дуэли, как услышала то, что менее всего ожидала:
— Успокойся. Конечно, я тоже этого хочу, но только ты способна прийти на свидание с книгой.
Гермиона обратила внимание, как подчеркнуто произнес Драко слово «свидание» и решила не удостаивать его ответом. Вместо этого она вздернула голову и, демонстративно обойдя его сбоку, начала спускаться по пологому склону к раскинувшемуся перед ними большому декоративному озеру.
***
Увидев, как в очередной раз изменилось лицо Грейнджер, Драко чуть не застонал. Что опять с ней такое? Как можно быть такой неуравновешенной?! — с тоской подумал он, но ответ на его вопрос тут же возник сам собой, и объяснение не заставило себя ждать: Все просто, болван — она ведь беременна, и потому ее настроение меняется по десять раз на день. Придя к такому выводу и решив, что злить гормонально неустойчивую ведьму (которая, как известно, неоднократно его колотила) выйдет себе дороже, Малфой бросился следом за ней.
— Эй, Грейнджер! Постой! — крикнул он ей вдогонку и выругался про себя, заметив, что она ускорила шаг, словно пытаясь убежать от него как можно дальше. И тогда он решился:
— Гермиона!
Услышав, как он позвал ее по имени, та замерла на месте, будто споткнулась, и медленно повернулась к нему лицом. В несколько шагов Драко догнал ее и, опасаясь, что она снова сбежит, быстро заговорил:
— Гермиона, я же пошутил. Мне вовсе не хотелось обидеть тебя. Не злись. Давай лучше сперва прогуляемся, а потом уже займемся делом. Хочешь посмотреть Большую оранжерею?
От удивления у Грейнджер округлились глаза, а рот медленно приоткрылся. Малфой расценил столь своеобразную мимику за согласие, и, кивнув, подхватил ее под руку даже не дожидаясь ответа. После чего в обход озера повел к высящемуся неподалеку зданию.
Чинно вышагивая рядом с Драко, Гермиона все так же хранила упорное молчание, и только время от времени покусывала нижнюю губу. Эмоции так часто сменялись на ее лице, что Малфой никак не мог понять, что именно она чувствует. То она хмурила брови, то вдруг принималась с преувеличенным вниманием смотреть под ноги. В конце концов, устав от разгадывания шарады по имени «Гермиона Грейнджер», Драко и сам погрузился в свои размышления. Я стараюсь вести себя хорошо только потому, что она пообещала вытащить нас отсюда, — думал он. — И потому еще, что это выгодно лично мне. Салазар свидетель, я — слизеринец до мозга костей, а не какой-нибудь идейный гриффиндорец, для которого альтруизм не абстрактное понятие, а образ жизни. И уж ни в коем случае, я не пытаюсь быть с ней милым.
Так, думая каждый о своем, они и дошли до дверей оранжереи. Драко на полшага опередил спутницу и, изобразив самый учтивый жест, на какой был способен, элегантно распахнул перед ней массивную створку. Увидев, с какой ловкостью он это проделал, глаза Гермионы распахнулись еще больше, настолько ее шокировал его поступок. Недоверчиво поглядывая в его сторону, она сделала несколько неуверенных шагов и вошла внутрь. Почему она так смотрит на меня? Неужели все настолько плохо, что она считает, будто я не могу быть джентльменом?
Что касается Гермионы, то она, очутившись в оранжерее, непроизвольно ахнула, пораженная открывшейся перед ней картиной. Драко тут же вынырнул из глубин своих раздумий и встревоженно повернул к ней голову. Однако, заметив на ее лице выражение удивления и восхищения, с трудом удержался от улыбки. Чтобы скрыть чуть подрагивающие губы, он решил осмотреться и сам чуть не охнул от увиденного, потому что был впечатлен не меньше. В оранжерее оказалось довольно тепло, поэтому Драко снял с себя куртку и уменьшил ее до размера спичечного коробка: чтобы удобнее было сунуть в карман. Потом аккуратно закатал до локтя рукава и только тогда заметил, как Грейнджер внимательно наблюдает за его действиями. От неожиданности он даже вздрогнул, а Гермиона, поняв, что он поймал ее взгляд, покраснела и отвела глаза в сторону. Драко склонил голову к плечу и с любопытством уставился на смущенную гриффиндорку. Она, что, правда следила за мной? Невероятно!
