Воспоминание об истерзанном юноше подействовало безотказно, напрочь убивая всякое желание. Гриффиндорец глубоко вздохнул и только тут заметил, что Джиджи прекратил разминать ему ноги, а успокаивающе гладит по спине. Интересно, что он заметил? А впрочем, нет, не интересно. Гораздо занимательнее аврору показался запах массажного масла, на который он обратил внимания только сейчас. Сладкий цветочный… Иланг-иланг. Насколько Гарри знал, это масло было афродизиаком. Ну Джиджи, ну сволочь!
Да и он сам тоже хорош – как можно было довериться молодому зельевару после всех тех номеров, что тот откалывал на протяжении всего их знакомства?! Хорошо хоть он запах узнал, а то так ведь мог бы и подумать, что его мужчины интересовать начали! О, Мерлин… Тоби! Надо срочно подумать о Тоби.
– Эй, ты чего так напрягся? Расслабься.
– Ну да – расслабься. А ты… – Гарри замолчал, не зная, как продолжить свою фразу. И в самом деле, Джиджи – что? Изнасилует его? Ха, смешно! – Ты зачем меня таким маслом мажешь?
– Тебе не нравится запах?
– М-м-м, да нет, нормально.
– Тогда что? Оно отличное тонизирующее средство, помогает нормализовать сердечный ритм и дыхание. Или ты какое-то другое хотел? Так сказал бы сразу.
– Да не, все отлично.
– Тогда не мешай мне – расслабься.
Гарри послушно расслабился. То, что Джиджи не упомянул возбуждающего свойства масла отчего-то его успокоило: может, и в самом деле родственник Снейпа ничего такого не имел в виду?
Следующие сорок минут пролетели для разомлевшего гриффиндорца совершенно незаметно.
***
Час спустя Гарри снова шел в сторону «массажного кабинета». На этот раз один – Снейп должен был подойти чуть попозже.
После массажа и сытного обеда настроение у гриффиндорца было умиротворенное, от снедавшего его накануне вечером волнения не осталось и следа. Скорее, он испытывал легкое любопытство: расслабится ли Снейп под его руками настолько же, как вчера, когда массаж делал Джиджи? Молодому человеку очень хотелось бы еще раз увидеть то поразившее его своей открытостью выражение на лице зельевара. Ведь это означало бы, что Снейп ему доверяет, что он простил… Только вот не с чего Снейпу было доверять Поттеру. Свою единственную проверку Герой Магического Мира не прошел. В отличие от самого Мастера Зелий, который столько раз уже доказывал свою надежность, что давно уже пора было перестать в нем сомневаться. Да Гарри и перестал. Он не сомневался, честно! А то, что его смутила ориентация мага, так это… объяснимо. Кинтер постарался. Только вот Снейп ни о каком Кинтере не знает. И, наверное, со стороны Мастера Зелий поведение гриффиндорца выглядело очередным предательством. И это после театра, после тех разговоров…
– Вы уже здесь? Не ожидал, – Снейп стремительно пересек маленькую комнатку и остановился у массажного стола. – Ну что, готовы?
– Я – да. А вы?
– Безусловно, – Снейп начал раздеваться, и Гарри поспешно отвернулся. Взгляд молодого человека упал на шкафчик с массажными маслами.
– Вам массаж с каким маслом делать?
– Как хотите. Выберите сами.
Сам?! Хм… Ну ладно. Гриффиндорец подошел к полке и начал задумчиво перебирать пузырьки, совсем как недавно Джиджи. В какой-то момент ему даже захотелось похулиганить и тоже выбрать иланг-иланг, но он сразу передумал. Нечего провоцировать Снейпа, да и сладкий цветочный запах ему совершенно не подходит. Скорее кедр, сандал или кипарис. Можно еще эвкалипт или померанец или… Да сколько ж их?! О, а это что так вкусно пахнет? Явно какая-то смесь. Имбирь, корица, что-то еще терпкое… В общем, оно.
Гарри взял флакончик с понравившимся ему маслом и повернулся. Снейп уже лежал на массажном столе, тактично прикрыв бедра сложенной простыней. Снейп – и тактичность? Вот чудеса!
