Летим в Париж. И вновь продолжается бой! На честным трудом заработанные деньги можно будет ещё одну МТС построить – с английским оборудованием. Назовём её красиво: «Куин». Потом буковку народ подправит.
Событие девятое
Можно бесконечно смотреть на три вещи: как течёт вода, как горит огонь и как правит королева Великобритании.
Пётр Тишков зашёл в кабинет, где собрались за большим столом члены Политбюро, далеко не с чувством победителя. Да, Англия пошла на все требования – и Франции и СССР – и все денежки выплатит. Победа. Ну, Пиррова. Всем членам советской делегации отныне въезд в подконтрольные Великобритании страны запрещён, а компании ЭМИ «рекомендовали» не выпускать диски и всякие другие пластинки (миньоны, например) с песнями этих проклятых комми.
Хреново. Куча денег! Конечно, есть и другие фирмы грамзаписи – и если человек захочет купить пластинку, то он её купит. Конкуренты подсуетятся. Но вот в случае с ЭМИ, не всё так просто – это законодатель мод. По любому пластинок в итоге будет выпущено меньше. Теряем денежки.
А чего хотел – после такой-то оплеухи? Представители МИД Великобритании на самом деле в Париже начали торговаться и даже немного убавили аппетиты де Голля и Тишкова. На следующий день после подписания итогового коммюнике Пётр передал плёночку представителю «Юманите». С какой радостью весь мир прошёлся по «торговцам трупами»! «А вот за этот, несвежий, пару фунтов не скинете?» Недели две все средства массовой информации упражнялись в остроумии. Королева разогнала парламент и выставила к чёртовой матери премьер-министра. Вот потом новый на «Крыльях Родины» и оттоптался. Там, в Англии, ещё маловато знают про информационную войну. Опять подставились!
Пётр снова собрал пресс-конференцию в Москве для всех аккредитованных журналистов и рассказал, как в Великобритании боятся маленькую одиннадцатилетнюю девочку. Вывел под фотовспышки Машу-Вику. Премьер подал в отставку, проработав пять дней – но запретов всё же никто не отменил. Утрёмся. Всех денег не заработаешь.
На Политбюро аксакалы хотят заслушать итоги всей этой шумихи. С политической точки зрения – победа в одни ворота, но огромный, ноющий больной зуб королеве и всяким Форин Офисам устроили на долгие годы. Война! Ну, так она и не прекращалась. Только мы всегда отбивались, ни разу сами в атаку не ходили. Вот один раз попробовали – Англии мало не показалось. Только эта вечно гадящая англичанка, она так – шавка.
А вот как со Штатами воевать? Пока даже ни одной хорошей мысли в голове нет. Если они с размаху двинут, то уже нам мало-то не покажется. А если бить их, то нужно заготовить несколько убийственных козырей.
«Будем искать», – как сказал Семён Семёныч.
Событие 10
– В чем разница между самолётом и унитазом?
– В самолёт садятся, чтобы лететь, а на унитаз – летят, чтобы сесть.
– Леонид Ильич! Отдайте мне, пожалуйста, Гагарина.
– Гагарина? Куда тебе? В певцы? – Брежнев даже дымом подавился.
– Заместителем министра сельского хозяйства.
– Ты, Петро, бесишь меня иногда. Сказанёшь чего – и стою, как дурак, думаю: то ли сам с ума сошёл, то ли ты издеваешься надо мной, – Брежнев, однако, взбешённым не выглядел. Вполне себе мирный дедушка в кресле у камина сидит. Дождь за окном, сыро – хоть и лето в разгаре.
– Я в данном случае, Леонид Ильич, совершенно не шучу. Мне действительно позарез нужен человек в заместители, и Юрий Алексеевич Гагарин – лучшая кандидатура.
– Он ведь хоть и из крестьян, но лётчик. Космонавт. Гордость нашей страны.
– А мне именно лётчик и нужен. И именно гордость.
– Ну, объясняй. По крайней мере, заинтересовал.
– Нужно развивать сельхозавиацию. Распылять над посевами всякие гербициды, пестициды, жидкие удобрения. Сейчас это всё в загоне – даже самолётов приличных нет. Довоенные кукурузники ещё летают, да и тех пять с половиной штук.