— Она была самой первой, — внезапно выпалила Гермиона, словно хотела увести его внимание от того, что произошло несколько мгновений назад. Щеки ее все еще оставались пунцовыми и Малфой пришел к выводу, что она выглядит довольно симпатично, когда волнуется. Что?! Я считаю ее симпатичной?! Силы небесные…
— Кто? — невпопад откликнулся он на ее слова, тщетно пытаясь отделаться от своих сумбурных мыслей.
— Не «кто», а «что» — Большая оранжерея, — облегченно выдохнув, объяснила Грейнджер. — Она была самой первой, построенной из бронзы, батского камня и стекла. Когда Джозеф Пакстон в 1851 году начал проектировать Хрустальный дворец Гайд-парка, именно это строение послужило ему источником вдохновения…
Гермиона замолчала, с восхищением рассматривая утонченную отделку помещения и огромный стеклянный купол, раскинувшийся над ними.
Драко уставился на нее чуть ли не с испугом:
— Ты, что, и вправду все знаешь?
Гермиона передернула плечами и покраснела еще больше:
— Разумеется, нет. Просто я много читаю, — оправдываясь, возразила она.
— Понятно, — кивнул Малфой.
Между ними снова повисла гнетущая тишина. Драко с интересом смотрел, как она неловко переминается с ноги на ногу, и внезапно в нем сломалось что-то. Он решительно шагнул к Гермионе и, крепко взяв за руку, притянул к себе.
— Это просто смешно! — резко произнес Малфой. — Это свидание, в конце концов, или нет?
Услышав его слова, девушка ахнула и замерла с раскрытым ртом. А ее спутник, пытаясь намеренно растягивать слова в своей обычной манере, между тем продолжил:
— Как мы сможем положить конец всем этим слухам, клевещущим на род Малфой, если даже не можем прикоснуться друг к другу?
Грейнджер отмерла: закрыла рот и ответила ему крепким рукопожатием, чем немало удивила самого Драко:
— И ты абсолютно прав, — выпалила она, качнув головой.
По лицу Малфоя растеклась довольная улыбка, и только тут Гермиона поняла, что попалась.
— Тут кто-то недавно говорил мне, что я больше никогда в жизни не услышу этого слова, — поддел он ее. — Не помнишь, кто это был?
— Ой, заткнись, пожалуйста. Мог бы и промолчать, — недовольно пробурчала Гермиона, укоризненно глядя ему в лицо. Казалось, она сердится, но глаза ее почему-то заблестели, и Драко, заметив, как они засияли, улыбнулся еще шире.
— Как скажете, миссис Малфой, — склонился он перед ней в шутливом поклоне, а Гермиона, увидев, что он паясничает, от всей души наступила ему на ногу. Драко ойкнул, но смеяться не перестал: ему тоже нравилось ее дразнить.
***
Услышав смех Малфоя, Гермиона чуть не задохнулась от шока. Он, что, действительно смеется?! Со стороны можно подумать, что мы ведем себя как… пара, — подумала она и эта мысль сделала ее странно счастливой. Грейнджер даже не заметила, что ее губы сами собой сложились в смущенную улыбку, а вот от Драко этот факт не ускользнул, и он медленно улыбнулся ей в ответ. А ведь он совсем другой когда улыбается, — сделала неожиданное открытие Гермиона. — Все эти гадкие морщинки, которые собираются возле его рта, пока он кривится, разгладились и теперь похожи на… ямочки? Удивительно!
— Ну так что? Идем? — вырвал ее из раздумий голос Драко.
Только тут до Грейнджер дошло, что они все еще стоят до неприличия близко друг к другу, да еще и за руки держатся. Она залилась румянцем и, неуверенно кивнув, буркнула:
— Идем.
Странное все-таки это было чувство: идти с Малфоем рука об руку. До жути странное. И потому Гермиона стала представлять, что идет не с Драко, а с Роном. Вместе с Роном они восторгаются экзотическими плодами и яркими тропическими цветами, шепчутся и хихикают. Но почему-то, вместо того, чтобы успокоится, Грейнджер наоборот, засмущалась пуще прежнего и покраснела еще больше. Тогда, чтобы переключить внимание, она автоматически включила мышление прилежной ученицы и принялась систематизировать все растения, которые попадали в поле ее зрения. Чуть ли не поминутно Гермиона выдавала очередной факт о той или иной травке или соцветии, а Драко лишь оставалось либо прокомментировать ее замечание, либо одобрительно качнуть головой. Пару раз они остановились и украдкой сорвали несколько лепестков такки и саговника, потому что Грейнджер прочитала ему целую лекцию об их применении в зельеварении, и упустить шанс заполучить несколько образцов таких раритетных трав они попросту не могли себе позволить.
