Вот только Ирен не собиралась отступать. Оказавшись спустя порядка двух минут рядом с супругой, девушка заправила прядку алых волос и наклонилась к зверюге. Действительно крепко спала, в чем уже не было ни единого сомнения. Ну ничего, не на долго. Девушка мирно отдыхала, иногда бормоча что-то себе под нос, будто пытаясь сказать, но до момента пока Цепеш оказалась в притык рядом. Вампирша лизнула тонкую белую шею супруги и следом выдохнула горячий воздух на влажную, ощутившую прохладу кожу, слегка прогрев ее. Только учитывая нрав зверюги, долго так оставаться не стоило, а потому Ирен поспешно отпрыгнула вниз, подальше от бестии.
Ресницы дрогнули и Лана начала просыпаться, а от хулиганства вампирши девушка вздрогнула, оголив сильнее красивый изгиб шеи, но затем подпрыгнула, как ужаленная, смотря перед собой с ошалелым взглядом.
— Ты чего здесь делаешь?! — дав шлепок удирающей, прошипела зверюга.
— Что ты здесь забыла? Гр… — Глаза хищницы прищурились, из груди вырвался звериный рык. Прикрыв рукой шею, по которой волнами расходились смешанные ощущения, варг оскалилась. Взглядом так буравили вампиршу, будто серьезно желали порвать на тысячу кусочков.
— Хочу домой! Домой хочу! Отвези меня! Не хочу больше здесь жить! Мне с тобой скучно! Ты меня не любишь! Хочу домой!
Уж совсем раскричалась в голос вампирша, капризничая хуже маленького ребенка. Шлепок конечно заметили, но из-за бушующей внутри ярости значения не предали, хоть место удара и напоминало о себе жжением и болью. Сейчас она добивалась совсем другого и не собиралась отступать от цели.
— Ты распорядилась, чтобы изъяли вещи, относящиеся к твоей семье! Ты не дала мне ни одного сопровождающего! Не разрешила коня отдать! Ты не оставила мне ни единой возможности добраться домой! Так отвези сама меня домой!
Кричала девица, жалко, яростно, но так беспомощно. На глаза уже желали навернуться слезы, вот только их Ирен усилием воли сдержала. Еще чего! Плакать при этой, при этой, при этой бестии!
— Ну хочешь уехать, так уезжай. Тебя никто не держит. Найми экипаж, однако я сейчас переезд просто не выдержу, так что отказываюсь от поездки с тобой.
Прорычала Лана, нахмурив красноречиво брови, морщась от криков девушки. Всем видом варг показывала одно – только головная боль от вампирши. Зверюга отвернулась, разминая сено поудобнее, как будто собиралась уснуть снова.
— Ты меня разбудила и еще что-то умудряешься требовать. Дай мне отдохнуть там, где мне хорошо, зверюшка крикливая, и может быть, я разрешу тебе покинуть поместье с наемным сопровождающим. Кем-нибудь из Рокланда, а может и просто трактира. Ты ведь не брезгуешь безымянными вояками? Главное ведь, чтобы защитить мог, а там ножками и дойдешь.
Зверюга с самым спокойным видом, на который была способна в этот момент, устроилась на желтом сене. Лана вновь поудобнее улеглась и подперла голову рукой, смерив красноречивым взглядом сверху вниз, полным гордого господства и хладнокровия.
— И вообще, почему я должна тебя любить, если ты меня за игрушку держишь, принцесска? Дома будешь командовать. А тут уволь, я варг и не желаю подобного отношения. Как просишь, так и получаешь, птенчик.
Подытожила Лана, пренебрежительно хмыкнув. Веки вновь прикрыли голубые глаза хищницы, видно нашедшей наконец комфорт и в этом положении.
— А разве ты лучше меня? Какая я тебе зверюшка?!
Вспыхнула новой порцией возмущения Ирен лишь сильнее нахмурившись. В голове с новой силой всплывали прежние размышления. Почему она такая? Почему та, кто должна была быть подарком судьбы, оказалась самодовольной мучительницей чистокровного вампира? Почему не удавалось справиться с ней? Почему всегда, когда, казалось, контроль был близок и все налаживалось, в другой миг все менялось на сто восемьдесят градусов, опровергая все мысли, меняя жар на холод, этот проклятый холод в ее красивых глазах.
Негодование кусало нутро, щипало в глазах, горчило во рту, как и осознание того, что деваться было некуда.
—Я хочу домой сейчас! Не хочу ждать!
