Затмением звали специфическое состояние сознания, которым шифтеры, по мнению некоторых авторов, расплачивались за полный контроль над обеими сущностями. Это был своеобразный провал в памяти, приступ сомнамбулизма. В таком состоянии шифтеры с пустым взглядом брели куда глаза глядят, не реагировали ни на какие раздражители и могли очнуться в самом неподходящем месте. А потом еще полчаса-час были не в состоянии превратиться. Опасность затмение представляло прежде всего для самих оборотней, в таком состоянии они никогда ни на кого не нападали. Средство от этого существовало только одно – как можно реже выпускать сущность зверя.

Это Найдо хорошо придумал. Никаких химических изменений в организме затмение не вызывало, и проверить, не лжет ли он, было невозможно.

…Должно быть, Найдо залез в форточку и превратился, чтобы удобнее было рыться в шкафу. Услышав, как отпирают дверь, захлопнул шкаф, рванул к окну, но понял, что не успеет. Тогда он сообразил обернуться обратно и притвориться, что отходит после затмения. Фридрих до сих пор иногда гадал, существовали ли на самом деле те трусы и нашел ли их Найдо…

*

Фридрих больно стукнулся спиной и затылком, в лицо пахнуло влажным жаром. Увидев перед самым носом четырехдюймовые клыки, он судорожно уперся ладонями в гладкое серебристое горло. Долго не продержаться…

- Найдо, – прохрипел он.

Шифтер дернул ушами и приподнял голову.

- Полиция! – рявкнули справа.

Вопль Фридриха «Не стреляйте!» слился с грохотом выстрела.

Тишина, только вода журчит. На лоб капнуло горячее. Он зажмурился, ожидая, что его придавит мертвым телом бывшего однокашника. Однако же секунды шли, а никто на него не падал. Напротив, тяжесть исчезла, и Фридрих осмелился открыть глаза и повернуть голову. Найдо сидел в стороне и тер левое ухо лапой. По густым бакам стекала кровь. Плохо соображая, что делает, Фридрих перекатился на живот, чуть ли не на четвереньках бросился к коту и схватил его под подбородок. Найдо с коротким рыком вывернулся, но Фридрих успел заметить, что пострадало только ухо – кусочек словно ножницами отхватили.

- Вы как, señor?

Полицейских было двое. Высокий латиноамериканец запихивал пистолет в кобуру, белый – который стрелял – держал Найдо на прицеле.

- En paz, – машинально ответил Фридрих и утер лоб. – В смысле, жив.

Латино, осторожно, по стеночке, обойдя шифтера, присел возле женщины. Та застонала. Полицейский заговорил с ней по-испански.

- Это мой друг, – торопливо сказал Фридрих второму. – Он ни на кого не бросался.

Во всяком случае, Фридрих от всего сердца на это надеялся.

- Мы договорились встретиться возле «Mariposa», а он не пришел. Я пошел его искать, тут девочка подбежала, плачет. Он не хотел никого пугать. Это все затмение, понимаете?

Полицейский с сомнением покосился на кота.

- А почему он на вас прыгнул?

- От радости, – заверил Фридрих, глядя честными-пречестными глазами. – Это у нас вместо рукопожатия.

Полицейский, кажется, не верил. Неудивительно. Фридрих вспомнил ощеренную пасть и мысленно согласился, что со стороны картина не слишком походила на счастливое дружеское воссоединение. Помощь пришла от напарника подозрительного копа.

- El gato не пытался убить, – латино осторожно взял женщину на руки. – Señora вышла во двор, увидела зверя, испугалась и поскользнулась возле фонтана. Ей надо в больницу, она ударилась головой.

- Он толкал ее носом, когда я прибежал, – вставил Фридрих. – Пытался привести в чувства.

- Josita… – сказала женщина слабым голосом.

- Mamá!

Мелькнуло красное платье. Девчонка схватила мать за руку и принялась всхлипывать, настороженно поглядывая то на Фридриха, то на трясущего больным ухом шифтера.

- С твоей мамой все будет хорошо, – улыбнулся ей Фридрих. – El gato только ее напугал. Нечаянно. Ему стыдно. Он мой хороший друг. Amigo. Mi amigo.

Хосита нерешительно улыбнулась в ответ, и все трое скрылись в доме. Белый спрятал, наконец, пистолет и приказал:

- Пусть превращается.

