– Все сразу, – сказал мистер Аддерли и отвернулся. – Констебль Брикман! Хозяин пришел?

– Нет еще! – послышался голос сверху.

– Ладно, тогда давайте поднимемся, – обратился инспектор снова ко мне, – и вы наконец опишете мне беглецов.

Я не стала отвечать, просто направилась к ступенькам, ощутив, что рядом с инспектором мне стало мало воздуха. Подъем прошел без происшествий. Я, как и собиралась, присела в кресло и приготовилась неспешно диктовать все, что мне запомнилось. Однако инспектор Аддерли меня удивил. Он сделал жест рукой, который тут же был понят и расценен как призыв к какому-то действию. Вскоре Райли Брикман принес ему широкий блокнот и карандаш.

– Прошу вас, – попросил он меня и приготовился рисовать.

Отойдя от первого шока, я осознала, что наша беседа затянется на неопределенный срок.

– Прежде чем мы начнем, вы не могли бы послать кого-нибудь с запиской в пансион? Миссис Баррингтон с ума сойдет от беспокойства. Уже очень поздно, и на улице гроза.

– Конечно, – ответил инспектор и повернулся к констеблям, которые, услышав мои слова, будто все перепугались разом. – Уильям, отправляйтесь в пансион миссис Баррингтон и деликатно, чтобы не напугать, объясните, что мисс Хоггарт в безопасности, но немного задержится.

Молодой, розовощекий, на вид ужасно застенчивый юноша тоже был немного напуган, но все же кивнул.

– Не переживайте, Уильям, – сказала я. – Привидения так же, как и живые люди, не любят грозу и не покажутся вам на глаза, а миссис Баррингтон кусается, только если девочки стерли не всю пыль или не выучили урок. Ни то, ни другое к вам не относится.

Может, и зря я так пошутила, но довольно быстро простила себя, оправдавшись тем, что мне пришлось немного понервничать, побывав в перестрелке. Инспектор посмотрел на меня с укоризной.

Чтобы загладить свою вину, я постаралась детально вспомнить внешность двух мужчин, которых встретила в переулке. Как оказалось, инспектор весьма недурно рисовал, и лица получились очень даже похожими. Спустя примерно полчаса, развернув ко мне рисунки, он попросил поправить, если что-то отражено недостоверно. Человек, которого я приметила, когда создавала щит для инспектора, казался особенно неприятным. Один его глаз походил на сплошной шрам, будто ему его выкололи, а потом зашили. Нарисовано было так подробно, что я поежилась.

– Все верно, инспектор, – тихо сказала я.

– Прекрасно, спасибо.

Мне показалось, благодарил он неискренне, но вполне могло быть, что это повлияла усталость.

В зале, где хозяин вел торговлю, послышался какой-то шум и возбужденные голоса. Я, как по команде, поднялась на ноги и схватила шляпку, которую любезно подобрал кто-то из констеблей и вернул мне. В комнатушку ворвался высокий, худощавый и слегка лысоватый человек с круглым носом и недовольно изогнутыми губами. Он осмотрел свой кабинет, открыл рот, заметил инспектора, сурово взирающего на него, и тут же захлопнул его, правда, при этом ноздри мужчины возмущенно раздулись, словно он проглотил свое негодование и его остатки выпорхнули через нос.

– Что здесь происходит? – усердно работая над интонацией, проговорил мужчина.

– Мистер Оддеркот, я полагаю? – спросил инспектор и после утвердительного кивка спокойно добавил: – Вас ограбили.

Немного поостыв, хозяин магазина осмотрелся, и первое, что бросилось ему в глаза, это распахнутый люк в полу, ведущий в его мастерскую.

– Как? – побагровел он. Мне показалось даже, что он сейчас взорвется. – Каким образом?..

– Прошу прощения, мистер Оддеркот, – вмешалась я. – Это моя вина, я случайно провалилась…

– А вы еще кто такая? Это одна из них? Это она?..

– Мистер Оддеркот! – Инспектор поднялся на ноги и полностью развернулся к мужчине. – Прошу вас, успокойтесь. Мисс Хоггарт стала невольной свидетельницей и теперь изо всех сил пытается нам помочь.

