— Это все?

— Нет.

Он входит в мое пространство, одна рука ложится на мое бедро, заставляя задыхаться, а другая скользит по шее. Вся его рука обволакивает меня, заставляя жаждать ощутить его прикосновения в других местах. Выгнув мою шею назад, он наклоняется, нависая своими губами всего в нескольких сантиметрах от моих, глядя на меня сверху вниз.

— Скажи мне остановиться. Скажи, что это плохая идея.

Мое горло сжимается. Его хватка на шее смещается, и его большой палец проводит по нижней губе дразнящими движениями, от которых мое сердце бешено бьется. Как только он начинает наклоняться, и я чувствую, как его губы почти касаются моих, я шепчу:

— Это плохая идея.

Он меняет курс, прижимается губами к моей шее, и я чуть не разваливаюсь на части. Если бы я не вцепилась в стойку, и его рука не удерживала меня в вертикальном положении, я бы уже упала у его ног.

Не говоря больше ни слова, Баз оставляет меня в своем пространстве, чтобы принять душ с ноющей киской и бьющимся сердцем.

Глава 30

Маккензи

Проведя время с Авой перед сном, я некоторое время лежу рядом с ней, наслаждаясь тишиной и комфортом. Это стало для нас ежевечерней рутиной. Приведя себя в порядок перед сном, мы направляемся в ее комнату и смотрим телевизор, прежде чем она заснет. Она легкий ребенок. Я думала, что по вечерам перед школой будет намного труднее уложить ее спать вовремя, но когда я говорю, что пора спать, она даже не спорит. Она просто улыбается и говорит мне спокойной ночи, прижимаясь ко мне и засыпает.

Чувствуя себя более чем комфортно рядом с ней, я начинаю дремать, но резко просыпаюсь от звука дверного звонка. Медленно, мне требуется некоторое время, чтобы выпрямиться и дотянуться до телефона. Баз попросил охранную компанию установить приложение «Звонок», поэтому я открываю его, проверяя, кто снаружи так поздно. У меня никогда не бывает гостей. Единственный человек, который когда-либо приходит, это Дэн, но я знаю, что это не он.

Мои брови хмурятся, когда камера снаружи показывает, что никого нет. Я жду, гадая, почему кто-то позвонил в дверь, а затем так быстро ушел. Тревожное ощущение бурлит в моем животе, но я пытаюсь подавить его. Это может быть несчастный случай. Возможно, они поняли, что ошиблись домом, и поэтому ушли.

Сглотнув, я нажимаю кнопку воспроизведения в приложении, проверяя, кто звонил в дверь. Мой желудок сжимается, когда я вижу фигуру, небрежно поднимающуюся по ступенькам, одетую в черную толстовку с капюшоном, скрывающую личность. Они звонят в дверь, затем стоят несколько секунд, прежде чем уйти. Руки дрожат, когда я кладу телефон. Я вылезаю из кровати вместе и начинаю расхаживать по комнате, задаваясь вопросом, не слишком ли я остро реагирую.

Это могут быть дети. Может, в этом нет ничего зловещего? Интересно, стоит ли мне позвонить Базу или, по крайней мере, Дэну, но уже десять часов, и хотя я знаю, что он проснется, что он скажет?

Он там, а я здесь.

Я больше не его проблема.

Закрыв глаза, я глубоко вздыхаю, пытаясь успокоить дикие мысли, бушующие в голове.

— Возьми себя в руки, — бормочу я себе под нос, щелкая по ночнику Авы и направляясь по коридору обратно в гостиную и кухню.

Я оставила здесь свет включенным, пока готовила ее ко сну. Начинаю выключать свет, но вздрагиваю от звука моего телефона, за которым следует звонок в дверь. Снова.

Мое сердце колотится в груди, ноги прирастают к полу. Желудок сжимается от страха, я стою неподвижно, пытаясь прислушаться к любым звукам снаружи, но вокруг мертвая тишина. Слишком тихо. Мои руки дрожат, когда я снова открываю приложение, и, конечно же, там вновь никого нет, но прокручивая кадры, там та же черная фигура в капюшоне.

