— Полчаса уже ждет как-никак, — философски ответила я и поднялась со своего места. — Простите, дамы, вынуждена вас покинуть. Айлид, полагаюсь на вас.

— О, дорогая, не переживайте, — отмахнулась моя подруга. — Ее милость в надежных руках.

— Ох, простите Богов ради, — опомнился возмущенный и оскорбленный в лучших чувствах Дренг. Он склонился перед Ильмой: — Не имел чести быть представленным…

— Ее милость баронесса Стиренд-Кайст, — представила я свою подопечную. — Дорогая, позвольте познакомить вас с его сиятельством графом Дренгом.

— Мне приятно, — потупив взор, тихо ответила Ильма.

— Как и мне, ваша милость, — склонив голову, учтиво ответил Олив, а после посмотрел на меня: — Поспешите же, ваша светлость, и я за вами.

— Да, более нельзя медлить, — согласилась я и, улыбнувшись моим дамам, направилась прочь из покоев графини Энкетт.

Впрочем, в моей задержке был виноват сам государь. Я заходила к нему после магистра Элькоса, чтобы просить отправить сыщиков на поиски беглеца и его конвоя. Минутное дело, но Ива не устроил краткий рассказ о преступнике, и он решил узнать его историю во всех подробностях. А когда услышал фамилию капитана и вовсе учинил допрос о личности моей подопечной и причине, по которой я привезла ее с собой. Из-за того, что я пыталась избежать огласки печального прошлого ее милости, мы проговорили много дольше, чем я рассчитывала. В конце концов, он все-таки вытянул из меня и это преступление Утткера, а затем мы едва не рассорились, потому что Его Величество изрек:

— Должно быть, ты в детстве обожала подбирать всякую обездоленную живность.

— Что желает этим сказать мой господин?

— Ничего, душа моя, всего лишь, что ты слишком добра, но заполнять мой дворец опороченными девицами не слишком разумно. Вскоре ты станешь хозяйкой Двора, и я рассчитываю на то, что ты подберешь более достойных дам, чем ее милость. В любом случае, пусть она останется единственной. Двор моей королевы должен быть под стать ей.

— Если учесть, что прежде ты сам опорочил свою королеву, когда она была девицей…

— Довольно, — сухо велел монарх. — Я опорочил, я и искупаю свой грех женитьбой…

— Так вот истинная причина? — усмехнулась я.

В общем, расстались мы раздраженными, но история Ильмы осталась только между нами, и король заверил меня, что предвзятого отношения к девушке не будет.

— Я и вовсе не собираюсь ее замечать, — надменно произнес он, и я склонила голову:

— Но игнорировать будет лишним. В остальном, благодарю.

А теперь еще было мое опоздание на совместный обед уже более чем на полчаса, так что настроение монарха представить было не сложно.

— Не говорите, что нашли меня в покоях ее сиятельства в компании ее милости, — попросила я Дренга. — Лучше уж скажите, что обнаружили меня в Большой библиотеке. Я попросту зачиталась.

— Как вам угодно, ваша светлость, — не стал спорить Дренг, но посмотрел на меня с любопытством. — Где вы подобрали эту мышку, Шанриз? Удивительно непривлекательная девушка.

— Так и вы далеко не красавец, ваше сиятельство, — невозмутимо отметила я. — И фигура ваша нескладная. Вы высокий, Олив, худой и с длинными ногами, оттого похожи на цаплю. И еще…

— Пощадите! — воскликнул Дренг, вскинув руки. — Я осознал свою грубость и прошу прощения. Более дурного слова о баронессе не скажу. А вы признайте, что я хорош, непременно признайте! Я ведь признал вас первой красавицей Камерата, — напомнил граф, и я отмахнулась:

— Вы всего лишь огласили истину. Но, так и быть, в вас тоже есть что-то этакое… привлекательное.

— Искренне недоумеваю, отчего я так скучал по вашему обществу, — сварливо произнес Дренг, и я ответила ему широкой улыбкой.

Короля мы в покоях не нашли, он успел переместиться в малую столовую. Я хмыкнула. Небольшая вредность от Его Величества. Он был вынужден ждать, теперь мне предлагалось побегать за ним. Впрочем, даже не побегать, а поискать. Где находится государь, я узнала от лакея, шепнувшего мне на ухо, куда отправилось голодное и злое величество.

