Обернувшись, я еще раз оглядел полукругом сомкнувшиеся вокруг нас джунгли.

Что-то не так…

Я ничего не вижу. Ничего не слышу. Но я прямо жопой чую, что тут что-то очень и очень сильно не так. А еще я чую, что прямо сейчас за мной наблюдают. Или паранойя окончательно разыгралась? Такое же ощущение у меня было там – внутри горы Олимп, в мире-опухоли, на Окраине Мира, где я встретился с внешне дружелюбным лидером бригады Солнечное Пламя.

– Уходим! – рыкнул я, окончательно прерывая рассказчика книги. – Живо, гоблины! Живо!

Каппа и Ссака помогли зашвырнуть обессилевших работяг на солидный плот, что без проблем принял на себя вес внедорожника. Хорхе не подвел – не только мгновенно завел машину на плот, но и тут же снова раскрыл солнечные панели и перекинул провода на пустые аккумуляторы. Бывший советник хорошо проникся своей новой работой. Специалист Хорхе…

Последним на плоте оказался я, заодно прихватив с собой толстенный пень и вылезшего на него здоровенного желтого удава.

– Отчаливаем!

В дно уткнулись согнувшиеся шесты, и мы медленно отошли. Не сводя глаз с джунглей, я выпрямил руку с опутавшим меня удавом.

– Каппа.

Свистнул тесак, в мутную речную воду ударила струя крови, туда же отлетела отрубленная голова.

– Хорхе…

– Я понял, команданте. Я приготовлю рагу…

– Пожарь, – велел я, опускаясь на колено рядом с внедорожником и отрубая питание экза – Просто пожарь. С солью. И дай мне.

– Со стопкой мескаля?

– Если осталось.

– Для тебя всегда найду, лид, – широко усмехнулся Хорхе, выбираясь из багажника с длинным ножом и металлическим блюдом. – Этого мяса на всех хватит. Или экзотику сеньор кушает в гордом од…

– Жрем вместе. Воюем вместе. Подыхаем вместе.

– И пьем вместе! – добавила «вскрывшаяся» Ссака. – Мне бы тоже пососать из соски энергии…

– Я могу дать свою… – ожил тот седенький мужичок, что только что не сводил голодных глаз с мертвого удава. Опомнившись, он испуганно втянул голову в плечи. – Ой… я это… с женой тебя спутал своей…

– Меня с твоей женой?

Похоже, последняя его фраза оскорбила Ссаку гораздо больше, чем первая.

– Ссака, ты первая в дозоре, – велел я. – Каппа второй. С собой берете по гоблину. Заодно натаскиваете – куда смотреть, как долго смотреть, почему нельзя мерно крутить башкой и чем важен рваный непредсказуемый ритм у наблюдателя. Четверо самых бодрых остаются на шестах. Остальные – жрать и спать. Тот кто посчитает себя бодрым и будет работать – получит от меня дробовик и десяток патронов. Всех касается. Но если возьмется и не справится – вобью дробовик в задницу. Рассчитывайте свои силы трезво, гоблины.

– Ага…

– Мы услышали и поняли, о вождь.

– Да, лидер!

– Понятно, смотрящий!

– Слова смотрящего услышаны.

– Смотрящий, – вздохнул я, покосившись на красных от загара сурверов. А ведь мы по джунглям перли. – Намажьтесь чем-нибудь и прикройтесь. Иначе сдохнете от ожогов и токсикоза.

– Нам уже хреново! – радостно и пьяно улыбнулся молодой совсем парень. – Свобода-а-а…

– Принято, – доложила Ссака.

– Принято, – кивнул и мечник. – Мы отступили, лид?

– Пообщаемся со здешними, – ответил я. – Здесь стоп! Шесты в дно. Якорь туда же.

Вывороченный из берега карстовый дырявый обломок ухнул в воду, утаскивая за собой тонкий трос. Когда трос натянулся и нас начало разворачивать по течению, я впервые отвел глаза от того берега и взглянул на стоящего рядом Каппу:

– Как думаешь – они вниз или вверх по течению?

– Речное племя?

– Да. Тот ушлепок не рискнул бы уйти от родного племени слишком далеко. Его вела обиженная детская ярость, но все же…

– Он похитил девчонку. Бросил на плот. Скорей всего, сделал это днем.

– Верно, – кивнул я. – Ночью молодая баба лежала бы с мужем. Еще не надоели друг другу.

– Да. Я думаю, он украл ее не с плотов племени…

– Согласен, – опять кивнул я. – Пропажу хватились бы быстро. Затем проверить списки, выяснить, кого еще не хватает – и сразу понятно, кто жертва, а кто насильник и убийца. По возвращению…

– Поэтому лучше украсть бабу с берега. Они ведь выходят на берег – собирать ягоды, охотиться, опять же нужны стройматериалы. Те же лианы – вряд ли они используют тросы. Листья для крыши…

– Они живут джунглями. У каждого члена племени свои обязанности.

– Он наверняка договорился с кем-нибудь из своих дружков, чтобы они прикрыли его и обеспечили алиби. А то, что пропала молодая дура… сожрал ее кто-нибудь в джунглях.

