Алексей удивлённо вглядывался в темноту. Что-то взвизгнуло у него над головой, а затем ещё раз, и ещё, пока не попало в колонку дизельного топлива. Одолеваемый нехорошим предчувствием, Алексей подбежал к колонке. Рядом на асфальте лежала сломанная стрела с белым оперением. Он поднял железный наконечник и стал разглядывать его, и в этот момент почувствовал острую боль в левой ягодице. Алексей ощупал свой массивный зад и с ужасом обнаружил, что там застряла такая же стрела. «Вроде неглубоко засела, – пронеслось у него в сознании, – только бы кость не была задета». Боль резко усилилась. Он обернулся и увидел, что на темном поле появились силуэты сотен всадников, которые стремительно приближались. Он упал на асфальт и пополз к автомату подкачки шин, чтобы спрятаться. Успел. Мимо с гиканьем проскакали всадники. Алексей побоялся взглянуть на них. Всадники понеслись дальше, к белой церковке, к селу на другой стороне шоссе. Алексей сжался в комок, насколько это было возможно при его ста двадцати килограммах, стараясь не двигаться, чтобы не привлечь внимания. Он подумал, что татары, кажется, убивали только тех, кто им не подчинялся, а значит, если его захватят в плен, то надо быть покорным, и, возможно, потом получится убежать.

Рассудок заволокла новая волна боли. Через некоторое время он выглянул из-за автомата подкачки шин и увидел, что село пылает, и совсем не так, как пылает романтический закат, скорее это был средневековый огонь смерти. Алексей заметил хозяйственную дверь с тыльной стороны здания заправки и пополз туда. Дверь, на счастье, была не заперта. Он протиснулся туда, в кладовку с мётлами и лопатами, тут же закрылся на задвижку и забаррикадировал дверь какими-то вещами. Пульсирующая боль разрывала зад. Он сделал несколько глубоких вдохов, изо всех сил зажмурился, будто это могло помочь, и выдернул стрелу, завыв от боли. Кровь потекла сильнее. Алексей услышал, что кочевники возвращаются. Лежа в углу, он нащупал какую-то тряпку и прижал её к ране. Сквозь стену доносился гомон, плеск воды и шум электрической антибактериальной сушилки. Через некоторое время всё стихло. Алексей решил, что татары ушли, вынул из кармана рубашки свой китайский мобильник, вызвал МЧС и потерял сознание.

14 ноября здравствуй Прасковя Ивановна и Анна и Люся и вся её семя с приветом я и Виктор и желаем всего хорошего письмо мы твоё получили за которое большое спасибо.

Прасковя Ивановна отдавления надо пить лимоны и ещё пить рыбий жир при таком зреньи пить обезательно. Приежала тёти Нюшина Нюра с мужем он даже нидал поговорить значит вотки нет и разговаривать нечива. Когда мы были молодые нитак пили вотку например я скажу до войны асейчас вотку пют как воду даже молодёш уних нистыда и нисовести никакой. Сама тётя Нюша жива или нет напиши мне.

Расскажи про Дусю.

На новом месте всё хорошо ток бурилом влесу и кроты. Прасковя Ивановна ты мне пишеш что пришлёш деньги ну мне ето ненравится ты нетак меня понела ну не ты последний кусочик отсибя будеш отнимать ето неправильно.

20 декабря тётя Паша привет письмо твоё получили сердечно благодарим и желаем вам всего хорошего в жизни асамое главное здоровя.

Прасковя Ивановна ты пишеш что боисся когда Дуся на тебя ночю смотрит. Я думаю зря ну что она может сделать у ниё даже волос нет. Если ты замажиш ей глаза как хочиш то она будит привлекать внимание а ето ненужно. Спряч кудайнить допары довремени.

Я приглашала напоминки нашей деточки Колю и Ивана, Маруся мне присьлала ответ письмицо ответила почиловечиски пишет Елена извени приехать неможем я приехала избольнице мы получили квартиру написала адрес но дом номир ненаписала наверно забыла пишет Коля неработает сем месецов ходит накостылях сейчас его папросил деректор покораулить гараж ночю пишет Маруся извени.

13 января Прасковя Ивановна дорогая здравствуй. Сообщаю что мы все живы печкой спасаимся холод собачий.

