Что ж, повоюем.

– Я не дам вас в обиду, Лири. Надорвутся, – вынырнув из размышлений сообщил медноволосой статной красавице, но увидев как та дернулась и вжала шею от несколько непроконтроллированных в тот момент мною эмоций выразившихся во взгляде и интонации, поспешил тепло улыбнуться, и взяв всё еще волнующую меня женщину за руку, добавил, – Прости что с нами так вышло. Я не мог тогда тебя втягивать в ту трясину, а потом… с Вирон всё само как‑то… Сначала думал что ее не жалко, но видно истосковался по искренности и душевному теплу.

Беседа двоих в одной из кают офицеров Журавля.

– Девочка моя, ты же понимаешь КАКИЕ перспективы открываются перед тобой? Благодарность ее величества, я тебе скажу, многого стоит. Только подумай, твои родители смогли бы получить такие государственные заказы, что позволило бы ОЧЕНЬ резко первой гильдии обзавестись новым весьма и весьма состоятельным своим членом. А представь, как любящая мать ненарадуясь, с гордой осанкой встречает свою блистательную дочь, что неловко поправляет знак Коршунов. Или счастливый отец, что бодрясь украдкой утирает слезу, когда его малышка вернулась будучи уже столь важной особой и благодаря которой так окрепло благосостояние семьи. И всего‑то нужно будет подробно поведать о всех тех приключениях, что случатся в этой небольшой экспедиции. Я не тороплю тебя с ответом, милая. Но хорошенько, слышишь, хорошенько подумай до завтра и взвесь всё то, что ты обретешь, ну или чего ЛИШИШЬСЯ, прежде чем дать мне ответ. А теперь ступай, лапочка. Поздно уже.

* * *

Там же, но позже и с другим участником.

– Вот помню, эм… была у меня знакомая… Лудо или Лизо, или еще как‑то, хотя какая теперь разница? Кто вспомнит какую‑то не пойми кого? А вот если бы после ее фамилии стояло родовое имя! Да еще и не канувшего в небытие провинциального рода, опального Дома, а кого‑то из правящего Дома нашей благословенной империи, то тогда бы ее помнили. Еще как помнили! И никто бы не посмел сказать «какая‑то там». Я к чему это всё, дорогая, вот не могу я, болит сердце, когда вижу как такие перспективные девочки теряют свой шанс оставаясь НИКЕМ. А всего‑то и надо что старательно выполнить парочку поручений, чтоб однажды вернуться в свой Никому‑не‑интересненск и сказать: «А вот у нас в столице…» ну и, что там у ТЕБЯ в столице – сама дальше придумаешь. Ну это конечно, если правильный выбор сделаешь. Но я тебя не тороплю. Нет. Пару минут, разумеется, дам подумать. А, нет. Прости, спешу. Так какой будет твой положительный ответ… лапочка?

* * *

– Живей‑живей! Шевелимся! Наставник Клено, принимайте командование… и удачи вам. Хотя она потребуется нам, – последние слова Лири произнесла буквально себе под нос и уже после того, как черноволосая «пантера» лукаво стрельнув в меня своими глазищами и соблазнительно вильнув бедром, всё же удостоила Ровскую взглядом и кивком, подтверждающим состоявшийся факт, а после, с хищной грацией повернулась и так же как и прочие, только что выгрузившиеся студиозусы со своими наставниками, покинула по аппарели палубу Журавля.

Да, спустя два дня, в Белокаменске завершился путь трех групп, а наша, во главе с Лирон Ровской, продолжит его до Белосолья, где нам и предстоит прибыть в расположение Чернопольского полка, а точнее его Четвертой Баталии.

Напомню, в полку две баталии: Золотая и Серебряная, но в военное время штат разворачивают, исходя из наличия достаточного числа команд… магических кадров. Во главе баталии должен стоять командор, а это сильный маг которых не так чтобы и много в запасе, да и желательно чтоб с опытом. Можно конечно, взять просто сильного выпускника, или кого‑то, кто не связал свою жизнь с армией, но не та сейчас война, чтобы впадать в такие крайности.

В общем, будет командор, а вокруг него не так и сложно набрать главрыцарей для компаний, я уж не говорю про обычных рыцарей в плутонги, то будет и баталия. А мечники для всего этого, могут и вовсе быть вчерашними крестьянами, главное чтоб одаренными, ведь их задача лишь создавать массу тех, через кого не прорвутся штурмовики дабы истыкать мага‑командира своими клинками.

