— К вам сюда приходил очень высокий господин?

— Точно так! Осень больсой. С другая господина, тоже больсой, но много меньсе. Позалуста, я показать! — Он кивнул и махнул рукой, указывая направление.

— Что заказали? — спросил Майкл, входя в кабинет.

— Я — нашу еду, Андрей — европейскую, — ответил Дональд.

— Отлично! Тогда я присоединяюсь к нашему гостю. — Полковник повернулся к метрдотелю: — Мне тоже европейский ужин и бутылку холодной русской водки. Да, и не забудь к ней русскую икру!

— Моя понятно! Спасиба! — Он, пятясь, выскользнул из кабинета, каждую секунду кланяясь посетителям, заказавшим такой дорогой деликатес, как русская икра.

— Как вы находите? По-моему, вполне уютно, — заметил довольный полковник, глядя на Воронова.

— Да, мне нравится, — ответил Андрей.

— А ты остался таким же сумасшедшим, как тогда! — неожиданно проговорил Майкл и укоризненно покачал головой. — А если бы пуля попала в тебя, а не в меня?

— Тогда бы поменялись декорации! — усмехнулся Воронов. — Были бы не эти, — он окинул взглядом кабинет, — а больничная койка, белые простыни и белые стены. Кроме того, на твоей груди не было бы синяка.

— Нет, пусть уж лучше так! — усмехнулся полковник и повернулся к Дональду: — Ну?

— Все чисто, господин полковник! — тотчас откликнулся тот, догадавшись, о чем спрашивал Майкл.

— В таком случае, пока не принесли наш заказ, выйди и никого не пускай: нам нужно поговорить.

— Слушаюсь, господин полковник! — Двухметровый гигант поднялся и вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.

— Предлагаю говорить по-русски, — произнес вдруг полковник Джеймс.

— С тех пор как мы не виделись, ты здорово продвинулся в русском языке, — сделал комплимент Воронов.

— Стараемся, батенька, стараемся! — Полковник очень похоже передразнил Богомолова; в хорошем настроении он часто приговаривал именно так.

— Действительно похоже, — усмехнулся Воронов. — На русском ты хочешь говорить для практики или из предосторожности?

— Конечно же для практики, — ответил полковник. — Дональд ведь сказал, что все чисто!

— Сказал! — ехидно усмехнулся Воронов. — Но ваш хваленый прибор не такой уж и совершенный! — Он вытащил из кармана коробок спичек и положил на стол перед полковником.

Тот, недоумевая, переводил взгляд с коробка на Воронова, пытаясь догадаться, в чем тут дело. Наконец Воронов решил открыться и притронулся к коробку, откуда сразу же раздался голос Дональда: «Полковник говорит, что этот прибор самый чувствительный из тех, что есть в мире».

Майкл Джеймс взял в руки приборчик и покачал головой.

— Что тут скажешь? — Он тяжело вздохнул. — Разве можно угнаться за человеческой мыслью? Да, Андрей, утер ты мне нос этим коробочком! А теперь к делу! Покойный Макалистер должен был следить за тобой от самого аэропорта, а потом найти способ познакомить тебя с некоей Ланой.

— Ланой? — переспросил Воронов. — Уж не из Москвы ли эта женщина?

— Мы навели о ней справки, — кивнул Майкл. — Она действительно из Москвы и в недалеком прошлом была любовницей Григория Марковича. Вы знакомы?

— Да, я ее знаю. В нее был влюблен Савелий.

— Влюблен? Как же тесен мир! Где Москва и где Сингапур? А вот встретились. Жаль, Савелия с нами нет!

— Действительно, жаль! — усмехнулся Воронов, но, перехватив настороженный взгляд полковника, тут же стер улыбку и быстро переменил тему разговора. — Григорий Маркович в Москве…

— И останется там навсегда! — продолжил за него полковник. — Об этом тебе просил сообщить Богомолов.

— А не насторожит ли Рассказова гибель Макалистера?

— А что его может насторожить? Те, кто были поблизости и что-то видели, погибли!

— Интересно, для чего Рассказову нужно свести меня с Ланой? Что он задумал? И что теперь делать? Кто теперь вместо Барта организует нашу встречу? — Андрей задумчиво покачал головой.

— Думаю, ничего делать не нужно.

— Как?

— Очень просто! Пусть они сами на тебя выйдут. Если ты действительно нужен Рассказову, то они отыщут способ и, поверь мне, задерживаться с этим делом не будут. А начнешь суетиться сам, все испортишь! — Полковник многозначительно посмотрел на Воронова.