Ето ты с Дусей хорошо придумала. Посылычкой пришлю для ниё платьицо надеюсь падойдёт. Ночю апять приходил Володя пяный взю-зю колотил кулаком вдверь мы сидели тихо ниаткрывали ион ушёл. Ох тётя Паша тежело. Волки воют сабаки лают тимно еды мало я как будто в тёти Нюшиной страшной скаске ну ты знаиш о чём ето я. Жалко мама умирла а тобы придумала что. Соседи хотят искупатся в крищение итак ума нет. Помиреть бы да рано и муж без миня пропадёт. Работку нашла вышываю для городских вот пиши жду пока досвидание.

26 февраля тётя Паша здравствуй как живёш? Уминя хорошие вести когда будит типло мы с Виктором приедим ктибе! Думаю ето вапреле.

Задарма получили муки три кило пеку пирок потвоиму рецепту.

Будим ехать через город что Прасковя Ивановна тибе привести? Привет и целавание от всех.

21 марта Прасковя Ивановна письмо твоё получили скромна ты ничего нипросиш тогда мы сами жди нас в конце апреля.

Наша Ната родила четвёртого тежело повитух всех выгнали говорят ехайте в больницу а на чём мы повезём её бедненькую так мы сами все смазью из заичей желчи крови было много я уж думала плоха Ната всё а сийчас румяная сребетём сидит вот дал бог здоровя. От ниё тебе сирдешный привет.

10 мая Прасковя Ивановна мне страшно вам типерь писать после того что мы с Виктором сделали. Клянусь я не знала а только впоизде увидела как он обнимаит Дусю и поглаживаит. Я хотела уж его бранить да страшно стало сделала вид что сплю. А он с ниё платьице снял, осматрел сголовы доног и потряс. Нинашёл он дырочку и прямо ножом распорол иё и все ваши монеты из куклы достал. Я виновата перед тобой тётя Паша тоже нинадо было иму говорить про Дусю. Я то хотела что сказать какая ты умная что придумали как деньги прятать. Я знаю ето всё что у тибя есть попроси помощи усоседий а я пойду работать пришлю денег прости нас грешных нужны одеяла и обувка Натиным детям и у Виктора долги прости досвидание Прасковя Ивановна бог всё видит тибе поможет нас простит.

Говорят, под белым небом места знать надо.

Старший в отряде, мой брат Григорий, трижды побывал там и всегда возвращался умиротворённый и полный сил. Каждый раз весь путь он проделывал пешком. Остальные смотрели на него с благоговением, переживая и зависть, и гордость, что идут рядом с ним.

Григорий сказал, что раннее утро – самое безопасное время для начала похода. Поэтому мы встали затемно, позавтракали и отправились. Шли друг за другом, дорога то расширялась, то становилась очень узкой.

Через несколько часов свернули с тропы и остановились отдохнуть на прохладных камнях. Зоя и Фёдор опустились на колени у замшелого пня и стали вполголоса молиться об удачном исходе нашего путешествия. Фёдор имел привычку обращаться к Всевышнему в стихах. Наверное, надеялся, что так больше шансов. Бормотал: «Пусть минует нас смерть, пусть минует нас боль, дойдём до конца и вернёмся домой». Зоя твёрже верила в то, что Господь её слышит, и просила по существу: «Нам надо было взять с собой больше еды, но мы не знали, где её достать, помоги нам, Боже, чем скорее, тем лучше; а ещё Фёдор мучается желудком, с этим тоже нужно разобраться».

Я достала из рюкзака шоколадку и протянула её Зое. Она восприняла угощение как доказательство Его величия. Размышляя над этим, я смотрела на белое небо, где солнце всегда стояло в зените, а появлялось и гасло внезапно.

Спустя некоторое время мы вышли на открытое место. Подул ветер. Порыв был такой силы, что нам пришлось распластаться в пыли и переждать. Вскоре мы поднялись. Фёдор стал ворчать, что этот путь не для его ног. Зоя так на него посмотрела, что он умолк и даже прибавил шагу. Слева показалась высокая стена. Григорий обернулся к нам и прокричал, показывая на неё: «Туда!»

Вдруг на обочине мы заметили тело. Видно было, что погибший – из наших, но брат велел не сходить с тропы, и мы прошли мимо. Стало страшно. Парня убили недавно, там, где находились мы. Видимо, все об этом подумали и перешли на бег. В таком темпе добрались до стены быстрее, чем рассчитывали, и Григорий предложил снова устроить привал.