Голос Аддерли звучал спокойно, мягко, даже я заслушалась и почувствовала разливающееся в груди тепло. Мистеру Оддеркоту вдруг совсем расхотелось кричать, он будто устыдился своего поведения, потупился и смущенно улыбнулся, терзая вымокшую шляпу руками. Со стороны это выглядело странно. Краем глаза я уловила, как констебль Брикман спрятал усмешку в кулак. Видимо, он привык наблюдать, как его начальство усмиряет особо впечатлительных горожан.

– В зале, кроме побитых витрин, ничего не пострадало. Нужен, конечно, полный учет, но, как мне показалось, – все на месте, – сказал ювелир.

– Не хотите сейф осмотреть? – пристально вглядываясь в лицо Оддеркота, спросил инспектор.

– Мой сейф – самый надежный! Я заказывал его у…

Договорить ювелир не успел. Я отошла чуть в сторону, и теперь перед ним открылась полная картина, являющая собой распахнутый железный ящик. Мужчина снова покраснел, его глаза сделались круглее, а губы задрожали, впрочем, как и руки. Он чуть было не сшиб меня с ног, когда бросился к сейфу.

– Нет, нет, нет… – бормотал он, переворачивая все внутри в поисках чего-то конкретного.

Мы с инспектором невольно переглянулись, хорошо понимая, что именно ищет хозяин магазина.

– Вы ведь не только торгуете? – как бы невзначай спросил Аддерли. Мне показалось, он сделал это нарочно, воспользовавшись возбужденностью мистера Оддеркота. – Изготавливаете украшения?

– А? Что? – Ювелир резко развернулся к нам, и я заметила капельки пота у него на лбу. – Нет, ну что вы. Украшений я не делаю.

Я чуть было не вступила с ним в спор, но инспектор вовремя вставил свое слово:

– А как же мастерская внизу?

– Она принадлежала моему отцу, он когда-то занимался этим ремеслом.

Меня бросило в праведный жар, я перевела возмущенный взгляд на инспектора, но он медленно кивнул мне, давая понять, что тоже не поверил. Безусловно, я понимала – все это не мое дело, но даже такой дилетант, как я, заметил, что инструментами пользовались. К тому же в мастерской пыли было меньше, чем в кабинете, а это значило, что хозяин много времени проводил именно там.

– Вы заметили какую-то пропажу? – Аддерли прищурился, пытливо всматриваясь серыми глазами в лицо ювелира.

– Нет, – слишком быстро ответил хозяин магазина. Он ужасно нервничал, его глаза бегали по комнате, а лицо потело все сильнее. Заметив взметнувшиеся кверху брови инспектора, он дернулся и передумал: – То есть да! Простите, я немного растерян. Меня впервые грабят.

Инспектор Аддерли вынул мешочек из кармана пальто, продолжая буравить взглядом неумелого лжеца. Стоило мистеру Оддеркоту увидеть предполагаемую пропажу, как из него будто весь дух вышел.

– Вы нашли… но как? – Трясущимися руками мужчина взял мешочек и тут же выложил его содержимое на стол.

Даже не знаю, как я смогла сдержаться, чтобы не вскрикнуть от удивления. Мое сердце забилось чаще, как только я пристальнее рассмотрела то, что таилось в мешочке.

– Но как же это? Я ничего не понимаю… – утирая платком пот со лба, спросил мистер Оддеркот.

– Судя по всему, грабители приходили именно за этой вещицей, – спокойно сказал инспектор, и я отметила его абсолютное безразличие к драгоценностям.

Многие люди, и не только женщины, но и мужчины, благоговеют перед украшениями, любят прикасаться к ним, подолгу держать в руках либо просто любоваться. Инспектор Аддерли оказался из тех, кого подобные вещи не трогают. Он смотрел на изысканный, выполненный рукой настоящего мастера кулон лишь как на улику.

На столе лежал изумительный по своей красоте и размеру васильково-синий сапфир, обрамленный вычищенной до блеска серебряной оправой с россыпью маленьких бриллиантов. Я не могла оторвать от него глаз. Роскошная оправа тоже была выполнена, безусловно, талантливым ювелиром. Петельки и завитки на ней хоть и строго, по-мужски, но ласково, словно любя, касались граней камня, выгодно выделяя его и заставляя буквально сиять. Украшение определенно предназначалось мужчине.

Кулон и правда был потрясающим, но не только это привлекло мое внимание и заставило на время замереть от удивления. В голове снова пронеслась мысль о неслучайности случайных вещей. Вопрос был в том, почему все эти случайности произошли?