- Они такого же цвета, как мои волосы!

Затем она попробовала поймать их ртом.

- А на вкус как вода!

- И холодные, как снег, - Гир хмыкнул.

Местами снег уже образовал тонкий слой на камнях, и я попытался собрать его в снежок, но костлявыми пальцами было сложно это сделать. Пока я воевал с природой, мне в голову прилетел первый снаряд.

- Ха-ха, учись, Каэр! - Гир победно захохотал, - Вот что надо делать с вредными скелетами.

Правда, радовался он недолго. Следующий снежок прилетел уже в него - старик успел сделать несколько штук и теперь раздавал их всем, кто был в досягаемости броска. А кидал он далеко и метко. Мы с воплями включились в перестрелку, собирая те немногие крохи снега, что успел выпасть. Самым грязным способов воевал Бел - пока Дагда отвлекала противников, хватая их за штанину, он заходил со спины.

Энгус лишь качал головой, смотря на нас со стороны. Когда все набесились, он по очереди проводил каждого к своему куполу. Мы крепко обнялись с каждым, так как прекрасно понимали, что в следующий раз сможем увидеться лишь весной. Даже старик ушёл.

- Пойду ждать большую птицу. Оставляю домик на вас, - он отсалютовал нам и побрёл к океану. Энгус увязался за ним, сказав нам не ждать его. Ну что за загадочная парочка.

- Пойдём? - я взял Каэр за руку.

- Угу.

Осыпаемые первым снегом, мы пошли в наш новый дом. Едва переступив купол, я улыбнулся ей. Девочка, широко раскрыв глаза, смотрела на мой человеческий образ. Ожидая подобного, я рассмеялся и распахнул руки.

- Ну наконец-то мы сможем по-человечески обняться!

Каэр бросилась в мои объятия. Первое, что я ощутил - прохладу от куртки девочки, но чем дольше мы обнимались, тем теплее становилось.

- Такой мягкий, - пробормотала Каэр, отстраняясь и ощупывая моё лицо. Я прекрасно понимал её чувства - точно такие же были у меня самого, когда я в первый раз оказался здесь. Она потянула меня за щёки.

- Ай-ай, аккуратней, у меня запасных нет, - я поднялся, - Ну что, на перегонки до дома?..

Сложно описать словами, насколько сильно дом понравился Каэр. Первым делом она облазила все углы, заглянула под каждый стол.

- Мы будем здесь жить?

- Да.

- Вдвоём? Как семья?

Я помедлил с ответом. Но самую малость.

- Ага. Как семья.

Стоило девочке освоиться, как она начала украшать новое жилище. Снег ещё не успел полностью укрыть землю, как она развесила по всем комнатам сухие веточки, шишки, ягоды рябины и всё, что ей понравилось в лесу. Украшена была даже люстра, а комната, в которой спала Каэр, больше походила на жилище маленькой ведьмы, чем на комнату девочки. Но я и не возражал - видеть улыбку на её лице для меня оставалось важнее всего.

Как и в остальных мирах, еда здесь была всегда, это стало понятно ещё во время проживания со стариком. По утрам я готовил блинчики или оладьи, щедро поливая их вареньем. Как оказалось, от завтрака зависело настроение Каэр на целый день - если он ей не нравился, то она ходила хмурая до следующего утра. Так что я быстро научился готовить его максимально вкусно.

Несколько раз в день приходилось подбрасывать дрова - становилось всё холоднее, и вскоре девочка начала спать гораздо дольше обычного. Я читал ей сказки перед сном, чтобы как-то оттянуть момент засыпания, но спячка, очевидно, была неизбежной. Мне оставалось только всегда быть поблизости, чтобы не упустить момент, когда она окончательно в неё впадёт. “Кто знает, как это происходит. Может, она просто упадёт в снег. Нельзя такого допустить”.

- Печка хорошо пахнет. Можно посмотреть? - обычно я запрещал ей быть рядом с огнём, и уж тем более кидать в него дрова, но в этот раз сделал исключение, - Красиво горит.

- Только не обожгись, - мы некоторое время вместе понаблюдали за пляской пламени. Его свет рисовал на её лице причудливые узоры.

- Оси, а когда у тебя День Рождения?

- Не знаю. Мне кажется, это тебе решать. Разве не ты меня придумала?

- Ну да, - она подкинула ещё одно полено, - У меня было много скелетов. Но только ты - хороший. Ты не ушёл.