Вампирша смотрела на Лану, что тщетно строила попытки отдохнуть. Драйфорд затихла, так собравшись вновь погрузиться в мир благостного целебного сна, но новый выкрик не дал мыслям утечь прочь, пригвоздив их к реальности словно гарпун неудачливую рыбешку. И каждый новый вскрик по-своему был похож на каплю, которая капала на чашу весов в сторону нового ответа вампирше. Каждая новая эмоция подсказывала, что победа близка, и что следует подождать, еще чуть-чуть, чтобы вкусить сполна триумфа, сладкого послевкусия победы.
—Да и тем более…ты первая начала придираться! То ей фамилия не нравится, то я оказывается ещё ребёнок! А кем мне быть?! Тебе было бы легче, если бы у меня морщины были?!
Кричала неуемно Ирен, зажмурив алые глазки, сжав ладони в кулачки до хруста в суставах. Варг терпела возгласы девушки с недовольством, которое выражалось в отсутствии любых признаков удовольствия в выражении лица при прикрытых глазах. Уголки губ опустились красноречиво вниз. Девушка приоткрыла вновь глаза, на половину закрывая их веками и дрожащими длинными ресницами. Зверюга уже, как кошка, следила за предметом своих недовольств, лапкой собирая сено и выпуская, порой проводя коготками так, что части волокна дополнительно расслаивались.
— Мы совсем разные, дорогуша. Не сравнивай себя со мной. И тем более я не собираюсь терять свою фамилию ради политического брака, в котором мне сразу дали понять какие у меня «обязанности» в нем. А посему, крошка мышь… Если ты желаешь продолжить, то будь добра, как и я, держись своего положения.
Намеренно строго возразила Лана, обозначив заметный акцент на обязанностях ударением. Девушка оставалась непреклонной, не оставляя возможности на продолжительные споры. Выдержав паузу, за которую удостоверилась в отсутствии дополнительной порции изречений, хищница вновь приняла сидячее положение и заговорила.
— Если ты желаешь вернуться, то мы можем об этом договориться. Правда на равных условиях, супруга.
Вампирша явно не собиралась оставлять жену в покое, но громкие крики сменились на робкий неуверенный шепот. Казалось, Ирен стала забываться в своем бессилии, что липкой неприятной пакостью облепляла естество и не давала возможности реабилитироваться. Чувство слабости доминировало над чувством сопротивляться, заставляя еще ярче ощущать свою беспомощность.
— Хотя и дома меня никто не ждет… А ведь просила научить, как любят варги…
Цепеш сжала губы, как и глаза. Одиночество обступало со всех сторон, как мрак, опутывал ночью все вокруг. Эта пелена стягивала, не отпускала и пробирала все нутро, заставляя содрогаться. Но долго это не продлилось. Тишину разрезал голос и вампирша удивленно подняла глаза к супруге.
— Ложись. Если ты все поняла и все-таки хочешь узнать то, что тебя интересует.
Приглушенно закончила фразу варг и хлопнула пару раз подле себя. Зверюга улыбнулась мягко, с не прикрытым наслаждением вновь улегшись, собирая под собой по пышнее сено, чтобы как следует отдохнуть.
— Ты останешься здесь и никуда не уедешь. Все равно, даже если будешь кричать без умолку… Тебе нужна моя помощь, чтобы покинуть это место. А без нее у тебя ничего не получится.
Промурлыкала нарочно сладко Лана, рассматривая вампиршу вопрошающе, да еще и с вызовом. Снова этот взгляд, в котором читается превосходство. Чистое, непреклонное и неоспоримое, даже удовольствие от этого можно было уловить в выражении лица, в этом вздернутом вверх волевом подбородке. Раздражающее поведение, о котором Лана знала лучше всех, но это не меняло ровно ничего в ряде поступков хищницы.
— И сейчас ты ляжешь рядом. И будешь моей. Потому что ты сама так решила и никуда не денешься от собственных поступков.
Закончила варг, ожидая реакции, а она будет стоящей в любом случае, как решила зверюга, пусть Ирен возьмется убежать, как проигравшее дитя с позором, а после еще более посрамленную ее скорее всего в тот же день вернут, даже если доберется до границ королевства. Или же Ирен придется переступить через гордыню и выполнить команду Ланы, беспрекословно. Сдать позиции. И решать только Ирен: бороться или сдаться с достоинством и потом отомстить. Как и в политике у этих двоих не было мирного времяпрепровождения, лишь кратковременные перерывы, за которыми шли новые более ожесточенные бои остроумия и хитрости.
