В этот момент вдруг почему-то стало темнеть. Ника перевела взгляд на окно на улицу и замерла. От того, что она увидела, у Ники в груди даже дыхание остановилось. В мгновение вдруг она поняла, «что» держит её дочь.

Размером в полнеба, закрывая собой даже солнце, со стороны океана на них двигалась гигантская волна. Её размер просто ужасал. Высоту волны даже определить было сложно.

– Она не меньше, чем десятиэтажный дом. В ней метров тридцать пять, если не больше, – Ника даже не заметила, как дрожащим голосом сказала это вслух.

Волна быстро двигалась в их направлении, «поглощая» и «проглатывая», как огромное чудовище в свою «утробу», целиком целые улицы с домами. Внутри неё всё рушилось и давилось, как катком, огромной толщей воды. «До океана здесь десять километров», подумала Ника. «Господи, какая она огромная! Ведь от неё бежать же просто некуда».

Остальные люди тоже увидели это «чудовище» и глазами, полными ужаса и боли, смотрели на свою приближающуюся страшную смерть. Хотя это и было бессмысленно, многие из пассажиров бросились с криками бежать кто куда. Они пытались «спастись». Однако все их попытки, конечно, были тщетны. Некоторые пассажиры, наоборот (таких было не много), остались просто стоять в ожидании надвигающейся неизбежной смерти. Прятаться было негде и незачем. Волна была уже совсем близко, фактически «прямо за окном». Она закрывала собой теперь уже почти всё небо. Вокруг раздавался страшный гул, переходящий в сумасшедший рёв и грохот.

Спустя несколько секунд вода в оболочке купола вокруг Вэл забурлила значительно сильнее. По мере приближения волны водный купол начал быстро расти. Вэл уже не касалась поверхности своими руками. Купол сейчас жил своей жизнью, оставив ребёнка в покое. Вэл опустила руки и медленно осела на пол от усталости. Она сидела на полу и плакала, говоря, что-то очень тихо.

Купол раздулся на большую часть коридора. Он завибрировал и загудел в тон приближающейся волне. Ника повернулась к дочери. Теперь она всё знала. Она поняла, что пытались сделать Элис и Вэл. От чего они пытались уберечь её и всех людей на этом острове. Нике стало ясно, какой «груз» всё это время своими маленькими детскими ладошками держала на себе их с Элисом дочь. «Водяной купол» вовсе не был угрозой для Вэл. Вот почему сначала она улыбалась. Она держала не его. Вэл держала то, от чего купол защищал её. Для защиты Вэл сама создала эту «водяную стену». Теперь для Ники это стало совсем ясно. Вот только защищала Вэл не себя. Она защищала Элиса. Она защищала отца. Ника полными слёз глазами смотрела на дочь.

Как её дочь сделала это «водяное чудо», Ника не знала. Она также не знала, как Вэл защищала отца. Впрочем, теперь уже догадывалась. Все же, одно Ника знала точно – они семья, и всегда будут вместе. Даже если сегодня их последний день.

Ника выронила стойку из рук, и, сделав пару шагов в сторону Вэл, спокойно вошла в «водяной купол» к дочери. Как только Ника прошла через барьер, «водяная пленка» начала разрушаться. Ника села рядом с Вэл. Она обняла дочь, целуя её личико. Руками Ника нежно вытирала слёзы со щёк ребёнка.

– Ему больно. Ему очень больно, мама. Они умирают. Они умирают у него в голове, и он всё чувствует. Он «умирает» вместе с ними, – плакала Вэл. – Я это вижу. – Он больше не пускает меня. Он сам. Он один, а «Она, Она», Вэл запнулась, – такая большая, такая сильная. – Вэл продолжала говорить, словно в бреду.

– Он не один, родная. Папа не один. Мы вместе. Все вместе. – Произнесла Ника дочери и сильнее прижала её к себе.

– Я люблю тебя, дорогой, – тихо сказала Ника, глядя в окно на приближающуюся «смерть».

Никто не видел, да и не мог видеть, как в остатках «водяного купола» рядом с женщиной и девочкой появился мужчина. Он буквально материализовался из воздуха. Это был «Элис» – Рич. Он подошел к ним и обнял их обеих. Ни Ника, ни Вэл его тоже не видели, но обе почувствовали, что Элис рядом. В этот момент вся их «удивительная» семья была вместе.