- Он не может, – терпеливо объяснил Фридрих. – Я же говорю, затмение. Вы знаете, что такое затмение?

- Уж не дурак, – буркнул тот. – Поедете со мной.

- Это еще зачем? – Фридрих поднял брови.

- Будем разбираться.

- Как вас зовут?

- Уоррэс.

- Офицер, в чем вы собираетесь разбираться? Все понятно. Мой друг, не контролируя себя, зашел во двор и напугал женщину. Подобные случаи оговорены законом.

- Какого черта он вообще по городу шатался? – взорвался полицейский.

- Мы договорились встретиться, – терпеливо повторил Фридрих. – Покажите мне закон, который запрещает шифтерам покидать пределы Китти-Холлоу.

- Их место в Кошачьей Лощине! Там и встречайтесь, сколько хотите! Хоть друг на друга прыгайте, хоть друг на друге…

Фридрих кашлянул, и Уоррэс осекся. Впрочем, смущения его хватило ненадолго.

- Вы своими встречами жизни под угрозу ставите!

Тут полицейский, в общем-то, был прав, хотя по большому счету, если оборотень в зверином облике по каким-то причинам попадал в город, под угрозу ставилась скорее его собственная жизнь, чем жизнь окружающих. За вычетом всяких форс-мажорных ситуаций.

- Вот! – Уоррэс трагически указал на пруд, возле которого несколько минут назад лежала женщина. – Он покинул пределы, как вы выразились, и что получилось?

- Он ни кого не бросался, – устало выдохнул Фридрих. – А что зашел во двор, так они не контролируют себя во время затмения.

- И чем докажете, что это было затмение?

- А чем докажете, что это было не затмение? – в тон осведомился Фридрих.

Уоррэс скривил губы.

- Женщина разбила себе голову.

- По собственной неосторожности. Это несчастный случай. Я дам вам мои координаты. Если у нее появятся претензии, свяжитесь со мной, и мы будем разговаривать с ней лично.

Полицейский насупился.

- Ваше имя?

- Фридрих Бэйн…

Фридрих продиктовал свое имя, адрес и телефон, показал водительское удостоверение.

- Где-то слышал… – протянул Уоррэс.

- Может, по телевизору? Я иногда выступаю от лица ОВЗШ.

Полицейский поджал губы.

«Небось, из тех, кто называет нас котолюбами, если не похуже».

Что-то недовольно ворча, Уоррэс достал сканер и шагнул к Найдо. Тот, вздыбив шерсть, отступил. Страж порядка явственно побледнел.

- Ну, скажите ему, – с беспомощной злостью обратился он к Фридриху.

Фридрих сложил руки на груди и сделал удивленные глаза.

- Что сказать? Если бы в вас стреляли ни за что ни про что, вы бы этому стрелку как минимум в морду дали. Вот и он… сердится.

Помимо желания поиздеваться над упертым копом, который явно имел зуб на шифтеров, Фридрих преследовал еще одну цель. Взбешенный старой кличкой, Найдо вроде бы успокоился, когда Фридрих назвал его по имени. Только в том и дело, что уверенности в этом не было – Найдо спугнули полицейские. И где гарантия, что кот не откусит ему голову, если Фридрих полезет к нему со сканером. Однако топтаться тут целую вечность не хотелось. Да и Уоррэс, не сумев идентифицировать личность Найдо, вполне мог создать дополнительные проблемы.

Так что Фридрих забрал у него сканер, пробормотал короткую молитву и приблизился к оборотню. Тот подскочил.

- Почему ваш друг дергается? – с подозрением спросил Уоррэс.

- Если бы вам пол-уха отстрелили, вы бы тоже дергались, – парировал Фридрих.

Давай же, Найдо, будь хорошим котиком. Подыграй.

- Это буквально три секунды, дружище. Потерпишь?

Долгий момент он смотрел в янтарные глаза, затем Найдо опустился на задние лапы, и Фридрих как-то резко перестал бояться. Склонившись над оборотнем, он осторожно помял теплую складку шкуры на загривке, и поднес сканер. Рык пророкотал, как раскат грома. Фридрих обмер и быстро вскинул голову. Полицейский снова держал пистолет.

- Да спрячьте вы эту штуковину, черт возьми! – не выдержал Фридрих.

- Он скалится… – проворчал Уоррэс.