— Мне нет смысла что-то ему объяснять, Вик! — она вскипела. И закрыла лицо рукой. — Почему всё так? Почему именно он?! Не любой другой! Почему я не в силах не думать о нём? Я не хочу переживать за него, не хочу врать ради него, не хочу. А ведь это он виноват, что я так привязана. Он держал мой мешок! Зачем? Где мне набраться сил, за секунду взять и забыть всё?

— Кир, ну может быть этот «он» тоже готов переживать или врать ради тебя.

— Сомневаюсь. Арт охотник до мозга костей, и… он забыл меня. Наверное, слишком много времени прошло. Я не ждала увидеть его, но мне хотелось… заметить хоть каплю эмоций в его лице… а он смотрел на меня так, словно я правда лишь тень человека… мелькнувшего мимо! — Кира стукнула кулаком в камень и разбила в кровь.

— У него теперь рука ранена.

— Мне плевать!

— Зачем ты врёшь?

— Глупость, невероятно просто. Но я даже не могу сказать ни одного плохого слова в его сторону, я ненавижу его, но у меня будто язык отнимается! Что же мне ещё делать, братец, что? Я не хотела, я должна была убивать охотников, как же вышло, что я люблю охотника больше любой жизни! Когда моя собственная жизнь стала бесценком для меня, а его приобрела такое огромное значение? Когда?! Мне… было так больно… просто увидеть, а он в этот момент не почувствовал ничего… истинный охотник, — Кира выдавила улыбку.

— Но почему же?!

— Потому что его сердце заморожено, — девушка поднялась на ноги.

— К-кем? И по поводу вранья, отцу мы скажем правду. Не волнуйся, я не дам ему отправить тебя на трибунал. Это так странно, что в другом мире запрещено любить.

— Не запрещено. Но должны быть определённые категории.

— То есть, тебе можно иметь семью хоть когда-нибудь?

— Нет конечно.

— А ему?

— Ему — можно… БРАТЕЦ, ты этот закон знаешь лучше меня! Ты что, специально пытаешься выбить меня на слёзы не хуже Арта?!

— Прости, да! — он защитился руками, — я думал, если ты выпустишь хоть часть, тебе станет легче… но это для меня нереальная задача. Я тоже не хочу быть верным псом, сидящим под дверью какого-нибудь счастливого семейства и ночами успокаивать отпрысков, которые захотят меня убить, получая презренный взгляд и корку хлеба из-под ног господ. Но Скрывающиеся больше ничего не заслуживают в мире… Так уж есть.

— А я из-за воспитания среди Светлых даже не могу проклясть того, кто придумал эти невыносимые законы.

— Однако, послушай. Не у всех правил есть исключения, но правила можно обойти и в рамках закона, жаль, что мы не вписываемся в эти рамки. Но я обещаю тебе, ни один волос не упадёт с головы моей сестры… Вот дурак, а. Я всю жизнь мечтал найти тебя, думал так безрассудно, что ты будешь счастлива где-то в другом мире, а когда обнаружил тебя так, подвешенную в кристалл, я… был готов убить тех, кто это сделал. Но потом понял, что ты сделала это сама. С собой. Ради него. И уже не мог никому отомстить. Вот это настоящая боль. Видеть свою сестру на грани смерти, свою плоть и кровь и ничего не мочь сделать. Мы — Скрывающиеся и из-за этого наши действия очень ограничены, мы не можем сделать ничего за пределами закона. Уж не знаю, почему все эльфы считают иначе. Мы никогда не были врагами. До появления Гребула эльфы, тени и скрывающиеся сражались вместе перед лицом угрозы. И как только могла произойти такая путаница? Нас вырезали в один день поголовно, всех, кого нашли, а остаток выслали за самую грань мира. Теперь мы точно оправдываем своё имя, — Вик жалко усмехнуся, — но ответы на мои вопросы не преподают в школе. Кир, а как ты попала в эту Высшую Академию? Неужели никто не различил и не раскрыл тебя?

— Меня нашла Вэл… я рассказывала тебе о ней и Филе. На окраине леса, совсем маленькой. Не знаю, как это произошло, но она, видимо, очень умненькая, поняла всё заранее и… кажется, это связано с пером забве…

— Неужели магическое перо для стирания памяти?! Кир, а ты хоть знаешь, что им владел всего один эльфийский клан в мире?!

Девушка повернула голову.

