Весьма показательно и то, что на съезде присутствовал представитель мюнхенского общества «Ауфбау» («Возрождение») М.Е. Шейбнер-Рихтер, который обратился к участникам съезда 29 мая со словами: «Только при совместной работе России и Германии и мирном сожительстве этих стран с другими народами возможно их возрождение»95. Столь яркий сюжет не остался незамеченным у противников монархического съезда в Рейхенгалле. После этого мало кто в эмиграции сомневался в германофильских настроениях в среде монархической эмиграции.

Не стоит забывать, что большую роль во взаимоотношениях между монархистами играли и немецкие правые, которые имели реальные шансы вернуться во власть в этот время. Только вот насколько эта роль была большая? Поэтому было важно присутствие на съезде и представителей общества «Ауфбау», а также соответствующая реакция со стороны немецких периодических органов. Остаются совершенно непонятными отношения между консерваторами двух стран. Данные ОГПУ за 1921 год сообщают, что между немецкими и русскими правыми в Германии устанавливаются прочные связи. В частности, в сводке Иностранного отдела ОГПУ значатся граф Эрнст фон Ревентлов96, граф Куно фон Вейстарп97, генерал Э. фон Людендорф98, генерал М. Гофман99, граф Р. фон дер Гольц100 и другие101.

Но было ли так сильно влияние немецких правых на русских монархистов? Было ли у них что-то общее?

Чтобы ответить на этот вопрос, важно понимать один крайне важный момент. Следует разделить русскую эмиграцию на тех, кто воевал во время Гражданской войны в составе Добровольческой Армии и ВСЮР, а также на тех, кто составлял другие очаги сопротивления большевикам. Русские люди в годы братоубийственной войны не столь большую роль уделяли вопросам сотрудничества с кем-то ради достижения успеха. В данном случае вопрос не о тех, кто возглавлял, а тех, кто подчинялся. Для обычного человека или члена вооруженных формирований было важно достижение главной цели – прекращение гражданской войны и переход к мирной жизни. Для политиков мир выглядел несколько сложнее. С самого момента создания Алексеевской организации (в будущем Добровольческой армии) ее руководство в лице генерала М.В. Алексеева, А.И. Деникина и Л.Г. Корнилова разработало определенную политическую программу. Ее основой стала идея о том, что будущая Добровольческая армия отстаивает идеи Единой Великой Неделимой России, а в соответствии с этим положением считает себя Русской Армией, которая борется как против узурпаторов власти в Петрограде, так и против тех, кого направляет на территорию России руководство Тройственного Союза – а именно немцев, австро-венгров, турок-османов, болгар и других. К тому же именно белогвардейцы последовательно отстаивали позицию верности международных договоренностям, которые имели место до 25 октября 1917 года, и не отказывались от своих обязательств перед странами Антанты. Казалось бы, как может отдельная армия, которая в силу объективных обстоятельств не способна отстаивать за всю Россию данную позицию, стараться следовать букве письменных договоров? А именно это и старалось делать руководство Добровольческой армии, а впоследствии и Верховное правительство под руководством А.В. Колчака, который пришел к власти в ноябре 1918 года в ходе государственного переворота в Омске. Доходило до того, что после этого переворота у русской контрреволюционной белогвардейской оппозиции появились аргументы в пользу дипломатического признания власти А.В. Колчака. По сути, если бы это правительство было признано хоть одной западной державой, это давало бы право представителям российского правительства отправлять своих представителей на Версальскую мирную конференцию с целью подвести итоги Первой мировой войны. Для этой цели и вовсе был предпринят ряд дипломатических шагов. Назначенный в качестве министра иностранных дел глава российской дипломатии в годы правления Николая II, С.Д. Сазонов и вовсе хотел найти наибольшее количество точек соприкосновения со странами Запада. В январе 1919 года правительством А.В. Колчака создается Русская политическая делегация во главе с бывшим председателем Временного правительства князем Г.Е. Львовым, чтобы представлять интересы России на конференции. Несмотря как на моральное одобрение действий своих солдат-интервентов, так и общее удовлетворение от действий заговорщиков, приведших А.В. Колчака на его место, ни одна западная держава не торопилась с дипломатическим признанием102. Уехавший в конце 1918 года с берегов Крыма, Великий Князь Александр Михайлович, внук Николая I, прибыл в Париж с той же целью – предпринять всевозможные усилия с целью представлять интересы России на мирной конференции. Он написал позднее в своих воспоминаниях: «Я отправился в Версаль с докладом по положению в России… Я хотел переговорить с Клемансо до открытия мирной конференции, хотя представители союзных держав, которых я встретил в Константинополе и Риме, проявили весьма ограниченный интерес к действиям… носителей “трудных русских имен”»103. И вот таким образом, лишь слушая представителей русских дипломатических миссий во Франции, западные державы решили оставить Россию без права подойти к плодам своей победы104.

Но одержав победу над немцами в мировом масштабе, антибольшевистское сопротивление одержало победу и на своих собственных пространствах. Контролировавшие Украину, западную Белоруссию, страны Прибалтики, Финляндию и др. регионы после Брест-Литовского мира 1918 года, немцы в ноябре 1918 года вывели свои войска из этих регионов, пусть даже и не все. Созданный как раз после этих событий союз ВСЮР фактически получил полный контроль над регионами Юга России и совершил реванш на освобожденных территориях. Однако, в более раннее время, немцы и в гражданское противостояние в России внесли свою негативную лепту. Для достижения победы над большевиками, фактически на немецкие деньги и под влиянием немецких вооруженных сил, на Юге России были созданы две армии, которые по своей политической принадлежности относились к монархическому лагерю. Были созданы Южная и Астраханская армия. Несмотря на то, что они не внесли никакого существенного вклада в противостояние, сам факт их появления, монархические лозунги и иные внешние атрибуты заставляли как-то «по-особому» относиться к этим образованиям. Мало того, что это накладывало на антибольшевистский лагерь определенные идеологические штампы, так еще и посредничество немецких войск сыграло свою роль. Таким образом, получается следующее любопытное явление: Германия как оказывала негативное влияние на добровольческие формирования, не давая им выполнять возложенные ими самими на себя политические и военные задачи, так и вбивала клин между русскими военачальниками, которые возглавляли Добровольческую армию и армию фактически независимого Всевеликого Войска Донского под руководством П.Н. Краснова.

Уход немцев с Юга России изменил соотношение сил в регионе в пользу вновь созданных Вооруженных сил Юга России во главе с А.И. Деникиным, но породил множество слухов о степени влияния немцев на русских людей.

В этом смысле события уже эмиграции принимают совершенно иной окрас. Ведь на территории Германии в 1921 году проводился первый после революции «правый съезд», а участие немецких политиков здесь трактовалось неоднозначно.