Заснул молодой человек на удивление быстро.

***

Как Гарри и решил накануне, в среду он первым делом отправился в организованную при аврорате лабораторию по обнаружению и ликвидации воздействия скрытых чар и зелий. По-хорошему для того, чтобы его там приняли, нужно было направление от кого-нибудь из старших авроров. Ну или хотя бы устный отчет о деле, при ведении которого аврор предположительно подвергся злонамеренному воздействию. Сотрудники лаборатории ведь тоже были людьми подотчетными.

Но, к счастью, Гарри был хорошо знаком со многими работниками лаборатории и точно знал, что его обследуют и в личном порядке. Все-таки были и свои положительные стороны в его известности. Хотя… Обстоятельства знакомства гриффиндорца с данной лабораторией были такими, что их сложно было бы назвать приятными.

Произошло это в тот год, когда юный Герой магического мира только-только окончил Хогвартс и тем самым оказался доступен для заждавшихся его журналистов и прочих поклонников. Письма и посылки, по его личной просьбе не пропускаемые в Хогвартс, теперь хлынули на Победителя Того-Кто-Все–Еще–Пугал-Общественность нескончаемым потоком. И Гарри поначалу их все открывал и даже старался отвечать на некоторые письма.

Хорошо, что в вечер, когда гриффиндорец впервые получил обработанное мощнейшим афродизиаком письмо, рядом с ним была Гермиона. Девушка сразу поняла причину странного поведения друга. Поначалу она, конечно же, попыталась найти противоядие самостоятельно, но в то время в ее распоряжении еще не было хорошей лаборатории, и после нескольких безуспешных попыток, ей пришлось обратиться к кому-нибудь, обладающему большими возможностями. Этим кем-то тогда оказался Кингсли. Он лично отвел юного Героя в работавшую при аврорате лабораторию, а позже и выписал ему туда действительное на все время учебы в школе аврората направление. И очень правильно сделал. Не раз и не два еще друзьям Гарри приходилось приводить туда своего постоянно становящегося жертвой собственной популярности товарища.

Джинни тогда еще, помнится, смеялась, что если бы Гарри на ней не женился, ей тоже пришлось бы прибегать к каким-нибудь похожим мерам. Ну да… Они тогда были влюбленные и счастливые, а потому великодушные. И именно это великодушие, то, что Гарри вопреки всем заведенным порядкам не написал заявления ни на одну из пытавшихся его околдовать поклонниц, покорило многих работавших в той лаборатории ведьм.

Прошел примерно год, прежде чем поклонницы свыклись с мыслью о том, что их Герой женат, и успокоились. Вынужденные визиты в ту лабораторию прекратились, но хорошие отношения с ее сотрудниками остались.

И вот сейчас молодого человека с радостью приняли там, откуда любого из его коллег в подобной ситуации прогнали бы с громким скандалом.

Да не просто приняли! Искренне переживающие за своего любимца дамы долго спорили, кому из них проводить обследование. И неизвестно еще, сколько бы на этот спор ушло времени, если бы в него не вмешалась Магда Крилл. Профессор Крилл была ведущей специалисткой лаборатории, да что там – одной из лучших специалисток в мире. Высокая, худощавая, с вечно поджатыми губами и убранными в строгий пучок волосами, женщина напоминала гриффиндорцу профессора Макгонагалл. Такая же внешне суровая, но при этом удивительно заботливая и отзывчивая.

Резко разогнав остальных сотрудниц лаборатории по местам, профессор Крилл отвела гриффиндорца в свой заставленный всевозможными колбами и непонятными приборами кабинет.

– Ну. Что с вами произошло на этот раз? – голос ее был строг, что было даже забавно в сочетании с полным тревоги и… какой-то почти материнской теплоты взглядом.

– Я… Мне кажется, что на меня наложены приворотные чары. Или что мне подлили какое-то зелье… Да, скорее всего зелье… Вы не могли бы посмотреть?

– Опять поклонницы покоя не дают? – скептически фыркнула профессор, доставая из шкафчиков колбы с разноцветными жидкостями. – Так, внимание! – короткий взмах палочки, и из вены Гарри тоненькой струйкой побежала кровь. Причудливо изгибаясь, напоминая скорее красную проволоку, чем что-то жидкое, она самостоятельно заливалась в пробирки. Когда таких пробирок набралось пять, кровь течь перестала, а ранка на руке молодого человека закрылась, будто ее и не было. Еще один взмах палочки, и к ряду пробирок добавилась коробочка с несколькими прядками волос гриффиндорца. – Теперь сидите тихо и ждите.