- И никогда не уйду.

У Каэр было странное выражение на лице. Такое, какое редко увидишь у маленькой девочки. Она не отводила взгляд от огня.

- Твой День Рождения будет сегодня.

- Вот и славненько. Мне испечь пирог?

- Угу.

Мы вернулись на кухню, и я принялся за готовку. Пользуясь тем скудным разнообразием ингредиентов, что мне предоставлял этот мир, я приготовил ягодный пирог. Каэр что-то рисовала, как обычно. В общем-то, уже долгое время дела шли тихо и мирно. Когда мы поужинали пирогом с чаем, я стал укладывать девочку спать.

- Расскажи мне сказку.

- Разве сегодня не мой День Рождения? Может, лучше ты мне расскажешь что-нибудь? - Каэр слегка нахмурилась, и я поспешил исправиться, - Шучу, шучу. Сказка так сказка.

Войдя в библиотеку, я принялся искать какую-нибудь книгу, которую ещё не успел бы ей прочитать. Найдя такую, я отметил, что за окном идёт очень сильный снегопад. “Может, завтра попробуем слепить ещё одного снеговика. Или сделаем снежных ангелов”. Я вернулся обратно, но Каэр запротестовала, едва заметив книгу в моей руке.

- Не хочу такую сказку. Хочу твою.

- Но я не знаю ни одной сказки наизусть, - я развёл руками.

- Тогда придумай.

С тяжким вздохом я присел на край кровати. Девочка в ожидании смотрела на меня. Выбора не оставалось.

- Ну, тогда, начну, пожалуй. Только учти, я не особо хорош в сказках, - Каэр повыше натянула одеяло. Похоже, её это не смущало, - Итак. Жила в океане большая чёрная птица. Она летала по свету с самого рождения, едва выпорхнув из гнезда.

Птица не знала, где её дом и, когда она захотела вернуться, то не смогла найти дороги. Кругом были только волны да небо - и ни одного сучка, ни одной травинки, где можно было бы передохнуть. Большая птица летала и днём, и ночью. В отличии от уток или лебедей, у неё не было способности плавать на воде. Она научилась спать на лету, а питалась летучей рыбой, что выпрыгивала из океана. Так проходили годы. Птица росла и крепла. Она уже забыла, что такое дом или что такое берег. Её перья покрылись толстым слоем морской соли и, чтобы как-то облегчить свою ношу, она начала стряхивать соль раз в год на огромном камне, что высился из воды. Для птицы даже этот камень был слишком маленьким, она могла стоять на нём только на одной лапе. Но этот камень был единственным её ориентиром в этом мире.

Она прилетала к нему раз в год и стряхивала с себя килограммы соли, после чего сразу же взмывала в воздух. Шли века, и постепенно птица заметила, что камень как будто бы стал шире. Теперь она могла стоять на нём двумя лапами. Ещё через несколько веков она смогла на него присесть, а затем - и прилечь.

И вот однажды к острову причалил корабль. Несколько моряков искали место, где построить маяк, так как в этих водах было много рифов, о которые иногда разбивались корабли с товаром. Для птицы они были не более, чем крошками на воде, поэтому она никогда не обращала на них внимания.

Через год, прилетев в очередной раз, птица обнаружила небольшой вырост на своём камне - это был маяк. Человек, что жил там, очень испугался большой птицы поначалу, но он был храбрым моряком и вскоре успокоился настолько, что уже вечером начал играть на гитаре, развеивая свою скуку. Птица встрепетнулась, услышав новые звуки. Они так ей понравились, что, заслушавшись их, она уснула, а утром проснулась бодрее и веселее, чем была. И птица тут же договорилась с человеком, что раз в год он будет играть ей свои мелоди, а за это она будет делиться с ним рыбой в этот день. Но стоит ли говорить, что человеческий век очень короток? То, что для птицы было мгновением, для человека оказалось всей жизнью.

Прилетев в очередной раз, птица не услышала мелодии. И в другой раз. С каждым годом она слабела. Всё чаще она просто спала на лету, пока однажды не прилетела на свой камень и не уснула насовсем. Соль покрыла её с головы до лап, и на том месте, где уснула птица, вырос огромный высокий остров, не оставив от неё ни следа. Говорят, что птица всё ещё спит где-то там, в океане, дожидаясь, пока не заиграет гитара её любимого человека.