В этот момент в дверь постучали.

— Входи, Дональд! — бросил полковник.

— Подошел метрдотель и… — начал он.

— Пусть вносит!

— Да нет, он говорит, что Андрея просят к телефону.

— Что? — встревожился Воронов.

— И какую фамилию назвали? — спросил полковник.

— Никакую! — пожал плечами сержант Шеппард. — Попросили постояльца из четыреста пятнадцатого номера.

— Хорошо, сейчас он подойдет, — сказал полковник, и Дональд прикрыл за собой дверь. — Ну, что я тебе говорил? — усмехнулся Майкл, глядя на Воронова. — Не сомневаюсь, это кто-то от Рассказова.

— Не знаю… — неуверенно протянул Андрей.

Рассказов, узнав о прибытии Воронова, сразу же решил повидаться с Ланой. Он нашел ее у своей Любавы. Девушки гуляли в тени кипарисов, плотным кольцом окружавших открытый бассейн рядом с виллой. Общение с Ланой сказывалось на Любаве весьма благотворно: она уже почти без акцента разговаривала по-русски, стала увереннее. Еще недавно влюбленно-благодарная девчонка постепенно расцветала, превращалась в красивую женщину, с достоинством носящую ребенка. Любава уже заранее души не чаяла в младенце и могла часами говорить о нем, обсуждая его будущее.

Впрочем, и сам Рассказов менялся буквально на глазах. Он стал добрее, великодушнее, старался не повышать голоса, даже когда был готов взорваться. Самое интересное, что ему и самому это нравилось.

Лана с Любавой, как дети, резвились между деревьями. Рассказов несколько минут наблюдал за ними с умильной улыбкой, не решаясь прервать эту идиллию, но разум возобладал над чувствами, и он решительно направился к девушкам.

— Здравствуй, любимый! — радостно воскликнула Любава и бросилась ему на шею.

— Осторожнее, милая! — испугался Рассказов, явно довольный таким проявлением чувств.

— Не беспокойтесь, мы столько занимаемся с Любавой, что ей сейчас не страшны никакие физические нагрузки, — с улыбкой заметила Лана.

— И за это я тебе весьма признателен. А уж в русском она настолько преуспела, что мне кажется, у тебя к этому самое настоящее призвание. Случись что, ты сможешь прокормить себя и таким образом, — добродушно подытожил Рассказов.

— Спасибо за добрые слова. Но что вы подразумеваете под «случись что»?

— Все мы под Богом ходим! — вздохнул он и тут же добавил: — Нам необходимо переговорить. — Он чмокнул Любаву в щеку: — Не скучай, милая! — Рассказов взмахнул рукой, и к ним тут же вышла домоправительница, мощная немка.

— Да, милый! Я пойду поплаваю в бассейне, — проворковала Любава и пошла вслед за немкой.

Проводив их взглядом до дверей особняка, Рассказов повернулся к Лане:

— Наконец-то появился твой подопечный. Прибыл под именем Андрея Викторовича Полосина, остановился в отеле «Савой» номер четыреста пятнадцать. Теперь дело за тобой: будь все время дома и жди, когда тебе позвонят и скажут, где вы с ним сможете «случайно» встретиться.

— Как долго ожидать звонка? — изо всех сил сдерживая непонятное волнение, спросила Лана.

Когда она узнала о гибели Савелия, в ней разом все перевернулось. Ей казалось, что в его гибели есть и ее вина. Она места себе не находила, и чем больше размышляла, тем больше укреплялась в мысли, что главные виновники гибели Савелия сейчас рядом с ней. Недаром же ей дано задание «приручить» самого близкого Савелию человека.

Ну что ж, господин Рассказов, вы еще не знаете, на что может решиться любящая женщина! Слишком долго ею пользовались! Сначала любовник матери испоганил ее молодое тело, потом всякие скоты трахали ее за кусок хлеба и крышу над головой, потом Григорий Маркович, этот грязный боров, овладел не только ее телом, но и душой, заставляя ложиться под нужных ему людей, а теперь так же поступает и Рассказов! Он, конечно же, хитрее и опытнее других, сам с ней спать не стал, но использует точно так же. Однако сейчас Лана стала умнее, научилась разбираться в людях. И начало этому положил Савелий: честный и чистый парень, в котором билось нежное и преданное сердце. Она просто обязана отомстить за его смерть?