Слезы страха подступают к моим глазам, когда я беспомощно стою, пытаясь понять, что делать. Бегу на кухню и хватаю нож, ненавидя теперь больше, чем когда-либо, что Баз забрал у меня пистолет.

Держа приложение на своем телефоне открытым, я спешу обратно в комнату Авы, желая убедиться, что с ней все в порядке. Когда я вхожу, она все еще крепко спит, и я прерывисто вздыхаю с облегчением.

Прижимая нож к груди, я закрываю дверь. Скользя по дереву, я кладу телефон на колени, мой взгляд направлен на камеры на крыльце. Я остаюсь в таком состоянии до рассвета. Как только солнце начинает выходить из-за горизонта, освещая комнату, я, наконец, позволяю себе задремать, пока не нужно везти Аву в школу.

Я весь день нервничаю и не в себе. Пытаюсь осмыслить то, что произошло прошлой ночью, в рациональном свете дня, но не могу. Не знаю, зачем кому-то это делать. Я подумываю расспросить соседей, не происходило ли с ними ничего подобного, но когда я звоню в дверь, никого нет дома. Я говорю себе, что это ерунда. Это шутка богатых детей. Звонок в дверь. Совершенно безвреден. Все, что они сделали, это позвонили в дверь и ушли. Это не совсем опасно.

В ночь я немного отстаю от графика, когда укладываю Аву в постель. События прошлой ночи так сильно повлияли на меня, что я весь день бегала на парах. Я обожгла руку, готовя ужин, потому что мои мысли были где-то далеко.

Сегодня был полный крах, но, забравшись в постель рядом с Авой, я наконец расслабляюсь после дня, наполненного тревогой.

— Тебе больно? — спрашивает Ава, поднимая мою руку, которую я забинтовала, после того как обожгла ее.

— Немного щиплет, но со мной все будет в порядке. Уже хочется спать?

Она качает головой, и как раз в тот момент, когда я собираюсь ответить, раздается звонок в дверь. Все мое тело напрягается. Я чувствую, как краска отходит от лица. Брови Авы опускаются.

— Кто это?

Страх вибрирует в моих венах, когда я вылезаю из ее кровати и открываю телефон и приложение. Моя грудь сжимается в тиски, когда там снова никого нет. Волосы на затылке встают дыбом, пересыхает в горле, и я стараюсь скрыть страх на лице.

— Не знаю. Оставайся здесь, ладно? Крикни, если я тебе понадоблюсь. Пойду проверю.

С бешено колотящимся в груди сердцем я спешу по коридору и бегу на кухню, моя потная ладонь сжимает тот же нож, что и прошлой ночью. Я снова бросаю взгляд по сторонам, ожидая еще одного звонка, но он так и не звенит.

Беру полотенце для рук из шкафа в прихожей, скрывая нож, прежде чем вернуться в комнату Авы. Когда я вхожу, она сидит на кровати, на ее лице написано замешательство.

— Ты проверила?

Я заставляю себя неуверенно улыбнуться, кладу нож на ее комод, прежде чем забраться к ней в постель. Притягиваю ее к себе, обнимая руками в целях защиты.

— Люди ошиблись, детка. Почему бы тебе не попытаться заснуть, а?

Она качает головой.

— Но я еще не устала.

Я позволяю ей еще немного посмотреть телевизор. В отличие от всех наших предыдущих

ночей, мои глаза прикованы к экрану телефона, ожидая, что произойдет что-то еще, но ничего не происходит.

В ту ночь я засыпаю рядом с Авой, а на следующее утро, отвезя ее в школу, просматриваю кадры, записанные за ночь. Я заснула около полуночи, ожидая следующего звонка, но он так и не раздался. Я дохожу до записи с трех утра, когда мое сердце останавливается. Темная фигура в капюшоне подходит к двери, но не звонит в звонок. К горлу подступает желчь. Этот же самый человек стоит у моего дома, уставившись на мою входную дверь в течение целых пяти минут, прежде чем уйти. Какого хрена?