А его душа… – рыжий на секунду задумался. – Невозможно передать словами вечные мучения этого отъявленного грешника. Впрочем, – улыбнулся посланник – ты и сам, Людовик, скоро увидишь, как неуютно в адском пекле непутёвому Дамьену.

Немного помедлив, рыжий задумчиво молвил:

– Знаешь, король, а ведь ты был прав, когда говорил: «На мой век хватит, после меня хоть потоп». Ты правил долго и счастливо, и, несомненно, плевать на то, что будет после тебя – хитро подмигнул внимательно его слушающему человеку вестник преисподней.

– У меня для тебя хорошая новость, Людовик. Преданным служением сатане ты заслужил право выбора смерти своего тела. Тебе – а это, поверь мне, делается в исключительных случаях – предложено два варианта: первый – ты умираешь от сифилиса, долго, мучительно, медленно разлагаясь и корчась от нестерпимой боли, или второй – ты повторно заражаешься оспой во время безудержного развратного секса с очаровательной молодой девушкой и умираешь в течение всего трёх-четырёх дней, быстро, конечно, если сравнивать с сифилисом. Выбирай?

Людовик не задумываясь ответил:

– Передай господину нашему, если нет для меня никакого другого варианта, то вторым я буду удовлетворён. Я плохо переношу боль.

Рыжий одобряюще кивнул и тут же встал:

– Я покидаю тебя, король. И советую: немедленно поговори со своим преемником на престол и постарайся объяснить, что ему крупно не повезёт если он в твоём присутствии не даст, положа руку на документ, клятву верности сатане. Нам не нужны отказывающиеся служить нам, так же, как и колеблющиеся в своих решениях. Они, несомненно, будут сметены гневом нашим!

И помни, если не сможешь убедить следующего короля Франции в необходимости служения силам зла, то будешь строго наказан, и род твой подвергнется скорым жестоким испытаниям. Так что старайся, грешник. До встречи в аду, пред очами господина нашего, монарх. И помни, времени осталось мало, не тяни. – сказал посланник и быстрым шагом направился к двери.

Внезапно он остановился и резко развернувшись подошёл к портрету, на котором был изображён ребёнок, наследник престола Людовик XVI и за которым затаив дыхание пряталась Дюбарри. Вестник преисподней упёрся прожигающим взглядом в картину, в течение минуты стоял молча, потом низким, каким-то утробным голосом промолвил: «И тебе отрубят голову» – после чего быстро покинул комнату.

Ноги у фаворитки предательски подкосились и она тихо шурша юбками сползла на пол.

Громко хлопнула закрывшаяся за гостем дверь. Обессиленный Людовик, беспомощно опустив руки и закрыв глаза неподвижно сидел в кресле.

Очнувшись, Дюбарри торопливо выбралась из потайной комнаты и на ватных ногах вбежала в королевскую спальню. Обеспокоенная мертвенно-бледным видом немощного монарха наседкой бросилась к нему:

– Милый господин, что с вами, вам плохо, подать воды? – засуетилась она.

Людовик медленно приподнял тяжёлые веки:

– Оставь меня. – устало приказал он, вновь закрыл глаза и моментально провалился в глубокий сон.

Спустя примерно два часа отдохнувший король прибыл в Версальский дворец. Быстрым шагом, минуя анфиладу комнат своих апартаментов он прошёл в расположенный рядом с опочивальней кабинет.

В ожидании прибытия наследника престола Людовика XVI он задумчиво прохаживался, размышляя о том, что ему предстоит отнюдь не лёгкий разговор с двадцатилетним, далёким от его собственных убеждений юношей, которого он многие годы демонстративно не замечал и о котором отзывался нарочито брезгливо.

Вскоре, громко стуча каблуками и бряцая огромной шпагой в кабинет вошёл невысокий плотный по причине частого переедания молодой человек, в облике которого не было ничего королевского. С первого взгляда было понятно, юноша – неуверенный в себе, сильно закомплексованный человек.

