– Я найду тебя. Чего бы мне это не стоило – найду. Верю – мы обязательно встретимся. Вопросы не должны оставаться без ответа.

На столе лежат новый альбом, фломастеры и ручка. Меня переполняет гордость: исполнилось уже четыре года, и я учусь писать буквы. Передо мной – алфавит, каждую линию вывожу очень старательно. Буквы получаются разноцветными. Так намного веселее и ярче.

– Когда научусь писать, стану настоящим волшебником, – думала я. Буквы, слова, из которых складывались строчки книг, всегда скрывали какую – то тайну. Я чувствовала – в них живёт мистическая сила. Она откроет незнакомый мир. Всегда было интересно, что чувствуют взрослые, когда часами сидят молча, сосредоточив внимание на страницах книги. Они уходили в чтение с головой, иногда смеялись, а иногда становились очень серьёзными.

И вот в альбоме красуются первые слова: АМАМ, АПАП. Я схватила альбом и помчалась на кухню: – Мама, посмотри! Я написала слова. Они такие красивые!

Она взяла в руки альбом и улыбнулась: – Оксана, твои слова написаны в зеркальном отражении.

– Они неправильные? – уточнила я.

– Чтобы прочитать эти слова, нужно поднести лист к зеркалу. Отражение сделает их правильными, – вот такой ответ.

Я не сдавалась: – Тогда нужно читать их наоборот. Ведь смысл не меняется. Мама остаётся мамой, а папа – папой.

– Ладно, пиши пока буквы, а со словами разберёмся позже, – решено, и я ушла.

– Нарисую лучше ветер, который гуляет по всей стране, – утешила я себя.

Немного старания и – молодой ветер берёт разбег с альбомного листа. Душу наполняет радость, ведь я лечу вместе с ним. Лечу над страной, где нет никаких преград и нет ничего невозможного. Я чувствую свободу. И мир принадлежит мне.

Январской ночью, когда за окном стужа и ветер, память заботливо укутывает в тёплый плед детских воспоминаний. Хотелось остаться в прошлом. Вернуть ощущение свободы, то самое, когда перед тобой огромный новый мир. Мир – который принадлежит тебе. Клён – великан с оранжевыми листьями, большими и такими яркими. Я набираю кленовый букет по дороге из детского сада и несу домой. Детская железная дорога и паровоз, как настоящий, с билетами и машинистом, везёт вокруг городского парка. Вместе с родителями не спеша проезжаем озеро. И те, кто катается на лодках, смотрят вслед. Кто – то машет рукой.

– Па, можно я похожу босиком в фонтане? Там не глубоко. Смотри, другие дети бегают.

– Можно, только недолго, чтобы не заболела, – разрешает отец.

Секунды – и я по колено в воде. Радуюсь вместе со всеми. Брызги фонтана искрятся на солнце.

Вода становится разноцветной, словно кто-то раскрасил её. Настоящее чудо!

Аттракцион « Ветерок» – мой любимый. Ветер заботливо берёт за руки, и мы медленно взлетаем. Поднимаемся выше и выше.

– Этот мир создан для тебя, – ласково шептал он. – Не забывай, я всегда рядом,– я улыбалась в ответ. Искренне, от души, от чистого сердца.

Снегокат « Чук и Гек» несёт с высокой горы. Сугробы искрятся, переливаются, заснеженные ели кажутся живыми великанами, а парк – волшебным. Вокруг просто сказка. Морозный воздух перехватывает дыхание, а на щеках пылает румянец.

– Оксан, наверно где – то рядом Снежная Королева: чувствуешь, какой холод? – улавливает мой друг Максим. – Это её дыхание.

– Наверно. Холодно ужасно, – соглашаюсь. Мы всегда понимаем друг друга.

По дороге домой зашла с родителями в магазин. Купили робота, заводную игрушку жёлтого цвета. Я торжественно несу коробку. Она так и норовила выскочить из синих шерстяных рукавичек. А робот в коробке продолжал шагать, пока не закончился завод. Максим спросил, не могу ли я дать ему робота, хотя бы ненадолго? Решили, он будет жить у нас по очереди. Один день у меня и один – у него. Главное, заботится о нём.

