========== Глава 1 ==========

Блеск дивной залы, золотых колонн, мраморных ступеней и улыбок слуг. Высокое небо, отдающее то синевой, то золотом. Бело-бронзовые облака, плывущие по этом самому необычайно яркому небу. Башни, уходящие ввысь, туда, где даже птиц не видно. Огромные арки и золотые статуи, украшенные драгоценностями и резьбой. Мужчины и женщины, воители и целители, слуги и знать, валькирии и колдуны — десятки фигур, взирающие на прохожих. При каждом шаге по ступеням из белого и черного мрамора раздаётся гулкое эхо, даже если ступающий легче листа с асгардского древа. Сквозь огромные окна виден океан, который где-то вдали переходит в небесную гладь. И Радужный Мост. Неописуемое зрелище: стеклянная дорога, краёв у которой не видно; ощущение, будто он появится там, куда ты поставишь ногу, показываясь своими яркими переливами. Всё это чертог неповторимого Асгарда.

— Тор, подожди! — кричит девочка, волосы у которой тёмно-каштанового, почти чёрного цвета, при этом на солнце отдающие золотом. Она бежит вслед за своим названным братом — златовласым парнем с голубыми глазами.

— Это не девчачье дело, Лиз, ездить верхом, — смеётся парнишка, словно ураган летящий в сторону конюшен. Эта фраза вызывает у девчушки двоякое чувство. С одной стороны, злость: Тор считает её маленькой и слабой, это будит в ней желание со всех ног кинуться к своей лошади и надрать старшему брату зад. С другой стороны, разочарование: неужели она не заслужила хоть капельку его одобрения? Малышка останавливается на стеклянной поверхности Радужного Моста и глубоко вдыхает. Но решает, что Тор не увидит её растерянности, разворачивается и идёт совершенно в другую сторону, в сад царицы Фригги.

Цветы на одной клумбе отличаются от цветов на соседней. Кажется, будто с каждым шагом, ты всё глубже уходишь в сказку, хотя, казалось бы, что может быть лучше золотых чертогов Асгарда. Девчушка присела в тени деревьев, прикрыв глаза и слушая пение птиц.

— Так и знала, что найду тебя здесь, милая, — Элизабет открывает глаза и улыбается обладательнице этого прекрасного сада.

— Ваше Величество, здравствуйте, — недовольство скользит на лице Фригги.

— Мы же договорились, милая, за два года, я думала, ты привыкла, — мягко произносит царица и берёт руки маленькой царевны в свои.

— Простите, матушка, я всё никак до сих пор не привыкну к тому, что Вы и Всеотец взяли меня под опеку, — девочка немного краснеет и улыбается на слова царицы.

— Элизабет, ты же понимаешь, всё, что произошло, уже никак не изменить, — Фригга вздыхает, пытается заглянуть в голубые глаза девочки, которую Один взял под свою опеку несколько лет назад. Но Лизи старательно прятала слёзы. К сожалению всей царской семьи, Элизабет было десять, когда собственный отец пытался продать её царю Муспельхейма в обмен на мир между их народами. В таком возрасте уже ничего не забудешь. И ничего не поймёшь.

Великий Фрейр, царь Ванахейма, как оказалось, был не таким уж великим. В те времена огненные демоны нападали на каждое царство, которое считали недостойным отдельного существования. И каждому государству Суртур — огненный великан и правитель демонов — предлагал сделку: свобода их народа в обмен на младшего царского ребёнка. И Фрейр, без каких-либо колебаний, послал за Элизабет.

Появление Одина было эффектным, а главное, своевременным: ванахеймский правитель подталкивал девочку к своему врагу. Перепуганный взгляд маленькой царевны, в котором читалось понимание происходящего. В тот момент Всеотец понял, что девочка была умна не по годам; до безумия напоминала его младшего сына — Локи. Тогда властитель Девяти Миров, его супруга и их войско отстояло Ванахейм. Но Один не смог оставить ту самую девочку, глядящую в самую душу своими небесными глазами, на попечение её же родному отцу.

