– Хорошо, с меня конфеты, – рассмеялся я.

По взгляду Грешема я понял, что он непременно хочет знать, что это за конфеты и где именно их продают в Гельхе.

Сели завтракать. Эмилия сунула мне в руки дымящуюся кружку с настоем из каких-то трав, которую я должен был выпить перед едой. По запаху пойло напоминало еловые шишки, по вкусу кстати тоже. После сражения с Братством Света наш рацион пополнился чаем, грибами, отварной курятиной и бурым хлебом. Огромные запасы этих продуктов Грешем снял с рюкзаков, которые везли лошади монахов. Теперь мы легко сможем доехать до Шальха, не испытывая голода. Помимо провизии у нас так же появился и новый спутник. Молочно-белый конь с удовольствием присоединился к нашей компании. Не имея не малейшего представления о его старом имени, Грешем окрестил животное Чесночком. Перчик, которая до этого скучала, восприняла хвостатого товарища заливистым ржанием. Вдвоём им будет не только веселее, но и проще волочить нашу повозку.

Я разместился у костра и с удовольствием уплетал запечённые грибки. Запивая их чаем, я с интересом наблюдал, как Грешем никак не мог решить из какой бутылки ему откушать. Беря в руки то одну, то другую он доставал пробки и нюхал содержимое. Все его тары были наполнены до краёв, я не сомневался, что вампир их долил буквально накануне. Видимо кто-то из жрецов услужливо подставил под горлышко свою перерезанную артерию. Дождавшись, когда тары должным образом нагреются, Грешем понемножку отлил из каждой себе в кружку. Он помешал содержимое ложкой и сделал большой глоток, а потом ещё один, на лице моего ученика показалась блаженная улыбка.

– Великолепный букет! В общей сложности его выдержке лет восемьдесят!

– Ты возвестил это как заправский сомелье!

– Сыр, кстати, тоже ничего, – согласилась Эмилия, протягивая Мурчику кусочек лакомства.

Неспешно позавтракав, мы решили обсудить, как дальше поедем к Шальху. Имелось две дороги, первая более длинная и идущая в обход населённых пунктов, вторая тянулась через городок с симпатичным названием Силь. Эмилия голосовала за то, чтобы отправиться более долгим, но безопасным путём, обосновывая это тем, что мало ли кто мог нас видеть сражающимися с братьями Света. Сейчас, по её мнению, нам надо было залечь на дно. Я приводил доводы в пользу короткого путешествия. Королева с нетерпением ждала меня, а большой крюк, только отдалит нашу, несомненно, важную встречу. Грешем, слушая наши рассуждения, утвердительно кивал, но чему он мог кивать? Разве его морда знала эту местность? Наконец он с самым умным видом изрёк примерно следующее: «Эмилия права и нам нечего лишний раз светиться перед горожанами». Ну что за клещ! Уверен, что он так сказал только для того, чтобы лишний раз угодить колдунье! Впрочем, я не сильно расстроился.

– Один голос против двух, – отметила Эмилия.

Я пожал плечами.

– Хорошо, трогаемся по вашему направлению!

Грешем уселся на козлах телеги, остальные забрались вовнутрь. Натягивая поводья и похлопывая лошадей по бокам, вампир уводил их с нашей стоянки. Мы выбрались на мощёную дорогу и покатили в сторону Шальха. Чесночок и Перчик отлично слушались своего управляющего. Они ладно отзывались на его команды и скакали практически в одну ногу. Я отметил, что из моего ученика мог бы получиться недурной конюх! Вполне вероятно, что в нём пропадает талант! По возвращению в Шато, я обязательно прикуплю парочку лошадей и карету. Хочу, чтобы Грешем вёз меня по улицам столицы, и знатные дамы видели, как я машу им из окна рукою в белой перчатке. Я надеюсь, что королева Элизабет не поскупится и выделит мне на этот каприз небольшую сумму денег. А пока мне приходится обходиться без роскоши и трястись в обычной повозке, которую продувают все ветра мира. Я поплотнее закутался в тёплую шубу. Осень должна скоро закончиться. Я отчётливо ощущал это своими продрогшими пальцами ног. Наступает время Большого холода. Как отражение моих мыслей с серого неба повалил густой снег. Падая, белые хлопья скатывались по брезенту телеги и тут же таяли под нажимом колёс. Тяжёлые и мокрые, они частично попадали к нам через дырки хилой крыши. Один из таких комков упал Мурчику на голову. Недовольно фыркнув, кот потёрся ободранными усами о мой сапог. Его взгляд устремился на пустой мешок из-под зерна. Недолго думая, Мурчик прыгнул в скомканное отверстие. Одна половина полосатого разбойника скрылась под мешком, а вторая стала подметать пол коротким хвостом. Какого бы размера не был кот, он всегда остаётся котом. Если поблизости есть пакет или коробка, он непременно туда заберётся. Я легонько прихватил кончик виляющего хвоста, и из мешка послышалось недовольное мяуканье. Задние лапы заскребли по деревянному настилу, Мурчик пытался выбраться, а я поднимал кулёк всё выше, чтобы он целиком оказался в западне.

