— Мальчик! Подойди ко мне!
Паренёк поймал обеспокоенный взгляд сестры, затем сделал пару нерешительных шагов вперёд.
— Parece un repollo! — насмешливо пробормотал усатый моряк, слоняющийся возле левого борта. Однако Стерлинг посмотрел на него так сурово, что тот лишь вжал голову в плечи и отвернулся.
— Что ж, мальчик, насколько я знаю, для тебя морские путешествия не в новинку, — заговорил капитан, пристально вглядываясь в лицо Джона. — Ты держишься увереннее остальных детей.
— Я уже давно не ребёнок.
— Хм! Верно, верно! — улыбнулся в полутьме Стерлинг. — Мы не слишком хорошо начали, учитывая всё, что произошло между мной и твоей сестрой. Но, как ты и сказал, ты уже взрослый и должен понимать, что времени для ссор больше не осталось. Как капитан, я хочу, чтобы каждый мужчина на этом судне приносил нашей большой и дружной семье пользу. Ты согласен?
Выдержав небольшую паузу и несколько раз взглянув куда-то вглубь палубы, за мачты, мальчик кивнул.
— Молодец! Ты сильный и смелый парень. Ты не станешь отсиживаться в каютах за юбками женщин, верно?
— Я никогда не отсиживался в каютах! — ответил Джон, поморщившись. — Старик О’Нилл не терпел лентяев. И я много чего умею!
— Что ж, тогда я доволен! Для тебя как раз найдётся место рядом с моей командой. Мегера, моя первая помощница, познакомит тебя с лоцманом Жеаном. Он тебе здесь всё покажет. С завтрашнего дня ты увидишь, как у нас живётся юнге…
Вслушиваясь в их разговор, Амелия попросту лишилась дара речи. Это был её младший братик, её брат, а Стерлинг уже во всю и бесцеремонно распоряжался им, как одним из своих бывалых моряков! Возмущение охватило её жаркой волной. Сжав всю волю в кулак, девушка выступила вперёд и, положив ладонь на плечо Джона, сурово посмотрела в лицо мужу.
— Мы только что прибыли, и после долгой и утомительной поездки, вместо предложения отдыха, вы тут же принялись раздавать моему брату приказы! Он не ваша личная прислуга!
Любой, кто находился в тот момент рядом, мог увидеть, как изменился в лице капитан. Он медленно обернулся, и Амелия заметила, как кровь бросилась ему в лицо. Пусть она плохо знала истинную сущность этого человека и не понимала его нестабильного характера, но всё ещё могла распознать, когда он начинал злиться. Серые глаза становятся похожими на две льдинки, черты лица заостряются, а губы превращаются в тонкую линию. И страшнее всего, страшнее любых жестоких слов, лишь его пронизывающий холодный взгляд.
Когда Стерлинг весьма бесцеремонно встал между сестрой и братом, девушка продолжала упрямо смотреть ему в глаза. Руки её превратились в кулаки, и пальцы онемели, но она и бровью не повела.
— Кажется, вы ни слова не поняли, о чём я здесь говорил всего несколько минут назад, — произнёс мужчина бесстрастно. — И в отличие от вас, этот мальчик реагирует соответственно обстановке.
— Но он не один из вашей команды головорезов!
— Даже так? — удивился Стерлинг, не скрывая усмешки.
— Именно так! Он просто мальчик, на долю которого и так выпало слишком много несчастий. Сначала вы дурили его там, на островах, притворяясь его другом… а теперь делаете вид, что он ваш подданный…
— Любой на этом судне, мадам, и есть мой подданный! В том числе и вы. Не забывайте об этом. Более того, вы всё ещё моя супруга. Думаю, не стоит объяснять, почему прав у меня на вас гораздо больше.
От возмущения Амелия лишь раскрыла рот. Она вдруг ощутила пустоту в груди. Да, она задела его гордость и получила в ответ не менее жестокий выговор. По его негласному приказу она становилась одной из его подчинённых. И Амелия поняла, что так он решил продолжить дразнить её. Она не может простить его за обман, а он — упрямый гордец — в свою очередь не станет уступать ей. Потому что, если бы умел, то не оказался бы здесь.