Гриффиндорец несколько запоздало размял руки, налил чуть-чуть масла в ладонь, некоторое время его там подержал, согревая, и, наконец, начал массаж с осторожных поглаживаний. Снейп, кстати, когда молодой человек только открыл флакончик, громко хмыкнул, выражая свое отношение к выбору массажного масла, но, как ни странно, ничего не сказал.
Гарри робко водил раскрытыми ладонями по спине зельевара в разных направлениях, пока не надавливая, изучая чуткими подушечками пальцев, делясь теплом с прохладной кожей. С некоторым удивлением молодой человек отметил, что ему самому нравятся получаемые при этом ощущения. Все-таки массировать живого человека было далеко не то же самое, что манекен. Некоторое время спустя Гарри перешел к поглаживанию более глубокому, то отягощая одну ладонь другой с разной степенью надавливания, то переворачивая руку и проводя по спине Снейпа тыльной стороной согнутых пальцев.
Он настолько сосредоточился на лежащем перед ним теле, что все вокруг как будто перестало существовать. Только он и Снейп. Только его руки, растирающие, разминающие, снова поглаживающие… После спины пришел черед ног, плеч, шеи, головы. И вот уже Мастер Зелий переворачивается.
Тут Гарри был неприятно поражен, насколько сильным оказалось испытанное им разочарование, когда он не увидел на лице Снейпа вчерашнего блаженства. Оказывается, все это время он ждал, надеялся… Глупец! Несмотря на расслабленность тела, Мастер Зелий не позволил себе снять привычной маски отчужденности.
Настроение гриффиндорца резко испортилось и остаток массажа он доделывал уже автоматически, без той самоотдачи, с какой начинал.
========== Глава 23 ==========
Отделение аврората по работе с населением всегда казалось Гарри проходным двором, а работа, проделываемая его сотрудниками – абсолютно бессмысленной. Гриффиндорец искренне не понимал, откуда перед единственным отведенным для приема посетителей кабинетом, берутся толпы возмущенных магов, что им всем может быть от его коллег нужно.
А потому когда в понедельник утром он по приказу Кинтера подошел к аврору Беллу за новым заданием и получил назначение в этот самый отдел, молодой человек не испытал ничего, кроме легкого раздражения. Если бы только он тогда знал, в чем именно будет заключаться его работа! Если бы мог хотя бы представить себе нескончаемый поток жалоб, угроз, подхалимажа… Но он не знал, не представлял, хотя после разговоров с Майклом Сторном и Артуром Уизли, должен был догадываться.
Аврор Белл, будучи его новым непосредственным начальником, лично проводил Гарри в приемный кабинет; показал, какой из двух стоящих там столов – его, и на этом посчитал свой долг выполненным. Никаких указаний о том, что делать с просьбами и жалобами посетителей, гриффиндорец от него не дождался. Это ему объяснил «товарищ по несчастью», занимающий соседний стол аврор Линни. Безногий толстяк с красным пропитым лицом, он выдал целую тираду, лишь пару слов из которой можно было бы повторить в приличном обществе, о том, что именно и каким образом, стоит делать с накапливающимися за день бумажками. При этом от Линни так сильно несло перегаром и потом, что Гарри не сдержался и передернулся от омерзения. Стоит ли говорить, что толстяк после этого его глубоко, пламенно возненавидел?
Так для Гарри начался его персональный ад.
Гриффиндорец честно пытался выслушать и разобраться в проблеме каждого из попавших к нему посетителей, тратя на одного человека не пять минут, как Линни, а чуть ли не по полчаса, чем вызывал в очереди ярое возмущение. Да еще толстяк явно задался целью вывести молодого человека из себя и комментировал всякую его фразу. Гарри очень хотелось достать палочку и если не проклясть пьянчугу, то хотя бы наложить на него силенцио, но он понимал, что тогда ему не избежать служебного расследования, что его срыва ждет не только Линни, но и Кинтер.
До конца понедельника гриффиндорец продержался не иначе как чудом.
Вечером, по возвращении в Принц-Мэнор, у аврора не нашлось сил даже на то, чтобы спуститься на ужин. Таким разбитым он не чувствовал себя… О, Мерлин, да ведь совсем недавно чувствовал! И после гибели Эла, и когда Джинни выпила то зелье, ему было куда как хуже. Нет, не так! Тогда было по-настоящему плохо, а сейчас… просто мерзко.