— Вот это уже интересно. Вставай, пошли. Рассвет слишком близко, но не упусти мысль. Все вопросы по дороге.

— Ага, — парень лениво поправил шлем. — Если бы для нас был этот рассвет… «Я был бы счастлив, понянчить твоих малышей…»

— Однажды будет, Вик. Однажды будет.

Но для тебя ли? Он и спросить не успел, только упал на землю под команду: «Осторожно…!» дальше как всегда не услышал.

Ну и что? Какая разница, солько нервов он здесь потеряет, если зашить своё сердце новыми — пустяк для него?..

====== 50. ======

Ему опять приснилась покрытая мраком тропа. Но на этот раз крик был слишком реальным для сновидения девятилетней давности и такого же частого повторения. Сон снился ему как по календарю, каждые три дня следующей недели. И сегодня, когда проснулся ни свет ни заря, Сумрак почувствовал, что это должно было закончиться. Он становился. Понюхал воздух. Дети. Здесь был очень острый запах юных эльфов-учеников, несколько младших групп — минимум! Теневой содрогнулся и вдруг услышал буквально вой. Призывный и отчаянный, как плач боевого горна.

— Лонк! Что случилось?! — воин, не глядя на эльфа, тащил на спине одного из раненых. Прежде чем Лонк пошатнулся и разбил бы голову об землю, он почувствовал на затылке горячие пальцы. Арт лечил рану.

— Откуда? Целитель?..

— Это всего лишь я, жалкий я, Лонка. Скажи мне только одно…

— Ч-т-о? — солдат регулярной отключался на глазах.

— Где остальные?! — эльф взревел, как буря, чтобы он слышал его.

— Тро-па… северная… гра…

Дальше Лонк не мог сказать ни слова, его орлиные лапы замерли на месте. О нём позаботятся другие эльфы Академии. Сумрак уже бежал на дорогу, не чуя ног, словно располовинившую лес на Сумеречную и Светлую части к самой границе. Ему было всё равно на смердящую тропу, от которой не единожды веяло гибелью воинов-эльфов. Он едва услышал за своей спиной: «ой…» и ответил порывисто и незамедлительно, вырывая свой капюшон от накидки дяди из руки патрульного эльфа Руби.

— Нет! Пока, рыжий! Лонка на окраине леса!

— Ты его там оставил?!

— Бегом!!! — от приказного тона Руби весь смешался и впервые отдал честь тёмному эльфу. Но бросился вперёд, за ним, а не назад.

— Стой же! — послышалось из-за папоротников и высунулась голова одного из эльфов.

— Я не потеряю ещё одного! — теневой в огненном шторме пронёсся по перешеикам между разбитыми кусками от корпусов Академии и промахнул в лазарет, едва до половины головы в дверь просунулся, ноги его просто не держали на месте, будто пыльцы объелся. К ужасу на кроватях лежало более десяти раненных, совсем малышей с острыми ушами! Мир покачнулся под ступнями сапог и Тёмный живо ими прихлопнул по полу, взбадривая себя самого.

 — Что им нужно?!

— В эту смесь надобно добавить горный корень.

— Горный корень? — он что-то вспомнил и ринулся сквозь потресканные окна в стенах башни Оллмаруса.

— Артём… Сумрак! — эльф прикрыл себе самому рот рукой, так его называла Кира, нельзя было! — Горный корень — полезное лекарство, но его очень трудно достать, тебе нельзя на гору! Саламандра запретила покидать ученикам лагерь!

Илья отлетел в ствол дуба и забыл, что секунду назад чувствовал рукой плечо.

— Несчастные эльфы! Никогда, никто не прикасайтесь ко мне, слышите?!

Каменный сполз на землю, так же легко поднялся. Похоже, и в бреду — притронуться к этому неприкасаемому можно только, когда он отключится. Напоминать о том, как он иногда повисает на Вэл, обессиленный после тренировки, никто не собирался.

— Артём? — повторил и они невольно вздрогнули, но против самого себя, волны взрыва не последовало. — Нет! Нетрудно! — вместо этого эльф засиял, будто тигриный мех на солнце!

— «Вообще-то, поле — это целая природная аптека!» — знакомый укоряющий голос разнёсся в его недалёких воспоминаниях.

— Я достану горный корень на поле, вблизи сопок!

— Горный корень с поля достать? Ты с ума сошёл? — и Илья вполне сейчас верил своему суждению.