Гарри согласно кивнул. Он за время своих визитов сюда, хорошо запомнил, что отвлекать проводящего исследование человека нельзя. Хорошо еще, что его в коридор не выгнали. Так хоть можно было понаблюдать за действиями профессора.

А посмотреть там было на что. Все ее движения были настолько отточены, красивы и изящны, что напоминали скорее диковинный танец, чем работу серьезного ученого. Интересно… а Снейп так же красив, когда варит свои зелья?..

Тьфу! Да что же это такое - опять Снейп! Ну ничего, сейчас он от этого наваждения избавится.

Прошло часа два, прежде чем профессор Крилл оторвалась от своих пробирок. Взгляд ее был полон лукавства, а на губах впервые за все время их знакомства появилась улыбка.

– Значит, подозрения были на приворотное зелье, да? – с совершенно несвойственным ей легким смешком спросила женщина.

– Ну… да. А что там? Там… нет ничего серьезного?

– Ну почему же - нет?.. Как раз есть.

– Да? И что?

– А то, что вас, дорогой, можно поздравить. Вы, похоже, наконец, серьезно влюбились.

– Что?! Как?! То есть, в каком смысле?

– В самом прямом. Никаких чар или следов воздействия зелий на вас нет. Вы чисты, как новорожденный младенец. И чувство, вызвавшее в вас такую тревогу – настоящее.

– Но как же… – растерянно проговорил Гарри. Он был абсолютно уверен, что его подозрения про приворотное зелье точны. И теперь не знал даже, что подумать. Да еще эти слова профессора про его якобы влюбленность… Чушь какая! – А вы точно уверены?

– Молодой человек, вы сомневаетесь в моем профессионализме? – сощурилась профессор. – Да не пугайтесь вы так, подобные сомнения абсолютно нормальны. Я сама когда влюбилась в своего будущего мужа, долго не могла в это поверить. А в итоге – пятьдесят лет совместной жизни. Так что и у вас еще все будет хорошо, уж поверьте моему опыту.

– А… да… наверное. Ну, я пойду?.. Спасибо вам большое, что потратили на меня время и вообще…

– Постойте. У вас начальство-то знает, где вы пропадали все утро?

– Э-э-э… нет, – Мерлин, а он ведь и в самом деле забыл, что не предупредил Линни о своем отсутствии и даже не придумал правдоподобного объяснения. А тот ведь небось уже донес начальству. Да точно донес!

– Я почему-то так и подумала. Беспечен, как все влюбленные. Ну, давайте я напишу вам справку, что вы были тут по моему запросу.

– О! Спасибо большое, – Гарри благодарно улыбнулся женщине, принимая из ее рук нужную бумажку. Какая же она все-таки славная! Хотя и говорит о его якобы влюбленности в Снейпа… Но ведь она же не знает, о ком идет речь! – Профессор… Вы же ведь знаете, что если что, я с удовольствием вам помогу. Но все равно, еще раз говорю: если у вас будут проблемы…. Пусть даже совсем мелкие, пожалуйста, расскажите о них мне.

– Хорошо. Договорились. А сейчас… Шли бы вы, молодой человек, не мешали нам работать.

– Ага. Спасибо еще раз. До свидания!

– До свидания. И удачи с вашей избранницей.

***

После разговора с профессором Крилл, Гарри пребывал в полнейшем смятении. Он никак не мог понять, с чего бы – раз никакого приворота не было – его мысли все время возвращаются к Снейпу. И ладно бы он думал о Мастере Зелий только как о человеке, чьих мотивов и поступков не понимал. Так нет же!

В голову постоянно лезли всякие глупости о любовниках Снейпа, да еще о том, каково это: оказаться в его объятиях, увидеть гримасу страсти на обычно спокойном лице…

Весь день и вечер среды молодой человек провел, пытаясь найти логичное объяснение подобным своим мыслям. Но никакого объяснения не было. Разве что… Зря он тогда на мальчишнике у Дина отказался уединиться с той девушкой. Ну и что, что она не вызывала в нем ничего, кроме брезгливости. Зато его тело получило бы столь необходимую ему разрядку. А так…