Я кивнул, всё ещё онемелый и ощущающий вкус алкоголя на губах.
-Так точно, мэм.
-Ты только что прошёл крещение огнём, солдат. — я не ожидал, что Шепард заговорит. Намёк на… гордость? Сочувствие? Сложно сказать. — Не волнуйся, скоро привыкнешь.
Именно привыкнуть я и боюсь
-Эй, посмотри на меня.
Я оторвал взгляд от ладони и направил его на Шепард.
-Для первого раза ты хорошо справился. Никто не выходит из первой передряги без шрама. Я видела тебя, ты держался молодцом.
Она разговаривала со мной так, будто я ребёнок, который упал с велосипеда в попытке научиться ездить на нём. И это сработало.
-Спасибо, Шепард. — по правде говоря, у меня сейчас не было настроения на разговоры, даже напротив, я хотел бы остаться один чтобы пробраться через бурю мыслей и эмоций, бушующую во мне.
-А теперь бегом в душ. Ты заработал это. — лёгкая улыбка скрасила её слова. Думаю, что для неё я был как открытая книга. — Собрание в связной рубке через два часа. Можешь не торопиться.
-Так точно, мэм.
Я встал, собрал свои вещички и уже почти вышел из медотсека, но меня внезапно посетила мысль.
-Пока я не ушёл — скажите, Коммандер, за что вам надо было бы меня отчитать? Что-то про огонь.
Она села на кровати полностью выпрямив спину, игнорировав недовольный взгляд Чаквас.
-Я заметила, что ты использовал одну из своих зажигательных смесей. В обычных ситуациях — пожалуйста. Сейчас это тоже сработало. Но на будущее, — ироничная улыбка, значит я и вправду сделал что-то глупое. — Не делай так на кораблях. По крайней мере без моего приказа.
-Извините, Коммандер, но я не понимаю.
-Нуууууу, — протянула она. — Тебе, землянину до мозга костей, наверное и вправду невдомёк, что пожар на корабле может привести к непредсказуемым событиям. Самое худшее — ВИ корабля может выбросить нас в космос. Или корабль может просто взорваться.
Ох, святые угодники!
-Ничего, все мы были такими.
-Спасибо… наверное.
Я вышел из комнаты почти таким же бледным, каким вошёл.
***
В грузовом отсеке было непривычно тихо. Можно было уловить лишь тихий ритмичный шум двигателя, несущего нас через космическое пространство, да взаимодействие механических частей корабля. Прекрасная атмосфера чтобы полностью разобрать свою броню, почистить её, подкрутить гайки и даже навесить пару улучшений. Всё-таки Эш способный учитель.
В грузовом отсеке я был одинок, как последний осенний лист на голом дереве. Импровизированный тренажёр «Курс молодого бойца» уже разобрали, даже Мако не был на своём привычном месте.
Где-то через два часа после завершения операции, мы передали Бёрнса на фрегат Альянса Верден и сразу после этого направились к Тау Артемиды (система Спарты, если быть до конца точным), где мы и есть уже несколько дней. Разведка Альянса так и не нашла Лиару, что заставило меня сомневаться в их компетенции. Очень хотелось просто сказать «Терум. Давайте уже быстрее», но… вы и так поняли.
Ладно, Бог с ними. Чтобы обеспечить команду практикой, Шепард решила начать задание про Цербер, а именно про морпехов адмирала Кахоку. Хотя бы в одном скоплении с Лиарой. Мы можем найти зацепку где её искать, выполняя это задание — так сказал мне Прессли. Господи, дай мне терпения.
Шепард как всегда взяла с собой отряд из пятерых бойцов (никакого игрового ограничения), а так как я был ранен, меня оставили греть скамейку на Нормандии. Я и не против, после Онтарио-то. Всё, что там произошло, ещё не уложилось у меня в голове.
Я положил инструменты для чистки и оглядел свою броню. Она ни капли не пострадала в бою, но у меня была навязчивая идея избавиться от воображаемого запаха. Затем я достал пистолет и вынул обойму.
Обычно я наслаждаюсь тишиной. Конечно, чаще всего когда я один я просто слушаю музыку, но иногда приятно просто взять и… выключить всё. Подумать не отвлекаясь. Так я могу сбалансировать себя, фигурально выражаясь, узнать и понять себя, что я очень ценю.