— Вредничает, — усмехнулась я.

— Ага, — согласно кивнул Дренг. — Мне зайти с вами?

— Как вам будет угодно, друг мой, — улыбнулась я.

— Пожалуй, просто провожу, — чуть подумав, решил Олив. — Не хочу, чтобы меня заплевали ядом, пусть он весь достанется той, кто вызвал высочайшее неудовольствие. По крайней мере, вы можете ужалить в ответ, я же беззащитен и раним, а по сему…

И он предусмотрительно оставил меня у дверей столовой, внутрь я вошла одна. Государь сидел за столом. Лакей как раз наполнял его тарелку. Я подошла к накрытому для меня месту с невозмутимым выражением на лице, присела и пожелала со светской улыбкой:

— Приятного насыщения, государь.

— Благодарю, ваша светлость, — также светски ответил он. После взялся за приборы и, не глядя на меня, спросил: — Какова причина задержки?

— Лишившись своих привычных дел, я ищу, чем заменить их. Это занимает некоторое время, — кивнув расторопному лакею, ответила я. — К тому же наш предыдущий разговор сильно затянулся, и это тоже стало причиной того, что мне пришлось задержаться. Но вот я здесь.

— Мило с вашей стороны, герцогиня, — кивнул монарх. Он сделал глоток воды из бокала и вдруг с силой швырнул его на пол. Я вздрогнула от неожиданности, но только чуть приподняла брови, обозначив толику удивления. Ив выплескивал раздражение, я ему в этом не мешала. — Прошу прощения, выскользнул из рук, — произнес он, как ни в чем не бывало.

— Да, такое случается, — пожала я плечом и продолжила насыщаться.

Так продолжалось некоторое время. Мы ели в молчании, лакеи убирали битое стекло и меняли бокалы. Все были заняты делом. Я поглядывала на короля, пытаясь понять, что у того в голове. Подобные всплески случались. Ива выводило из себя, когда я задерживалась, впрочем, не только я. Не то что бы он был сама пунктуальность, но заставлять короля ждать было неприемлемо. По сути, верно, даже справедливо, но… случалось. Чаще всего со мной, остальным на подобное не хватало ни духа, ни наглости. Однако именно мне мои опоздания обходились без особого ущерба. Я не рассыпалась в извинениях и не имела несчастного вида, и этим бесила государя и смыкала уста одновременно. Чем сильней раскаяние, тем больше у него возникало желание «вонзить клыки» в жертву и довести до полного изнеможения. На меня его выпады не действовали. Как справедливо заметил Дренг, я могла жалить в ответ.

— Так чем ты занималась? — сделав глоток воды, Ив поставил новый бокал на стол, после обратил ко мне взор.

— Засела в библиотеке, — ответила я. — В Большой дворцовой. Зачиталась, прости. Ты отправил сыщиков?

— Да, — кивнул монарх. Он промокнул рот салфеткой, достал свой брегет и сдвинул его в мою сторону. — Держи, с этой вещицей проще следить за временем. Впредь прошу не заставлять себя ждать. Из-за твоей задержки мы опоздаем на Совет.

— Я принесу свои извинения советникам, — ровно ответила я.

— Но лучше не опаздывать, ты согласна?

— Да, ты совершенно прав, лучше не опаздывать. — Промокнув рот, я отложила салфетку и сообщила: — Если мой король насытился, я готова следовать за ним. — Я открыла крышку подаренного мне брегета, посмотрела на время и снова устремила взор на монарха: — До начала Совета осталось пятнадцать минут. Мы не опаздываем.

— Хвала Богам, — усмехнулся монарх и поднялся на ноги. — Идем и покончим со всем этим.

— С чем?

— С насущными делами, — ответил король и подал мне руку.

— Какое восхитительное слово – дело, — усмехнулась я, и мы покинули столовую.

Нас уже ждали. В коридоре перед дверью королевского кабинета стоял малый состав Совета. Желчность и придирчивость государя заставляли его приближенных и сановников являться заведомо до назначенного срока. Подождать было проще, чем прийти вовремя, потому что заседание могло начаться и раньше, и тогда пунктуальность оказывалась наказуема.