Никаких признаков девочки, которая пела для нее. Энни не была уверена, боится она или удивлена. Ее внутренности все равно бурлили. Кто этот ребенок и почему девочка думает, что она сможет ей помочь? Если бы она осталась у Уилла, нашла бы ее эта девочка?

***

Сегодня первый рабочий день в Уиндермире, и Энни удивлялась, как сильно изменилась ее жизнь за неделю. Она знала, что смена работы могла произойти в мгновение ока, несколько ее коллег были отправлены в Кендал или на Озера почти без предупреждения.

По крайней мере, это ее выбор. Энни просто хотела, по-прежнему возвращаться в дом Уилла каждую ночь. Он покорил ее, когда она переживала не самый лучший момент своей жизни, совершенно не надеясь на счастье. Слезы наполнили глаза, почему эта чертова Лора все испортила? Энни чувствовала себя убитой горем, влюбленной малолеткой. Ну хоть, аппетит у нее пропал, впервые она не искала утешения в еде.

Она решила, что теперь, когда окончательно проснулась, можно принять душ и подготовиться к работе. Лучше прийти пораньше и произвести хорошее впечатление на своего нового босса, чем опоздать и сразу получить выговор.

Спустившись вниз, она приготовила тосты из муки грубого помола с джемом и большую кружку кофе и, усевшись на кухонный стул, не могла перестать думать об Уилле. Им обоим необходимо начать с чистого листа, или так советовал ей разум, сердце не соглашалось и продолжало уговаривать позвонить Уиллу. Трудно было не обращать на это внимание. Энни надеялась, что к концу дня она так устанет, что будет даже не в силах произнести его имя.

Наконец, готовая, она отправилась в очень приятную поездку в Уиндермир. Солнце поднималось, и было намного теплее, чем за весь год. Приехав туда, она припарковала машину прямо около участка и улыбнулась. Не нужно будет беспокоиться о штрафе за парковку или ездить туда-сюда в поисках места для стоянки. Ей это место уже нравилось.

Само здание было крошечным, по сравнению с мавзолеем в Барроу. Оно было причудливым, построенным из местного сланца и плавно сливалось с окружающей обстановкой. Энни немного нервничала, но не так сильно, как ожидала. Она проверила свой телефон, найдя сообщение, которое Кав отправил ей ранее. Он написал код двери, чтобы войти в здание вместе с пожеланием удачи, которое заканчивалось: «и постарайся не вызвать катастрофу в свой первый день». Энни усмехнулась про себя, ей будет его не хватать.

Она вошла в участок, волоча за собой тяжелую черную сумку, в которой лежало полицейское снаряжение, и стала искать раздевалку, чтобы сложить его там. Энни была рада оказаться подальше от Уилла, Лоры и сплетников из теперь уже бывшего участка. Интрижки были частью их жизни, это одна из ловушек работы в полиции. Всем хорошо известно, что копы скакали из койки в койку. Обычно оправданием называли стрессы на работе, тогда как на самом деле истина была проста и ясна – они просто не могли перестать трахать все, что ходит и говорит.

Несмотря на то, что Энни была несчастлива в браке с Майком, она всегда неодобрительно относилась к своим коллегам, которые делали именно это. Но сейчас ее перевели в другую часть округа из-за того же самого. Единственное преимущество — перевод был сделан по ее просьбе, и ее не выгнали из участка за то, что она спала со старшим офицером, что случалось слишком часто.

Она нашла раздевалку и уронила тяжелую сумку на пол. Через холл находился кабинет, который был пуст. Она пошла искать дежурного сержанта, чтобы представиться, и тоже не смогла его найти. Она услышала громкий голос, доносившийся из кабинета дальше по коридору, и пошла в том направлении. Увидеть табличку с надписью «Инспектор» на двери, Энни остановилась снаружи, не желая мешать.

— Да, я знаю Джорджия, дорогая, мы обсуждали, что ты пойдешь на вечеринку к Хлое сегодня вечером. И во сколько я тебе сказала быть? — Последовала небольшая пауза. — Да, я сказала «в полночь», но это было до того, как ты вчера вечером выскочила из дома, разозлившаяся до чертиков и тебя пришлось привезти одному из моих офицеров. Одно это говорит, что тебе наплевать на то, что мне приходится за тебя краснеть, а во-вторых, доказывает, что тебе нельзя доверять. Скажем так, я сажаю тебя под домашний арест для пользы твоей печени. Пятнадцать лет — это слишком мало для цирроза, и я отказываюсь быть предметом сплетен в участке, потому что ты думаешь, что можешь напиваться.