Но последние несколько дней я буквально пытаюсь окружить себя шумом, доходя того, что я засыпаю с музыкой в ушах. Мне не хотелось думать о… всём.
В один прекрасный момент я понял, что продолжать так больше нельзя. Меня и так уже преследовали во снах сгоревший турианец и мёртвый террорист. Пришла пора разобраться в себе.
Поэтому, когда отряд покинул Нормандию чтобы разобраться с молотильщиком (о котором они правда не знали), я взял своё снаряжение и отошёл в тишайший уголок корабля. Чистка была простым занятием, даже с перевязанной ладонью, сойдёт чтобы занять руки.
Через мою голову пробегали миллионы мыслей, и фундамент каждой — страх и неуверенность, сгущавшиеся надо мной последние несколько дней. Никто ничего не сказал, но я думаю, что все заметили моё новоявленное беспокойство. Предполагаю, что они винили во всём травму и шок, и частично даже были правы, говоря на чистоту, но это лишь верхушка айсберга.
Как сложно человеку в бурном потоке реки зацепиться за что-нибудь чтобы не утонуть, так и мне трудно нащупать хотя бы одну цельную мысль в голове. Спустя небольшой промежуток времени, импульсивность взяла своё, и я кинул обойму пистолета на пол. Громкий звук падения, однако, протрезвил меня. Мне в последнюю очередь хотелось чтобы кто-нибудь пришёл разбираться в чём сыр-бор. К счастью, я так и остался один. Я сжал кулаки и начал ходить по отсеку, пытыаясь привести себя в порядок.
Итак, сначала.
Первое, почему я так запаниковал? Окей, для меня это в новинку, я никогда не был военным, как и не был в перестрелках. Самое близкое — пейнтбол. Конечно я запаникую в первой битве. Моя жизнь же на кону, чума, сифилис и проказа!
Но почему сейчас, а не на Цитадели? Может потому что я тогда приготовился? В следующий раз я тоже запаникую? Я могу доверять себе?
Второе, как Коммандер — как мы — смогли вытащить Бёрнса, если Шепард очевидно провалила переговоры? Почему переговоры вообще провалились? Шепард самый геройский герой среди всех геройских героев, я уверен, что она могла бы не только убедить террористов отпустить Бёрнса, но и склонить их к коллективному судоку [7], пусть это уже и не очень по-геройски.
Очевидно, что мои действия и само моё присутствие как-то меняет события канона. Но как? Но какие события? Как я могу использовать это?
Я вздохнул и опёрся головой на стену. Круг замкнулся. Уроборос прикусил хвост.
Я не менял позы минут десять, всё ещё пытаясь разобраться во всех этих хитросплетениях судьбы.
До тех пор, пока я не сдался, буквально сказав «Ну его нахуй». Лучшее, что я могу сделать — это продолжать то, что я делал раньше, а если передо мной встанет новое испытание, то я решу что с ним делать на месте. Да, потрясающий план.
Мой взгляд наткнулся на обойму. Бедная, она пала жертвой моей агрессии — краешек отломался. Большинство людей подумают, что куска железа достаточно чтобы запитать оружие, но это в большой степени заблуждение, никогда нельзя пренебрегать качеством деталей. Если обойма хоть немного поцарапана, то оружие в бою может заклинить. Казалось бы мелочь, но всё упирается в эффект домино.
Со вздохом я выкинул павшего товарища и направился обратно к верстаку, чтобы нависнуть над ним чёрной тучей.
Итак, никакого больше «Дай команде сделать всю работу, а сам просто потусуйся рядом». Новый план — быть частью команды, дать событиям протекать как надобно, иногда вмешиваясь чтобы предотвратить что-нибудь отстойное, например Вермайр, потому что если я буду вмешиваться слишком часто, то вся история пойдёт по наклонной. Не хватало ещё чтобы Жнецы победили.
А что если история уже движется к этому?
Мой взгляд обратился к свежей обойме для пистолета, рядом с запасной винтовкой Эшли. Ужасающе. Но с другой стороны… хм…
Секунда сомнения, но в итоге я взял эту обойму и впечатал её в пистолет с характерным звуком, слегка ухмыльнувшись.
Зато становится интересно. Если ни в чём нельзя быть уверенным, то во всём можно поучаствовать. Мои действия действительно влияют на всю чёртову вселенную, я могу аккуратно что-то менять без лишнего риска. Что я и делал с самого начала.