День рождения. Мне подарили мяч, зелёный, с разводами похожими на земной шар. Резина, из которой он сделан, необычная: упругая, плотная – казалась непробиваемой. Хотелось как – то украсить его, чтобы и он почувствовал праздник. Недолго думая, осторожно воткнула в него булавочку с маленьким красным флажком.

– Ну вот, другое дело, – порадовалась я. – Теперь ему тоже радостно. Как на празднике.

Вечером, когда все вернулись домой, мячик сдулся. Родители недоумевали, зачем было так «наряжать» его? И как такое вообще могло прийти в голову? Я расстроилась, но мяч оставался для меня таким же необычным и красовался среди игрушек.

Поездка в портовый город Корсаков, к маяку. Начиналось лето. Вокруг многоэтажных домов цвела ромашка. Удивительно, откуда в городе столько зелени? Её запах наполнял всё вокруг, и мир благоухал. Летали бабочки. В Корсаков меня и моего друга Максима повезла мама. Мы вышли на какой – то остановке и зашли в магазин. Он казался огромным и напомнил сокровищницу Али – Бабы. Чего здесь только не было: картины, статуэтки из дерева и металла и столько разных необычных вещиц. Глаза разбегались. Мы выбрали по сувениру. Мне достался маленький телевизор. Он умещался в руке, крышка сзади открывалась, и туда можно было что-нибудь спрятать. А Максиму – миниатюрная книжка – календарь. Совсем малюсенькая, она открывалась и раскладывалась. Можно рассмотреть числа и название месяцев. Мы чувствовали себя богатыми и ни на секунду не выпускали из рук наши «сокровища».

К маяку долго поднимались по дороге. Она показалась бесконечной и бесцветной. Но неожиданно открылась картина, от которой захватывало дух. Воздух наполнен ароматом цветущих тигровых лилий. Они повсюду. На фоне ярко – зелёных стеблей и листьев, наполненных живительной силой первой зелени, цветы казались нереально яркими. Я чувствовала себя Элли из любимой сказки « Волшебник Изумрудного города». Только вместо красных маков передо мной поле тигровых лилий. Мы не спеша пошли по тропинке, и я осторожно прикасалась к лепесткам. Они настолько потрясали красотой, что никому даже в голову не пришло нарвать букет и забрать домой.

– Они ведь живые, как и мы. Им нужно дышать, они должны жить. Здесь их дом, нельзя забирать их отсюда, – поделилась я с Максимом.

– Это точно, – согласился он. – Иначе они погибнут.

Старый маяк предстал перед нами во всём величии. Потемневший от времени фундамент кое-где в трещинах. Конечно, при свете дня мы не могли увидеть, как он освещает путь кораблям. Но мы прикоснулись к чему – то прочному, надёжному. Стояли и молча смотрели на разбивающиеся о берег волны. Запах цветов смешивался с морским воздухом, где-то высоко кричали чайки. Мир такой огромный. Он надёжно прятал тайну, которую нам предстояло разгадать. Её хранили море и волны, хранили птицы и цветы. И только ветер, коснувшись ладони, напомнил: « Этот мир создан для тебя». Я протянула навстречу ему руку, и мы снова стали неразлучны.

Меня переполняло чувство, осознать которое ребёнку ещё не под силу. Сердце начинало биться быстрее, рвалось наружу, вперёд, готовое в любой момент стать частью непостижимой тайны. Частью чего-то большего. Частью совершенного мира: уютного, радостного, доброго и заботливого.

Воспоминания растворились, реальность вернула привычные очертания. Мой взрослый мир выглядел совсем не так. Он не был жестоким, не был агрессивным и безразличным: он стал тёмным. Прокравшаяся в нёго тьма изменила до неузнаваемости, пробуждая дикий страх. Панический страх перед будущим, перед завтрашним днём, страх перед жизнью.

– Воспоминания детства яркие, тёплые, наполнены любовью и согревают душу потому, что я была ребёнком и видела мир другим. Видела по- своему. И чувствовала иначе… – размышляла я. – Но когда становишься взрослым, из жизни постепенно уходят яркие краски, уходит радость, погружаешься в обыденность. Ты знаешь, как устроен мир, и по-другому уже не будет. Ты не изменишь его. Откуда же взяться радости?

Отец умер всего шесть дней назад, но будто – целая вечность. С каждым днём тьма подкрадывалась ближе, границы сужались. Хватка с каждым часом становилась крепче. Становилась смертельной. Опасной.