Эмилия, наблюдавшая за нашей игрой с видом умудрённой летами женщины, промолвила:

– Сколько мужчина живёт – ровно столько длится его детство. Вот скажи, Калеб, зачем ты это делаешь? Я же велела тебе не перенапрягаться.

– Мне показалось, он заскучал, и маленькое жизненное препятствие ему не повредит! – пыхтя, отозвался я.

Под весом кота мешок медленно, но верно рвался по швам. Вдруг телега налетела на камень, и нас сильно качнуло. Я вместе с ношей шмякнулся на пол. Не успел я толком сообразить, что произошло, как ощутил на груди мягкие лапки Мурчика. Его глаза азартно горели. Он хотел продолжения. Сжимая и разжимая когти, кот невольно оставлял порезы на моей шубе. Эмилия стянула его с меня, подтащив за мохнатые штаны к своим коленкам. Все это время Снурф сидел под лавкой и обиженно шипел – как так его хозяин нянчится с чужим питомцем? Я потянулся погладить его панцирь, но он демонстративно отполз за пустую бочку. Животные совсем как люди: могут ревновать, обижаться или радоваться, и нам надо всегда проявлять к ним заботу, ведь они всё чувствуют и подчас страдают не меньше нашего.

За день, проведённый в пути, мы несколько раз останавливались, чтобы поесть и передохнуть. Дважды Эмилия подменяла Грешема на козлах. Мне было велено находиться в «горизонтальном» положении как можно дольше. Колдунья продолжала мазать мне спину жгучей мазью, от которой на коже появилось раздражение. Сыпь чесалась и зудела, но к вечеру стала спадать. Боль же и вовсе прошла. Я смог ходить практически как раньше.

– Очень хорошо.

Эмилия смотрела как я, подбрасывая сапогами листья, ковыляю вокруг костра.

– Ещё денёк помажем, и будешь как новенький.

– Из тебя вышел прекрасный целитель, – подметил я.

– Несомненно. Алхимикус Деторум прекрасно меня выучил.

– Когда ты вспоминаешь про свою академию, мне сразу приходит на ум день нашего знакомства. Неестественно жаркое лето в Эльпоте. Пыль и топот. Мозаичная площадь. Лавочка. Ты сидела на ней среди кучи книг и ела мороженое.

– Ты обратил на меня внимание только потому, что подумал, будто я денно и нощно корплю над фолиантами! Ха! Как ты ошибался!

– Это всего лишь твоё предположение. Я не устану повторять, что меня просто что-то толкнуло к тебе.

– Судьба?

– Наверное.

Я улыбнулся.

– Как бы там ни было, проходя мимо, я специально наступил тебе на подол платья. Я собирался рассыпаться в извинениях и узнать твоё имя, но тут…

– Заколдованное мороженное шмякнулось тебе в нос! – рассмеявшись, перебила меня Эмилия. – Видел бы ты свою моську! Вся в шоколаде!

– Шоколадом забрызгало и мою белоснежную мантию!

Колдунья откинулась на ствол дерева.

– Я так хохотала, что не заметила, как ты заложил мне за ухо красную розу. Почему-то вслед за этим милым фокусом я как-то сразу прониклась к тебе симпатией и предложила пропустить по стаканчику.

– Да, после того вечера мы с тобой и подружились, – усмехнулся я. – Правда я ещё тогда не знал, что очень скоро из-за тебя моя жизнь превратится в бурлящий вулкан. Характер никогда не позволял тебе копить обиды и… Сколько же проблем из-за этого у нас было! Вот скажи, ты никогда не задумывалась, почему у тебя нет мужа и детей? А я отвечу! Круговорот неприятностей, следующий за тобой по пятам, совершенно не оставлял места для чего-то другого!