Вот и выходит, что в полку к упомянутым кадровым, на период войны добавляются и Бронзовая баталия, и Четвертая, и Пятая, и еще столько, сколько у тебя найдется командоров.

– И когда ты только успеваешь? – обернувшись ко мне, что стоял чуть поодаль, неодобрительно покачала головой уже не столь нервная, благодаря моим известным стараниям и некоторой терапии, так сказать, хоть и наставница и даже старшая, но всё же женщина. Чем вызвала смешки у одногруппниц и обеспечила мне проблемы с Вирон, с коей определенно теперь предстоит объясняться.

А я что, я ничего, она сама. Да и я никому в любви не признавался, и верности не обещал. С Клено было нужно для дела, хотя не скрою, шикарная женщина. Насчет Лири, то ее необходимо было привести в норму, поднять ей настроение и вернуть самообладание с уверенностью. А с Вирон мы чаще дружим чем это самое. Девчонка ведь совсем еще, нечем ей там меня поражать, да и не для того я с ней. Так, а эти еще чего мне вдруг глазки строить начали?

Тьфу ты! Вот же ж бабье племя. Будь ты хоть последним обмылком, но стоит большинству самок проявить к тебе интерес, так и остальные начинают подтягиваться, а то ж вдруг там что‑то ТАКОЕ, что никак "низя" пропустить. Вот уж точно, количество перерастающее в качество.

Когда Журавль взмыл в небо, я поспешил подальше удалиться от исключительно дамского коллектива, чтоб пережить бурю, которая теперь возможно разразится, а заодно и продолжить исследование столь необычного транспортного средства. Ну и ещё помечтать на тему: как бы и себе такое сварганить.

Да, я определенно хочу свой летучий корабль, но не столь архаичный.

Ну правда, зачем мне допотопного вида посудина из дерева и металла, да еще и на столь непрактичном движителе? Ведь на этих своих парусах, эдакая вот парящая в небе каракатица сможет летать только там, где есть магия. И дело даже не столько в том, что невероятно сложно ловить воздушные потоки, нежели просто стать с жезлом на корме и тупо создавать себе «попутный ветерок» из ничего, сколько удерживать эту практически невесомую громадину в нужном тебе положении.

Поясню. Воздушные камни, то есть те самые яйца древних драконов‑современников тушки жабы из катакомб, при обеспечении некоторых пока неведомых мне условий, создают подъемную силу, можно сказать лишая многотонную посудину веса, от чего она способна зависать в воздухе на строго определенной высоте или же при необходимости набирать ее, ну или терять.

Так вот, эдакий вот «дирижабль», да еще и с «лесом» наверху, даже легким ветерком сдувает в сторону, крутит и несет черти‑куда, что на высоте еще не такая страшная проблема, будь форма более аэродинамична, но ближе к поверхности это уже чревато крушением при встрече с наземными объектами и преградами. А чтобы этого избежать у нынешних магов под их жезлы есть нужные и весьма крутые чары, однозначно попавшие в этот мир из родного для тех самых трехсотлетней давности беженцев, и по‑видимому приспособленные для возникших уже в этом мире нужд.

Эти самые супер‑чары создают вокруг парусника непроницаемую для воздушных потоков, или скорее «скользкую», обтекаемую, а то и вовсе отталкивающую их сферу. Крутость этого вот «пузыря» в том, что удерживает он, ну или рассекает, пронзает, исключительно воздушные массы, будучи для всего остального незаметен и вполне проницаем! То есть эта сфера вовсе не защитная, и если в нее выстрелить, то снаряд никак не повредив свободно минует ее границы, а боевой корабль от этого не лишится своего «обтекателя», его не станет рвать ветрами и крутить.

Но самое главное, что на внутренней поверхности пузыря‑обтекателя, в заданной его части формируется установленной площади и интенсивности поток того самого «попутного ветра»! Точнее попутный он, лишь пока корабль не повернет. В этом случае пузырь не потеряет своей ориентации в пространстве и направление искусственного ветра не повторит изменившийся вектор движения парусника, хотя пузырь будет всё так же двигаться, а свой центр сохранит в том же физическом месте парусника, куда его и начаровал маг. Именно поэтому парусное вооружение здешних летучих кораблей предполагает движение не только лишь в условиях ветра по курсу, и позволяет сохранять маневренность в боевой обстановке, пока маг не начарует новое положение потока воздуха на внутренней поверхности пузыря, дабы «ветер» вновь стал попутным.