Девушка вгляделась в напряжённое лицо мужа и с трудом подавила тяжёлый вздох, рвущийся из груди. Становилось совсем холодно, и пришла пока покончить с утомительной перепалкой. А тем временем облака рассеялись, и усыпанное бесконечными искрами звёзд чёрное небо, наконец, прояснилось. Ненадолго Амелия опустила глаза в пол и глухо произнесла:
— Вы указали мне на моё место, капитан… Поверьте, я этого не забуду. Но не нужно использовать моего брата, чтобы задеть меня. Я не настолько глупа и всё понимаю.
— Слово капитана — закон на этом судне, мадам. Ничего иного я возразить не могу. Вы либо подчиняетесь, либо…
— Да?
Стерлинг беспечно пожал плечами. Лицо его при этом ничего не выражало.
— Мы найдём для этого мальчика достойное дело, — нетерпеливо сказал он и склонился к девушке. — А вас прошу отныне не выдумывать бредовые небылицы и послушаться меня.
Стерлинг жестом указал притихшему Альварадо увести мальчика, а когда Магдалена попыталась воспротивиться и прижать ребёнка к себе, Джон обернулся, взглянул на неё исподлобья и прошептал:
— Перестань, Магда! Не позорь нас!
Капитан проводил долгим взглядом Альварадо и мальчика, затем вновь обратился к Амелии и сообщил, что места в кубрике осталось не так много. Для неё и Магдалены найдётся скромная, но уютная комната на нижней палубе, возле кают младших офицеров. Выслушав его, Амелия спокойно накинула на голову капюшон и ответила:
— Поскольку теперь я одна из ваших подданных, капитан, не вижу смысла в излишней роскоши. Я буду спать и есть там, где и все остальные пассажиры. Извините.
И она ушла, так и не обернувшись.
***
Несколько дней на борту «Сан Батиста» для всех его обитателей прошли непросто. Кого-то до сих пор одолевала качка и морская болезнь, кто-то так и не смирился с разлукой, и теперь хандрил, скучая по суше и родным берегам. Благо, большинству озабоченных родителей не нужно было волноваться за собственных детей: моряки ладили с ними и не давали заскучать, так что двум десяткам ребятишек нашлось, чем заняться в замкнутом пространстве.
Амелия ежедневно наблюдала, как её брат бегает с поручениями лоцмана или Мегеры. И они вовсе не оказывали ему особого внимания. Любой молодой человек на корабле получал соответствующее его силам и возможностям задание, а по мере его выполнения и похвалу или награду. Старшей сестре, оказавшейся в одной лодке с обстоятельствами, от неё не зависящими, приходилось мириться с фактом, что её брат был уже совсем взрослым. Так, однажды, в один из первых летних дней, проходя мимо и бросив взгляд в сторону полубака, Амелия заметила там Джона. Стерлинг был рядом с ним и как раз обучал бою на ятаганах. Каково же было удивление девушки, когда она поняла, что оружие оказалось настоящим, а вовсе не фальшивкой, подготовленной специально для спарринга. И вот, стоило мальчику неудачно увернуться и с грохотом упасть на палубу, как сердце у неё замерло и сжалось от страха, и она бросилась бежать, лишь бы поскорее помочь ему.
Уже и причитания, и проклятья готовы были сорваться с губ Амелии, но она увидела, как Джон оттолкнул руку капитана, которую тот протянул ему в помощь, резво встал на ноги и снова приготовился к атаке. Лицо его было почти багровым от напряжения и злости на собственную нерасторопность, но Амелия видела во взгляде мальчишки сосредоточенность и решимость. Стерлинг, глядя на него, только насмешливо улыбался. И тогда девушка поняла, что её волнения станут здесь лишними и неугодными. Она ушла, смирившись, что в заботе Джон больше не нуждался.
На протяжении почти двух недель плавания солнце редко являло себя, и по большей части лишь серое полотно простиралось от небес до кромки горизонта. Едва миновали последние обитаемые острова, как всем стало понятно: началось то самое большое путешествие к Новому Свету, о котором так любили перешёптываться бывалые моряки, сидя на деревянных ящиках возле грот-мачты по ночам. Озорные дети, те, что постарше, привыкли подслушивать их и подглядывать через решётки камбуза или в плотницкой на средней палубе. Таким образом они немало узнали о кровожадности краснокожих, о путешествиях в диких краях Америки и, разумеется, запомнили самые отборные ругательства и похабные шуточки, на которые только были горазды те, кто столь продолжительное время промышлял пиратством.