– Уел старика. Что, в самом деле, травить всё надо, и обязательно с самолёта?
– В самом деле, и обязательно с самолёта.
– Ну, допустим. И при чем же тут Гагарин?
– Так нет ведь самолётов, и почти не делают. Нужно и наших подтолкнуть, и за рубежом лучшие маленькие самолётики, пригодные для сельхозавиации, отобрать, купить – и нашим конструкторам дать в них покопаться. А американцы нас санкциями задавили. А вот лично Гагарину подарят самолёт, ну или продадут за копейки – для рекламы своего предприятия.
– Ну и жук ты! Сволочь. Как земля-то тебя носит. Добро, я переговорю с товарищами. Считай, меня ты убедил. Всё по нему?
– Маленький нюанс.
– Ох, недоброе чую! – загоготал и сигарету выкинул в камин.
– Чтобы чуть веса Юрию Алексеевичу добавить, ведь всё же замминистра, ему желательно присвоить звание генерал-майор.
– Генерал? Ну, Гагарину не жалко. Всё у тебя?
– Ещё один нюанс. Мне и ему нужны два хороших самолёта. Я на свои куплю через Бика. Страна огромная – на поезде не наездишься, и на рейсовых самолётах не налетаешься. Времени куча теряется.
– И что за самолёты?
– «Сессны» американские. Компания Cessna запустила недавно партнёрскую программу с французской Reims Aviation, так что санкции попробуем обойти.
– Всё-то у тебя всегда на два хода вперёд продумано. А чего, покупай! Вам, миллионерам, всё можно, – посмеялись вместе.
Может, так удастся Гагарина спасти? Вырвать из лап неподатливой Истории?
Глава 5
Событие одиннадцатое
Охота – это спорт! Особенно когда патроны закончились, а кабан еще жив.
– Ты чего такой грустный?
– Да вот пошли с мужиками на кабана охотиться! Кабан не пришёл… Ну мы и напились как свиньи. И тут пришёл кабан…
– Леонид Ильич, у меня мысль интересная родилась. Можно я её вам вкратце расскажу? – Тишков стоял на вышке в Заречье рядом с Брежневым. Ждали кабана. Егеря уже гнали, слышно было, но пяток минут можно улучить. И Пётр решился – когда ещё выпадет случай тет-а-тет поговорить с Генсеком, да ещё в хорошем настроении.
– Нашёл время! Об охоте думать надо на охоте, – буркнул Ильич, но, глянув в оптический прицел своей винтовки, все же проворчал: – Говори, только коротко.
– Давайте возродим проект по созданию Еврейской автономной республики.
– Эка тебя занесло! Своих проблем мало? Ты давай страну накорми, а уж про республики есть кому думать, – Брежнев снова приложился к окуляру.
– Это как раз один из кирпичиков плана, как страну накормить, – Пётр тоже посмотрел в тот сектор, где должны появиться кабаны.
– Неважное время ты, Петро, выбрал для серьёзных разговоров. Завтра воскресенье. Ты приезжай в Завидово. Прямо к обеду и приезжай. Правда, в обед ещё попасть нужно. О, слышишь, совсем близко собаки? Отстань пока от меня со своими евреями.
Брежнев не промахнулся. Когда-то давно, даже ещё не готовясь к написанию романа про мальчика попаданца, Пётр Штелле прочитал в интернете про маленькую страсть большого Генсека. Так вот там было написано, что Брежнев вёл дневник – и после каждой охоты «дорохой Ильич» записывал туда результаты. Там можно прочесть об удачных днях – например, нескольких подстреленных кабанах и утках. Не всякий охотник может, пусть и за несколько дней, положить несколько таких зверей, как кабан.
Ещё там была байка. Хотя, кто его знает… Может и правда, но тогда это был бы шок. Итак.
Однажды по приглашению в СССР пожаловал руководитель ГДР Вальтер Ульбрихт, тоже любитель поохотиться – или изображал из себя такого, чтобы потрафить Ильичу. В тот раз Ульбрихт пожелал выйти на бурого медведя. Егеря не успели в Завидово мишку, и, чтобы не ударить в грязь лицом, выписали из местного цирка старого и уже больного зверя. Натяжечка, конечно – ну да продолжим.