И вот прошло уже чуть больше двух лет, как Элизабет живёт во дворце царской семьи, но она до сир пор не привыкла называть Одина — отцом, Фриггу — матерью, а Тора и Локи — братьями. Хотя Лиз чувствовала почти полную отдачу со стороны своих опекунов, она не чувствовала себя сестрой царевичам. Тор всегда считал её лишней, что, в общем, было объяснимо их разницой в возрасте, ведь старшему сыну Одина было уже двадцать. Локи относился к ней со снисхождением, не выказывал своей любви, но не давал повода думать о том, что она ему чужая. Он мог запросто вечером присесть у её постели и поведать ей историю о Девяти Мирах, научить её правильному произношению нового заклинания или отточить изученные ранее чары, посоветовать интересную книгу или просто улыбнуться ей, пускай и сдержанно. Одновременно с этим, младший царевич мог запросто накричать на девчушку без повода, сделать вид, что её нет или заколдовать юбки платья, превращая их в металл или бумагу. Но Локи во дворце нет: он уехал, и надолго, изучать магию, которую так любил, более углубленно к великому чародею Бальдру — Богу Весны и Света.

— Я знаю, матушка, знаю. Но легче от этого не становится, — Элизабет сильнее поникла.

— Ты разочарована, милая. Тем, что Тор думает, что возраст даёт ему право не обращать на тебя внимания? Или тем, что Локи уехал на столь долгий срок и не попрощался с тобой? — Фригга погладила дочь по волосам, пропуская между пальцев мягкие пряди. Девочка невольно подумала о том, что царица сидит рядом с ней на траве в своём великолепном платье, расшитом золотом, и ведёт себя только как мать, но не как жена великого Одина, в ней нет ни грамма высокомерия или надменности, которая, казалось бы, должна быть присуща правителям Асгарда.

— Я расстроена поступком Локи, но понимаю его, когда мне будет семнадцать, как ему, я тоже хотела бы отправиться учиться магии, она завораживает. А Тор… он так предсказуем. Иногда мне кажется, что это ему двенадцать, а не мне, — в ответ на слова маленькой воспитанницы царица залилась звонким смехом, который позволяла услышать только Лиз. Всем остальным она сдержанно улыбалась или смеялась тихо и мелодично, но почему-то с дочкой Её Величество не хотела и не могла вести себя сдержанно.

— Ты сильная и умная, Элизабет, намного умнее твоих братьев в твоём возрасте.

— Они мне не братья, Ваше Величество, моя семья хотела продать меня Суртуру, а мне просто посчастливилось, что Вы решили принять меня как дочь. Прошу меня простить, моя Царица, — Лиз промокнула глаза, в которых скопились слёзы, рукавом, встала и быстрым шагом направилась прочь из сада.

***

Дни сменялись неделями, недели — месяцами, а месяцы складывались в года. И с того разговора в саду прошло чуть больше трёх лет. Лиз до конца погрузилась в свою новую жизнь. С увереностью в голосе возражала Тору, с твёрдой рукой билась с ним на тренировках и часто побеждала, хотя всегда пользовалась двумя кинжалами, а не огромным мечом, как брат. Она стала много общаться с Сиф — одной из близких друзей Тора. Научилась стрелять из лука и часто снимала напряжение, стреляя по мишеням. А ещё она, в тайне от остальных, практиковалась в магии. Год назад Всеотец запретил ей колдовать до назначенного возраста семнадцати лет, тогда она «случайно» превратила эль в кубке Фандрала в топленную серу. Почему-то после этого воитель решил, что он интересен юной царевне.

Днём — воительница, ночью — колдунья-самоучка. Элизабет научилась скрываться даже от Хеймдалля на какое-то время. Вот только раньше ей помогал Локи, учил её правильно произносить слова, а некоторые заклинания практиковать без произношения; но он всё ещё учится магии во всех своих проявлениях. Перед глазами Лиз стоит облик младшего царевича с его чёрными волосами, она знает наверняка, что он не спит ночами, впитывая в себя каждое полученное знание. Его помощь сейчас не помешала бы.

Царевна вздохнула, помассировала виски и подняла глаза на часы, висевшие над письменным столом. На них явно значилось, что она пропустила ужин, а значит скоро к ней примчится Тор, который за последние полтора года решил стать заботливым старшим братом. Ещё раз вздохнув, Элизабет захлопнула фолиант и встала с кровати, на которой весь вечер провела за чтением этой самой книги. Массивный том был убран в нижний ящик стола и прикрыт небольшой книжицей по основам ведения боевого искусства.