Рон подавил разрастающееся желание взбунтоваться и подошел к столу, сев на его краешек.

— Помощь нужна? — спросил он.

Гермиона молча листала бумаги, то и дело поднося палец ко рту.

— Эльфы, — сказала она в стол.

— Та-ак, — кивнул Рон.

— Образовались целые группы эльфов, не желающих принимать новый закон об их освобождении.

Гермиона посмотрела на Рона, и в ее глазах он не увидел привычного отчаяния, которое охватывало ее, стоило ей взяться за подобную работу. Теперь в них была лишь усталость.

— Я столько усилий приложила, чтобы их освободить, но они, кажется, совсем не хотят быть свободными.

Гермиона хлопнула ладонью по стопке бумаг и поднялась со стула.

— К черту все, — сказала она и направилась к дивану. — Что мы смотрим сегодня?

— Погоди, — перебил ее Рон, разворачиваясь на месте, чтобы не выпускать жену из поля зрения. — Все эльфы, которые сейчас работают в Хогвартсе, работают за плату. У нас с Джорджем на этой неделе запланировано две дюжины собеседований. И все — с эльфами. Они хотят работать у нас. И я точно знаю, что уже больше, чем в половине магазинов в Косом переулке работают эльфы. Помощники, подмастерья, у мадам Малкин эльфы шьют одежду, в «Энзо» нескольким эльфам удалось получить работу официантов.

— Да! — воскликнула Гермиона с дивана. — Это именно то, чего я и добивалась!

— Тогда что не так?

— Недовольных оказалось больше, чем я рассчитывала. Они нанимаются к прежним хозяевам за символическую плату. А это значит, что их прежняя жизнь никак не меняется.

Рон ей улыбнулся и поднялся со стола, прихватив лежащую под настольной лампой стопку бумаг.

— Ну если они не хотят ничего менять, может… и не стоит их заставлять?

Он сел на диван рядом с женой, прижав ее к себе рукой.

— Смотри, — сказал Рон, бросив бумаги себе на колени. — Вот дело эльфа Тотчера.

— Уже более двадцати лет находится на службе у семейства Мансфилдов… — выдохнула Гермиона, устало откинув голову на спинку дивана.

— Именно, — сказал Рон, стараясь, чтобы его голос звучал успокаивающе. — И в заявлении этого эльфа Тотчера говорится, что ему всегда нравилось служить его семейству. И больше того, — Рон плюнул на палец и перевернул лист, исписанный идеальным каллиграфическим почерком, — он утверждает, что всех детей Мансфилдов до их одиннадцатилетия обучал грамоте и счету именно он, а не их родители.

— Я уже читала все это, Рон, — сказала Гермиона устало. — Он не может уйти, потому что один из их детей — сквиб.

— Он не хочет уходить, Гермиона, потому что не может оставить ребенка, которого считает своей семьей. Разве это плохо? По-моему, этот эльф Тотчер счастлив там.

— Но оплата труда, Рон! Они платят ему по кнату в месяц.

— Похоже, его это устраивает, — пожал плечами Рон.

— Я думаю, нужно ввести закон о минимальной оплате труда. Мне кажется, некоторые эльфы… не этот Тотчер, конечно, — она выразительно посмотрела на Рона, — но что, если некоторые из них не уходят только потому, что не знают, куда идти. И волшебники, которым эти эльфы принадлежали прежде, просто пользуются возможностью…

— А это уже другой вопрос, — улыбнулся Рон, чмокнув Гермиону в макушку, и потянулся за пультом.

— Постой! — Гермиона схватила его руку и вдруг выпрямилась, смотря в окно. — Видишь?

Рон не ответил. Он сразу понял, что привлекло взгляд жены. Из черноты распластавшихся за окном полей приближалось нечто мерцающее, искрящееся ярким синим светом. Летело, не меняя направления, целясь точно в их распахнутое окно.

— Патронус! — сказала Гермиона, вскакивая с дивана.

Рон отбросил пульт от телевизора и сел, упершись руками в колени. Он следил за тем, как синяя точка разрастается, приближаясь к его дому, и удивленно вскинул брови, когда в окно запрыгнул рогатый козел с длинной бородой.

Ловко перепрыгнув через подоконник, козел ударился копытами о пол и в пару прыжков преодолел гостиную. Он остановился напротив глядящих на него во все глаза, знающих, кто его послал, Рона и Гермионы и человеческим голосом, совсем не свойственным его виду, произнес:

— Драко Малфой в Хогсмиде.