Энни вздрогнула от крика «Я тебя ненавижу», эхом разнесшегося по крошечному кабинету. Звонок оборвался, и женщина, державшая трубку, зарычала. Энни кашлянула, постучала в дверь и вошла. Она не была знакома с инспектором Хейз, но знала о ее репутации женщины, которой трудно угодить, и, судя по всему, немного стервы. Женщина посмотрела на Энни и ухмыльнулась: — Чертовы подростки, на них нужно писать предупреждение о вреде для здоровья. Они вредны для вашего психического здоровья и банковского счета.

— Извините, я не подслушивала. Я Энни Грэм. — Она протянула свою руку и пожала руку инспектора.

— Не волнуйся, если ты проработаешь здесь больше недели, то узнаешь все о семейной жизни каждого. Об их ужасных отпрысках, несчастных супругах и о том, что мы все пьем «Ангела». Одна из особенностей работы в маленьком участке. С другой стороны, тебя не будут беспокоить ежемесячными представлениями, стонать по поводу твоего уровня арестов или говорить, чтобы ты совершала больше обходов. В славных Озерах мы все печемся о туристах и стараемся сделать их счастливыми, поэтому они продолжают возвращаться и тратить больше денег.

— По-моему, звучит идеально. С меня довольно другой стороны полицейской работы. Мне нужна передышка. — Энни задалась вопросом, как много Кав рассказал этой женщине о перипетиях в ее жизни за последний год. Если и много, инспектор Хейз не подала виду.

Она встала и проводила Энни на маленькую кухню, где включила чайник и начала готовить две чашки кофе. Несмотря на ее репутацию, Энни она понравилась, на самом деле понравилась. Инспектор налила кипяток в чашки, добавила молока, открыла шкафчик и достала пачку шоколадного печенья.

— Меня зовут Кэти. Тебе необязательно обращаться ко мне по званию, только в том случае, если появится суперинтендант или кто-то выше. Или если ты действуешь по уставу, потому что напортачила, но я в этом сомневаюсь. Слышала о тебе много хорошего, Энни, и, если тебе интересно, я в курсе, что у тебя были еще более дерьмовые последние шесть месяцев, чем у меня. Но это твое дело, и ты должна говорить об этом только тогда, когда почувствуешь, что это необходимо. Я придерживаюсь политики открытых дверей, если что-то беспокоит тебя, не держи это в себе, выскажись. Потому что уверяю тебя, будут дни, когда дива, которую я привела в этот мир, выведет меня из себя так сильно, что, если я не накричу на кого-то, могу просто пойти домой и задушить эту сучку. — Она подмигнула, и все это показалось Энни чудесным. Взяв кружки с кофе и пакет с печеньем, Кэти быстро провела ее по зданию, объяснив все детали, а потом они сели в ее кабинете и принялись за старое доброе обсуждение того, что происходит в Барроу.

Он вошел в свой кабинет и уставился на доску с операцией «Ариэль», которая уже начала заполняться. Хотя планировать приходится немного в спешке, он решил, что нет смысла долго ходить вокруг да около, раз уже определено, кто станет его следующим ангелом.

Он не хотел слишком торопиться, но прочитал в Фейсбуке, что она собирается на день рождение к коллеге по работе, и понял, что это прекрасная возможность.

На этой неделе он провел целых два дня, следуя и наблюдая за своей жертвой. Она была хорошенькой блондинкой и очень напоминала ему мать. Чем больше он следил за ней, тем больше понимал, что она довольно эгоистичная личность, что делало ее еще более похожей на его мать.

Он приколол к пробковой доске фотографии улицы, на которой она жила, и квартиры над парикмахерской. Распечатал небольшую карту окрестных улиц и добавил на доску. Он не мог попасть в ее квартиру, у него не было причин заходить внутрь, и она узнала бы его, если бы он попытался.