Многочисленным воспитателям так и не удалось преодолеть в нём ни природную вялость, ни приобретённую робость. Излишне уступчивый, удручающе непостоянный, не умеющий ясно высказать своё мнение, легко отвергающий любые принятые им же решения наследник престола не имел друзей и демонстративно показывал окружающей его свите своё презрение и полное равнодушие. Именно таким следующего короля Франции Людовика XVI знал двор.

Да, будущий монарх был человеком доброго сердца, но к большому сожалению властвующего деда, незначительного ума и нерешительного характера. Король не любил внука за пренебрежительное отношение к придворному образу жизни, на устроение коего сам он потратил много лет жизни, и за презрение дофина к его испытанной временем фаворитке Дюбарри. Держа юношу вдали от себя и государственных дел Людовик XV, тем самым, собственными руками взращивал в будущем короле чувство ненужности и полной своей несостоятельности.

Поздоровавшись высоким гнусавым голосом, дофин взглянул исподлобья на короля робким, недоверчивым взглядом и сразу же постарался раствориться в полумраке кабинета, отойдя как можно глубже в один из углов. Король брезгливо подумал: «До чего же смешон, неуклюж и труслив» – но вслух, благодушно улыбнувшись, приветливо произнёс:

– Я приветствую тебя, мой дорогой внук! Мы редко видимся с тобой по причине большого количества государственных дел, требующих моего внимания и обязательного присутствия, но я всегда внимательно слежу за твоими успехами, будущий монарх великой Франции…

Молодой дофин вздрогнул так сильно, что висевшая на его поясе шпага гулко ударила в пол. Казалось слова короля о том что он следит за ним сильно напугали наследника престола. Старик понимающе слегка кивнул головой и постарался улыбнуться как можно доброжелательнее:

– Ты стеснён, внук, сними шпагу и отложи её в сторону. И давай присядем. Я вызвал тебя для очень серьёзного разговора, имеющего государственную важность.

Молодой человек, быстро теребя перевязь трясущимися руками освобождался от шпаги. Отставив её в сторону, он облегчённо вздохнул и непонимающе уставился на деда.

Они сели друг напротив друга, и монарх, пристально глядя в глаза дофина мягким голосом заговорил о главном:

– Как ты знаешь, любимый внук, наш прадед, Король-Солнце, правил Францией семьдесят два года, я пользовался властью пятьдесят девять лет. И это несмотря на то, что мы были авантюристами, не очень заботившимися о чаяниях вверенного нам народа. Мы, честно признаться, неумело вели дела государства, нас мало интересовала судьба Франции. Но нам, можно сказать, везло. Мы весело проводили отпущенные нам годы жизни, без всякой меры наслаждались развратной любовью и искусством, мы, не задумываясь о последствиях, брали сполна то, что нам принадлежало по праву сильного. Но всё хорошее когда-то непременно заканчивается.

Ты уже вырос, Людовик, и скоро примешь бразды правления, и ты вправе спросить: что это за сила, которая даёт великим королям защиту и чьим заступничеством могущественна династия Бурбонов?

Сейчас, учитывая то обстоятельство, что я заранее осведомлён о своей скорой смерти, пришло время открыть тебе эту тайну.

Знай, внук, быть довольными жизнью, купаться в порочных наслаждениях, жить по принципу «кардиналу – власть, королю – развлечения» нам позволил не кто иной, как князь этого мира, великий сатана.

Людовик XV бережно достал из своих одежд аккуратно свёрнутый в трубку старинный документ и развернув его торжественным голосом зачитал внуку текст

Будущий король слушал с удивительным спокойствием, в его взоре была видна сосредоточенность, предельное внимание, лишь по быстроменяющейся мимике лица молодого человека можно было догадаться, что в душе его идёт жестокая внутренняя борьба.

Закончив читать, король, нисколько не сомневаясь в даре своего убеждения, мягко продолжил увещевания:

– Внук, будем честны, ты не совсем готов к власти. Прежде всего, ты должен понимать, за любым троном есть нечто большее, чем король. Ни один человек не способен удержаться у власти, если за ним не будет определённой силы вселенского масштаба. Нашему роду выпало быть под началом того, в чьих руках находится земной мир, с самого начала его сотворения.