Это признание было столь трогательным, а ее прекрасные и огромные глаза смотрели на него столь невинно, что профессор с королевским именем Ричард неожиданно опустился на одно колено и, не выпуская ее руки из своей, на почти идеальном русском языке торжественно произнес:

— Мисс Зина! Извините, пожалуйста, возможно, я тороплю события и мои слова могут показаться вам бестактностью, но, как гласит народная мудрость, сердцу не прикажешь.

Зинаида Александровна остановила этот монолог, приложив палец к губам профессора.

— О чем вы, Риччи? — ласково спросила она. — Вы хотите предложить мне руку и сердце?

— Да-да! — страстно и чуть растерянно воскликнул он. Глаза у него блестели, как у влюбленного юноши. — Я люблю вас, и кажется, что любил всегда.

— Вы уверены в этом, Риччи? — не без кокетства спросила Зинаида Александровна.

— Уверен как никогда! — пылко воскликнул профессор.

— Я согласна, — просто ответила Зинаида Александровна.

— Повторите! — Ему вдруг показалось, что он услышал частицу «не».

— Я согласна! — повторила она и нежно провела рукой по его щеке.

— Повтори, Зина!

— Я согласна, — чуть не шепотом опять повторила она, затем потянулась к нему, и они слились в нежном поцелуе, который длился долго-долго и получился, как ни странно, удивительно платоническим.

Ричард боялся все испортить каким-нибудь неверным движением, а Зинаида была счастлива и не обращала внимания на то, что он даже не предпринимает никаких попыток. Их устраивало то состояние, какое они сейчас ощущали…

Обильное возлияние, отличная закуска и разнообразные блюда не валили их, и Савелий был как огурчик. За обедом говорили мало. Митяй вообще не произнес ни одного слова, а Краснодарский все время был погружен в мысли о происходящем на нефтехимкомбинате и лишь изредка рассказывал какой-нибудь скучный анекдот «с бородой». И только Савелий иногда подкидывал всякие незамысловатые вопросы, в ответах на которые черпал нужную для себя информацию.

Неизвестно, сколько еще продолжалось бы это нудное застолье, если бы не появился наконец тот телохранитель, которого Краснодарский посылал ТУДА. Он приехал не один, а с какимто мужиком лет сорока, довольно высокого роста и сутулым. Савелия поразил его наряд. Кажется, именно так одевались в шестидесятые годы стиляги. На мужике была лимонного цвета пальто, зеленый шарфик, на голове красовалась такая же ярко-зеленая широкополая шляпа. Но больше всего в глаза бросались алые брюки.

«Настоящий светофор», — подумал Савелий и сразу вспомнил, что так назвал кого-то Краснодарский.

— Привет, Светофор! — Семен явно обрадовался гостю. — Выпьешь?

— А как же! После всего, что случилось, — обязательно! — Он снял только шляпу, ловко швырнул ее в кресло, затем сел за стол, сам налил себе едва ли не полный стакан водки, кивнул хозяину, одним махом выпил, громко крякнул и смачно захрустел огурцом.

— Я пойду на пост? — спросил Славок, с грустью погладывая на накрытый стол.

— Сначала пообедай, — милостиво разрешил Краснодарский, хотя на самом деле ему нужно было иметь полную картину. — Послушай, может, чего добавишь. — Он кивнул в сторону Светофора.

— Теперь могу и говорить, — кивнул тот, и было заметно, как быстро подействовала на него водка. — Когда я с тремя кентами примчался туда, наши люди и Беспалый со своими ждали тебя. Честно признаюсь, Сема, услышав про подставу, я тебе не совсем поверил: не такой Беспалый кретин, чтобы войну тебе объявлять! Но Беспалый сам прокололся. Спрашивает: «А где Краснодарский, Светофор?» А у самого глазки бегают и голос дрожит. Я и говорю ему, что ты вот-вот подъедешь. А он не выдержал и цап рукой под пальто, да не успел: три пули от меня схлопотал! — Он усмехнулся, потом огорченно скривился. — Вот пальто жаль! — Светофор поднял левую полу: на уровне кармана красовалась внушительная дыра. — На мою левую руку все попадаются! — Он довольно хмыкнул.

— И что дальше? Много их было?

— Человек восемь.

— Шесть, — поправил Славок с набитым ртом. — Четверо, сам Беспалый и один на стреме.