Козел растворился в воздухе, оставив лишь эхо в ушах Рона.

Гермиона уже держала перед собой волшебную палочку, нашептывая заклинание, когда Рон поднял на нее взгляд, так и кричащий: я же говорил!

— …срочно, Гарри…

Гибкая выдра, извиваясь волной, выскочила будто из широкого рукава Гермионы и юркнула в окно, исчезнув в ночном небе.

— Молчи, — сказала Гермиона.

— Что еще ему делать в Хогвартсе? — накинулся на жену Рон.

— В Хогсмиде, — поправила его Гермиона.

— Какая разница! Хогсмид — ближайший путь к Хогвартсу. Или ты думаешь, он вдруг среди ночи захотел выпить сливочного пива в «Трех метлах»?

Входная дверь распахнулась, впустив в комнату теплый майский ветер.

Гарри держал в руке волшебную палочку, настороженно шаря взглядом по комнате, а Джинни за его спиной на ходу затягивала пояс на махровом халате.

— Что у вас случилось? — взволнованно спросила она, обходя застывшего среди гостиной мужа.

Застывший на какой-то миг, Гарри опустил волшебную палочку и посмотрел на друзей. Он ничего не сказал, но в его взгляде читался тот же вопрос.

— Аберфорт прислал Патронуса, — сказал Рон. — Малфой в Хогсмиде.

— Рон думает, он идет в Хогвартс за Колодцем, — сказала Гермиона.

Джинни нахмурилась и выпустила из пальцев мягкую ткань халата.

— А что ему делать в Хогсмиде? — спросила она. — Он что же, решил, что в «Трех метлах» сливочное пиво слаще, чем у Энзо?

Рону захотелось подбежать к сестре и сжать ее в объятиях, но он повернулся к жене и сказал:

— Что, если я прав? Ты ведь вроде мне верила.

— Так, давайте все проясним, — сказал Гарри, убирая за пояс волшебную палочку. — Что точно вам сказал Аберфорт?

— Что Малфой в Хогсмиде, — ответил Рон. — Это все.

— Все? — спросила Джинни. — Ничего о том, что его сопровождала группа людей, одержимая воскрешением Волан-де-Морта и захватом власти?..

Рон громко фыркнул, и Гермиона, тут же выразительно поморщившись, вытерла рукой плечо.

— Ладно, мы можем проверить, — кивнул Гарри. — Все равно я уже вызвал Молли, так что Лили под присмотром. Мы отправимся в Хогсмид и все разузнаем.

— Когда ты успел? — удивленно посмотрела на него Джинни.

— Перед тем, как мы с тобой трансгрессировали. Как только вышли из дома, я отправил ей Патронуса.

— С преподавателями сейчас не связаться, — сказала Гермиона, обернувшись к стене с висящими на них часами с кукушкой, — все на празднике.

— Хорошо, можем отправиться туда и проверить, — согласилась Джинни.

Гермиона окинула ее оценивающим взглядом.

— Пойдем, я дам тебе что-нибудь надеть. Если ты, конечно, не собираешься трансгрессировать в Хогвартс в халате.

Гарри и Рон остались вдвоем. Рон чувствовал, как Гарри сверлит его взглядом, когда он усаживался за стол. Он выключил настольную лампу, свет которой был таким ярким, что заставлял его морщиться. Рон откинулся на спинку стула, тут же накренившегося, и закинул ноги на стол.

— Говори, — сказал Рон, приветственно разведя руки в стороны.

Гарри молча прошел к столу. Взгляд глаз за потолстевшими за последние годы линзами очков был мрачен и сосредоточен. Но ничем больше Гарри не выдавал свою тревогу. Он заправил футболку в штаны, стараясь придать себе подобающий вид, но Рон только прыснул, разглядывая друга.

— Дать тебе что-нибудь?

Гарри выразительно посмотрел на Рона, пробежав взглядом от длинных ступней в пушистых тапочках до рыжей макушки.

— Ну, одежду можно уменьшить, — предложил Рон.

— Аберфорт сказал что-нибудь еще?

— Нет, — покачал головой Рон. — Только это.

Гарри резко поднял руку, показывая другу умолкнуть, и обернулся на дверь.

— Ты слышал?

— Там ничего нет, — ответил Рон, но уверенности в голосе не было.

Гарри торопливо направился к входной двери, и Рон стащил ноги со стола, перебросив их через аккуратные стопочки папок и бумаг.