Руки сами опустились, роняя Инквизитора на землю. Внутри продолжалась борьба стороны, которая эгоистично пищала «Зато она станет нашей», с той, что давила на больное: «Но она будет уже не той И Со». Юнги шипел, сыпал ругательствами, но подползал к линии огня, пока Тэён продолжал бороться сам с собой.

— Мне нужно, чтобы ты с помощью Кусанаги создал проход, — он развернулся к Чонгуку, который метался между огненной ловушкой и коматозным Хосоком.

— Он не может, меч не стабилен и не подчиняется ему полностью, — Юно попытался остановить Тэёна, догадываясь о планах своего создателя.

— Мне нужна лишь пара секунд, — тяжелым голосом резанул вампир, и это была не просьба, не призыв к обсуждению лучших вариантов, это был приказ.

И Юно, который за тысячу с лишним лет дружбы с Тэёном, прекрасно понимал, что тот уже всё решил. Спорить тут было бесполезно. Джехён нехотя кивнул и отошел в сторону, позволяя Чонгуку подняться и активировать клинок. Спустя несколько капель чонгуковой крови, мертвые легкие вампиров были битком набиты воздухом. Ветер был настолько мощным и сильным, что деревья в лесу гнулись под неестественным углом, а кроны цеплялись о землю. На короткий миг Тэён смутился подобной силе, но после сорвался с места, влетая в небольшой проход между огнем. Он не был уверен в том, что делал, но одно знал точно — не сделает и будет жалеть.

То, что он увидел в огненном кольце, мягко говоря, поражало. И Со боролась с пятнистой пантерой неестественно огромных размеров. Обе были ранены, вымачивая землю в собственной крови; обе внимательно отслеживали каждое действие своего противника и не замечали неожиданного гостя, настолько они были поглощены битвой. Йоши ловко уходила от заклинаний, а И Со уворачивалась от атак пантеры. Они дразнили друг друга, испытывали терпение и выжидали подходящего момента. Только вот Тэёну было плевать, у него была своя задача: перетащить за черту ту, что сама того не понимая, перетащила его за границы привычного.

***

Йошико чувствовала, как земля под ногами вибрировала от чужой силы и к ней добавлялась уже до боли знакомая мощь. Юнги пытался пробиться сквозь пламя, чтобы спасти, но кого? Йоши бы поспорила, кого из них двоих тут надо было спасать. И Со откровенно превосходила по мощи головы на полторы, но при этом продолжала тянуть резину — играла вполсилы. Дразнила, издевалась, насмехаясь над чужой гордостью.

Появление Тэёна лишь сильнее разозлило Йоши — «Ещё один спасатель, мать твою», — и она рванула вперед. Челюсти сомкнулись на плече, когти до приятного впились в кожу, а во рту появился манящий привкус металла и сладости. Такаги утробно зарычала, шершавым языком проходясь по мужской шее, и потянула на себя, желая откусить кусок побольше. Треск рвущейся плоти приносил с собой наслаждение и… тупую боль. Лезвие меча оставило глубокую царапину на боку пантеры. Йошико скользнула вниз, оставляя глубокие борозды-канавки от когтей по всей спине Тэёна. Она смогла затормозить на середине пути, врезаясь клыками в бочину вампира.

— Остановись, — скрипнул Ли. — Хосок в бессознанке, ты не можешь её убить, — он кашлял, захлебываясь сгустками крови, — мы не знаем, что за заклинание было на клинке.

Но И Со, будто его не слышала, надвигалась на них, на неё, не замечая живой преграды. И Йошико знала причину, потому что увидела знакомый взгляд. Она такой в зеркале много столетий назад видела, когда Амакуни взял над ней верх. В этот самый момент ей захотелось обратиться обратно в человека и рассмеяться, схватить Юнги и тыкать мордой, разбивать его лицо о суровую реальность — «Смотри, смотри, не такая уж она и идеальная; не так уж и далеко от меня ушла. Тогда в чем же причина?».

И Со резко выставила руки вперед, отправляя их энергетической волной назад. Йоши с Тэёном буксовали, цепляясь за землю лапами и ботинками, всё пытались хоть как-то затормозить. В воздухе запахло паленой шерстью и мясом. Спина пантеры обнажалась, шла волдырями и плавилась, заставляя хозяйку скулить от боли. Она против воли раскрыла пасть и ткнулась мордой в землю, потому что никуда больше не могла: впереди на неё давило заклинание, сзади — огненная стена.