– Вниз или вверх по течению, Каппа?

– Он бы предпочел спуститься.

– Значит, нам наверх, – поморщился я. – Обеспечь движение.

– Да, лид.

– Но без спешки, – добавил я. – Надо набраться сил и надо подзарядиться.

– Принято.

– Лид!

– Да?

Подсевшая Ссака показала мне пяток странных штуковин, больше всего напоминающих алюминиевые монеты со странными черными бороздами, складывающимися в какой-то узор.

– Что это?

– Из трофейного экза. Внутри был тайник, и я наткнулась. Спросила у сурверов, и они сказали, что это почти бессмертные хранилища данных. Ну как данных – обычная аудиозапись. В моем экзе есть проигрыватель для них… выглядит стильной штукой.

– И?

– Послушаем, что покойник говорит? Ты ведь его утопил… а я потом дохляка выковыривала…

– Нахрена его слушать?

– А может это и не он говорит? Вдруг там какое-нибудь откровение… А мне одной слушать влом… может, вместе и под мескаль?

– Откровение, – пробормотал я, с тоской глядя на внедорожник, где хранилась целая куча сурверских хардов с данными. – Давай… послушаем…

– Врубаю!

– У нас и сурверский напиток имеется, – сдержанно оповестил меня Хорхе. – Их фирменный. Я прихватил двадцать бутылок из резерва смотрителя Норма.

– И что за напиток?

– Водка!

– Удивил прямо…

– Русская! Мне так Норм сказал.

– Вот теперь точно удивил… в этом мире остались нации?

– Нации кончились, а водка осталась! Россогор называется! Сурверы сохранили рецепт.

– Водка! – закивал один из сурверов, тыча в меня оттопыренным большим пальцем. – Водка – это круто! Россогор – качество!

– Название водки?

– Россогор? – уточнил тот же сурвер и покачал головой. – Нет, сурвер Оди. Ой… лидер Оди. Нет. Россогор… для нас как Хуракан! Не будь Россогора – не было бы и нашего убежища. Так гласят легенды. Мы почитаем Россогор. И среди нас есть предки Россогора!

– Что это такое? Звучит знакомо…

– Корпорация! Большая корпорация! Могучая! Богатая!

– Потом расскажешь, – кивнул я, оставляя попытки вспомнить.

– Да, лидер. Расскажу с радостью. Хотя мне далеко до Амадея, что знал все нам известное о Россогоре…

– Расскажешь потом.

– Да.

– Так я врубаю? – не выдержала Ссака и первой опрокинула стопку. – Уф! Мескаль тоже хорош!

– Мне водки, – решил я. – Врубай.

Покопавшись внутри своего экза, не преминув показать всем собравшимся парням всю красоту своей задницы, туго обтянутой мокрыми от пота штанами, щелкнув чем-то, она выпрямилась и потянулась за бутылкой. А из экза послышался отчетливый мужской голос:

– Эту монету памяти тоже решил потратить на себя и свои умные мысли! Итак! Мудрые откровения Даттона – бессмертного и крутого пилота экза модели Гражданский Патриот! Поступь моя тяжела! А ум остер!

– О дерьмо, – вздохнул говорливый сурвер. – А можно и мне водки?

Я кивнул и продолжил слушать откровения бессмертного Даттона:

– Поговорим о нашей сути – людской сучьей сути! И об эволюции! Ты знаешь, что такое эволюция, дорогой слушатель, чтоб ты сдох? Я отвечу за тебя… Эволюция – это не просто выживание. Нет. Это процесс, когда неблагоприятные обстоятельства становятся благоприятными. Звучит скучно? Может и так – я ведь не сраный умник! И ваших школ не кончал! Но факт есть факт, и против факта не попрешь! Каждый биологический вид стремится стать более приспособленным к окружающей среде. Для чего? Чтобы было хотя бы чуточку легче жить! Для чего нам жизнь полегче? Да потому что, когда жить слишком тяжело – нет времени и сил потрахаться, а без потрахушек не продолжишь собственный род… Верно? Верно! И каков итог? В чем заключается итог? А в том, что нам, людям, всегда мало потрахушек! Нам бы трахаться и трахаться, плодиться и плодиться! Вот только сил опять не хватает – почти все тратится на выживание! А когда выживание сменилось работой… все стало еще хуже. Но мы не отчаялись! Мы хитрые обезьяны, что очень любят сладкий секс! Эволюция идет слишком медленно? Плевать! Мы можем изобретать! И мы стали эволюционировать технически! Да! Мы изобрели хренову тучу штук, что сделали наши жизни в разы легче! Высвободили кучу времени! Можно смело трахаться с утра до вечера! Правда мир почему-то превратился в радиоактивное пепелище из-за наших изобретений… но мы и на пепелище трахаться могем! Мы такие! Мы продвинутые! Да… да… в чем мораль, ты спрашиваешь, дорогой слушатель? А мораль в том, что нехер, сука, думать только о трахе! О желтых птичках подумай! О черепашках! О! Когда я сказал «о желтых птичках» – у тебя тоже зашевелилось в штанах, сладенький ты мой негодяй? Да – я тоже обезьяна… Но еще я думаю о мире! И о желтых птичках…