— Может быть, — тут же согласился Светофор. — Когда пальба началась, мне показалось, их даже больше.

— Тот, что на стреме был, свалил, сволочь! Но я его хорошо знаю. Убрать?

— Конечно. И спрашивать нечего. — Краснодарский улыбался. — А наши потери? — спросил он, хотя не горел желанием услышать правду.

— Двое. — Светофор тяжело вздохнул. — Что со мной были. На себя все приняли}

— Кто?

— Костлявый м Мушка.

— Позаботься об их семьях! — повернулся Краснодарский к Славику.

— По сколько? — невозмутимо спросил тот.

— По десять штук баксов.

— Не много? — попытался возразить тот, но Краснодарский тут же грубо бросил:

— Не крохоборничай! Наш человек должен знать, за что он рискует. — Он налил всем водки. — Выпьем за нашего нового друга, благодаря которому так удачно закончилась эта подлая встреча! — Все чокнулись, уважительно глядя на Савелия. — Говори, чего тебе надо. Я сегодня добрый, — сказал Краснодарский, когда все, кроме Славка, дружно выпили.

Сначала Савелий ничего не хотел просить, но, чуть подумав, решил, что, если он обратится по делу, это не будет выглядеть слишком подозрительно.

— Вообще-то, если честно… — начал он, но Семен оборвал его:

— Не тяни, приятель! Я с друзей денег не беру. — Краснодарский неожиданно громко расхохотался каким-то своим мыслям, и этот смех подхватила его команда. — Проси! — вдруг резко прекратив смеяться, бросил Семен.

— Ну, значит, если бы ты мог… — Савелий решил довести его до нужной кондиции.

— Да говори уж! — нетерпеливо сказал Краснодарский. Ему стало даже интересно, что собирается попросить новый знакомый.

— Позвони своему корешу из Дагестана прямо сейчас, — наконец попросил Савелий.

— И только-то? — усмехнулся Краснодарский. — Без проблем! Он кивнул Митяю, и тот подал ему телефон. Быстро набрав номер по памяти — видно, звонил достаточно часто, — Краснодарский подождал, пока соединится, при этом не переставая поглядывать на Савелия и ухмыляться, как бы говоря: у тебя была такая возможность, а ты попросил о какой-то глупости. — Лом, это ты?.. Семен звонит. Привет! Слушай, на днях к тебе обратится мой корефан по кличке Бешеный, передаст привет от меня, так ты ему сделай все по-человечески и не дери слишком много!.. Да, свой парень!.. Ты-то как? А с НИМ давно общался?.. Да, наслышан… Зря столько шуму вокруг себя поднимает… Конечно, его дело! Привет ему! Бывай! — Краснодарский положил трубку и взглянул на Савелия. — Все тип-топ! Лом сказал: «Твой ДРУГ — мой друг! Уважаемого гостя приму достойно!»

— Спасибо тебе, Сема! — Савелий сознательно назвал Краснодарского фамильярно, чтобы проверить его реакцию.

— Сема? — удивился тот, но усмехнулся. — Вот от Семы Краснодарского и передашь Лому привет.

— Как пароль, что ли?

— Нет, мне эти штучки-дрючки все по фене! Так меня звала мама и зовут близкие друзья. — Его взгляд стал вдруг тяжелым, предостерегающим: мол, ты теперь тоже друг, не предавай и всегда будешь другом. Но потом Семен улыбнулся и предложил: — Выпьем!

Если бы Савелий не умел нейтрализовывать действие алкоголя, в этот день его можно было бы выносить из номера Краснодарского на носилках. Остальные были хороши, даже Славок, который держался и не пил до тех пор, пока ему не приказал сам хозяин. Правда, сам Краснодарский, несмотря на то что не пропустил ни одного тоста, нормально «держал удар» и свалился только тогда, когда проводил Савелия до дверей.

Сев в машину, Савелий бросил в рот несколько таблеток «антиполицая», чтобы перебить алкогольный запах, и только потом тронул машину с места. Ему не хотелось нарваться на неприятности с гаишниками. К счастью, доехал он спокойно, без каких-либо неожиданностей, лишь один раз остановился, чтобы позвонить по спутниковому телефону Богомолову, который наверняка волновался и ждал от него сообщений. Звонить на ходу он не стал, чтобы не рисковать.