— Остановись, — кричал Тэён, протягивая к ведьме руки, но всё было зря. И Со его не видела, нарочно выключала звук со светом в своей голове.

И в момент, когда пятнистая спина пантеры прогорела почти до хребта, она почувствовала прохладный воздух на обуглившихся кусках своего мяса. Носом втянула воздух, краем глаза замечая носок кроссовка возле своей мордочки и лицо, приближающееся к ней.

— Унеси её, — достаточно громко произнёс запыхавшийся Юнги, взглядом отслеживая исполнение своего приказа.

Такаги даже не поняла, как она обратились обратно в человеческую форму, она только чувствовала, как под пальцами сминалась шершавая джинса инквизиторских брюк. Слёзы смешивались на щеках с копотью, боль физическая заглушалась иррациональным чувством покоя рядом с Юнги. Возможно, спустя почти шестьсот лет, свобода для Йошико всё ещё имела лицо Мин Юнги и расшифровывалась, как чувство покоя рядом с ним.

— Т-ты за м-мной? — слова, как и дыхание, были похожи на пунктирную линию, которая всё время обрывалась и пробелы между черточками становились всё больше.

— Не думаю, — мягкий голос заползал в её уши, пока маг своими пальцами вытирал влагу с девичьего лица. Юнги нагнулся к ней и, касаясь губами уха, прошептал: — Ведь я ещё хуже, чем И Со.

Руки с лица незаметно переместились на обуглившуюся дыру на спине. Подушечки пальцев давили, разрывая пленку тканей и проникая внутрь, пока Юнги продолжал шептать ей в ухо:

— Мне жаль, что так вышло с твоей семьей и с тобой. Мне жаль, что ты не смогла прожить ту жизнь, о которой мы столько говорили. Мне жаль, что ты всё это время была несвободна из-за меня.

Свобода для Такаги Йошико в пятьсот девяносто восемь лет — это возможность делать выбор как жить, что чувствовать, кого любить, от чьих рук умереть. И она сделала свой выбор много столетий назад, отмечая напротив каждого пункта одно имя — Мин Юнги.

========== Глава 19 ==========

Комментарий к Глава 19

Я постаралась закрыть часть вопросов, оставшихся с прошлой главы и даже с прошлой части истории, но это далеко не конец. Финальную точку мы сможем поставить только в заключительной двадцатой главе. Так что оставайтесь на линии, ведь конец уже близко!

///

До соплей радуюсь и урчу, когда получаю вашу обратную связь. Трепетно собираю каждый комментарий, перечитываю и храню в своей памяти. Спасибо вам всем за поддержку, которая особенно важна под конец истории 💜

Она смотрела, как по обоям, просачиваясь меж плинтусом и стеной, ползли черные языки теней, как они скручивались между собой в косы и призывно пульсировали — на обоях, в её зрачках, в её висках, в её жилах и где-то на подкорке мозга. И Со смотрела, скрючившись в кресле и склонив голову к плечу, и не могла повернуться или оторвать взгляд в поиске спасения от галлюцинаций, потому что в полуметре на кровати лежал Тэён. Регенерация оторванного куска из плеча, порванного живота и исцарапанной спины шла, мягко говоря, плохо. Даже с учетом того, что она напоила его своей кровью и тремя пакетами донорской первой-отрицательной. В соседней комнате с зеркальной планировкой лежал в коматозном состоянии Хосок, а рядом с ним Чимин. Так что, нет — не могла она повернуться или оторвать взгляд в поиске спасенья, не заслужила.

Человека, который растил её, обучил всему, позорно бросила на поле боя, потому что цель была в заманчивой близости. Человека, который поставил на кон свою жизнь, который любил её, превратила в живой щит и благополучно продырявила его, потому что ещё не наигралась со своей жертвой.

Не заслужила — это ещё очень культурно сказано.

И Со не говорила с Юнги или ещё хоть с кем-нибудь, она, как была, так и села рядом с постелью Тэёна. Только раз в десять минут тянулась к пачке с сигаретами, чтобы хоть никотином попытаться вытравить желание самовыпилиться. Она едва не убила Тэёна, почти убила Йошико, и, кажется, совсем потерялась во тьме.