– Я тоже люблю вас, родные мои! Больше жизни люблю! – успел произнести «Элис».

В этот момент огромная масса воды накрыла аэропорт, поглотив его целиком, словно маленький детский игрушечный домик. Колоссальная масса тут же раздавила его, мгновенно убив всех, кто в нём находился.

Элис безмятежно полулежал на шезлонге, слегка прикрыв глаза, и неспешно потягивал трубочкой прохладный сок прямо из только что разрубленного для него зеленого кокоса. Раньше он от знакомых слышал, что это вкусно и хорошо освежает, но на деле все оказалось еще шикарнее. Это было не просто вкусно, это было непередаваемое удовольствие.

– Охрененная штука, – слегка прикрыв глаза, негромко сказал Элис сам себе. Настолько ему нравился этот напиток.

Метров через пять впереди, фактически прямо у ног Элиса, неспешно, набегая одна на другую, с нежным плеском разбивались «маленькие» волны огромного Индийского океана. Погода в этот день была настолько хорошая и спокойная, что даже волнами эти маленькие всплески назвать язык не поворачивался. Океан, скорее, просто слегка «улыбался», как великан во сне, от чего водная гладь тихонько колебалась, создавая небольшие всплески у самой кромки воды.

На небе не было ни облачка. Яркое, слепящее солнце заливало все вокруг нежным и теплым светом. Мелкий белый, слегка желтоватый песок на всем пляже искрился под яркими лучами, чем-то отдаленно напоминая снежный покров в солнечный день. С той лишь разницей, что веяло от него не прохладой и холодом, а теплом, скорее, немного даже жаром. Нагретый от горячего песка воздух прозрачными «маслянистыми струйками» поднимался вверх. Народа на пляже было не много. Так что если пофантазировать, то можно было представить себя где-то в жаркой пустыне глазеющим на великие песчаные дюны. Однако близость теплого океана в мгновение превращало эту картину из безжизненной пустыни в настоящий земной рай. Воздух вопреки всему не становился обжигающе горячим, он был скорее теплым, обволакивающим, ласкающим, словно нежный тончайший шелк, струящийся по вашей коже.

Несмотря на то что шезлонг Элиса стоял в тени, теплый еле заметный морской бриз приносил с собой нежное тепло экваториального солнца. Элис специально лег в тень, боясь просто не заметить, как его светлая, почти белая и не привыкшая к такому яркому солнцу кожа просто «сгорит». И тогда чудесные пара дней, которые ему случайно получилось провести в «раю», превратятся просто в мучения. Как это бывает, Элис знал не понаслышке. Будучи на отдыхе, он постоянно «сгорал» на солнце в первый же день и потом пару тройку дней приходил в себя, прячась, как «вампир», от солнца все время в тени. Шезлонг Элиса стоял прямо посреди пляжа, тень ему давал один из многочисленных зонтиков, если их, конечно, можно так назвать. Этот зонт представлял собой бамбуковый ствол высотой в пару метров и толщиной с руку, с закрепленными к нему вверху листьями пальмы и какой-то местной травы, похожей на осоку (или нечто подобное), так, что получалось что-то виде грибка на детской площадке или большого зонтика. Таких зонтов по всему пляжу было достаточно много. Все они стояли совершенно хаотично от чего еще больше казались причудами природы, а не делом рук человеческих.

Элис хотел просто расслабиться и отдохнуть. Он прилетел сюда всего лишь на выходные. Через два дня его ждал длинный, но долгожданный перелет домой. Он уже здорово соскучился по своей семье. Вообще, откровенно говоря, он не должен был сюда попасть. Но так уж сложилось, что конференция по компьютерным технологиям, на которую он прилетел в Сингапур, закончилась на пару дней раньше. Почему так получилось, Элис сам не понял. Он был уверен, что правильно записал даты начала и окончания конференции. Элис проверял их сто раз, прежде чем заранее купить билеты в Сингапур и обратно домой, оставив себе день на то, чтобы прийти в себя перед полетом. И вдруг, когда он уже прилетел, выясняется, что он ошибся или что-то напутал. Короче, конференция закончилась, а до вылета домой оставалось более трех дней. Проведя почти две недели в Сингапуре по делам, переезжая то в одну, то в другую компанию для очередного семинара или презентации, Элис здорово вымотался и устал. Желание дальше оставаться здесь у него не было. Уже сильно хотелось, наконец, попасть домой.