Резкая трель звонка телефона словно вывела их из транса. Хазан удивленно подняла трубку, хмуря брови. Звонила Гекче, подруга Эдже, и ей это не понравилось.
– Сестра Хазан! – Заверещала та в трубку. – Сестра Хазан, беги скорее! Скорее, сестра Хазан!
– Что такое, Гекче? – Хазан до боли в пальцах вцепилась в телефон. – Что случилось, говори?
– Сестра Хазан, скорее! Скорее! Я видела, видела их!
– Да что случилось, Гекче, говори спокойнее?
– Эдже сбежала! – Прокричала в трубку Гекче. – Эдже сбежала с Ясином в Стамбул!
========== Часть 13 ==========
– Аллахом клянусь, – говорила Хазан, подняв руку для пущей торжественности, – клянусь Аллахом, я запру Эдже в горной деревне. На ферме будет работать, масло будет взбивать, коров пасти будет! И одежду я стирать ей не буду, в ручье будет, руками стирать! И газовый баллон я возить ей не буду, будет дрова колоть, на печи готовить!
– А Ясина, – Хазан продолжала яриться. – Ясина я посажу в клетку и в море опущу. Краном. Медленно. Ме-е-едленно.
Ягыз покосился на нее и опять перевел взгляд на дорогу. Он ехал на огромной скорости по незнакомому горному серпантину в попытке догнать автобус, который увозил сестру его невесты в Стамбул.
Ягызу отчаянно хотелось захихикать от абсурдности происходящего.
Утро так нормально начиналось. Они с бабушкой попили кофе, дедушка читал газету на террасе, Ягыз разговаривал с ним о каких-то мелочах, из сада пахло цветами, утренний летний воздух потихоньку наполнялся жарой, Ягыз попытался заняться делами в кабинете, но бабушка выгнала его и отобрала ноутбук и, помявшись и послонявшись по саду, Ягыз забрался на крышу, будто бы чтобы проверить кровлю.
Он ни черта не понимал в кровле, но, решил он, если там что-то будет не так, он увидит.
В особняке Эгеменов в Стамбуле папа никогда сам не проверял кровлю. Он не возился с камином. Не раскручивал раковину, если та забивалась. На это в особняке Эгеменов были специально нанятые люди. Иногда, глядя на дедушку, умело орудующего ключом, Ягызу хотелось позвонить отцу и спросить, было ли время, когда отец пытался сам заниматься домашними делами? Не могло быть так, чтобы не пытался, в присутствии такого примера перед глазами. И Ягызу следовало привыкать жить также, иначе…
Иначе он сам себя не сможет уважать, не говоря уже о деде.
Не говоря уже о Хазан.
В итоге его обследование кровли превратилось просто в лежание на жесткой крыше под палящим черноморским солнцем.
“Ты Эгемен” – крутилось в его голове. “Ты сын и внук Эгеменов. Черное море в твоей крови”
Этот город был в его крови. “Ты не можешь не чувствовать этого”.
“Это мой дом”, подумал он, поднимаясь и глядя с крыши особняка на сад. “Я чувствую это” – подумал он, слушая пение бабушки. Он улыбался, когда раздался звонок телефона.
– Доброе утро, жизнь моя! – раздался истерично веселый голос Хазан, и Ягыз обеспокоенно выпрямился.
Через полчаса он ел с ней суши в японском ресторане, а еще через полтора часа гнал на своем мерседесе по незнакомому горному серпантину в попытке догнать автобус, который увозил сестру его невесты в Стамбул.
Когда подруга Эдже позвонила Хазан, Ягыз был приятно удивлен: Хазан не запаниковала, не забилась в истерике. Она сжала зубы, в ее глазах зажегся злобный огонек. Она тут же позвонила своему кузену Алтаю, велев взять друзей и немедленно отправиться в аэропорт и остановить Ясина и Эдже, которые где-то час назад сбежали вместе в Стамбул. Ягыз уже смотрел в интернете расписание полетов аэропорта Орду.
– Десять минут назад вылетел самолет в Измир, через пятнадцать минут вылетает рейс в Анталью, – сказал он, как только Хазан положила трубку. – Ты уверена, что они поедут именно в Стамбул?
– Она сказала Гекче, что едет в Стамбул, и она всегда говорила, что сбежит в Стамбул, когда… – Хазан осеклась, и Ягыз улыбнулся.
– Когда думала сбежать от меня?
Хазан кивнула, и Ягыз нажал кнопку вызова.
– Сефер, брат, мне нужна твоя суперсила…
Суперсила брата Сефера сработала, и теперь Ягыз с Хазан гнали за автобусом, увозившим Эдже и ее возлюбленного к новой прекрасной жизни в великом городе Стамбуле.
К новой прекрасной жизни, в которой у них даже не было денег на самолет. По уму, Эдже следовало позволить сбежать и вернуться с поджатым хвостиком через несколько месяцев, вот только… Вот только в Орду такое было невозможно, и девицу надо было поймать немедленно, и поэтому Ягыз выживал максимум из своего прекрасного железного скакуна, спасибо дедушке, за “лучшую машину в Орду”, “для лучшего внука Орду”.
Они выехали на длинную прямую между гор, когда увидели автобус на пустынной дороге.
– Это они, – шепнула Хазан, и Ягыз кивнул, догоняя беглецов. Он обогнал автобус на несколько сотен метров, притормозил, развернув машину посреди дороги и вышел наружу, встав у двери. Он услышал хлопок двери и шаги Хазан. Автобус засигналил ему, но остановился на безопасном расстоянии, со своего места Ягыз отлично видел изумленное лицо шофера. Ягыз подошел к автобусу со стороны водителя и махнул ему рукой, призывая открыть окно. Мужчина средних лет настороженно высунул голову.
– Легкой работы, брат, – сказал Ягыз, хватаясь рукой за ручку двери. – У тебя тут пассажиры, которых нам надо бы доставить домой. Открой дверь, Аллаха ради. Девочка не простилась с матерью, разве ж так можно?
– Конечно, господин Ягыз, – проблеял водитель, и Ягыз постарался сдержать удивление. За несколько месяцев в Орду он пока не привык, что его знает в лицо почти весь город.
Двери автобуса с шипением раскрылись, но никто не выходил наружу. В окно Ягыз видел, как люди крутят головами, выглядывая на улицу и глядя вглубь автобуса, внутри царила какая-то суета. Хазан обошла автобус и вошла в дверь, и через некоторое время громкие крики стали отчетливее, а на лицах пассажиров автобуса отразилась паника.
– Брат, открой багажный отдел, заберем их вещи, – попросил Ягыз, и обошел автобус, выйдя к пассажирским дверям. Как раз в этот момент Хазан вытолкнула из двери Эдже, прямо в руки Ягыза, а следом за ней вылетел взъерошенный Ясин Демиркол, которого выскочившая Хазан тут же схватила за шиворот, что было довольно забавно, учитывая, что она была прилично ниже его ростом.
– Эдже, сестренка, забери свои сумки, помоги господину шоферу, – велел Ягыз, не отрывая взгляда от кипящего от ярости Ясина.
– Мы уезжаем в Стамбул, и вы не можете нас остановить! – Закричал Ясин, и Ягыз кивнул, оглядываясь на уставившихся на него пассажиров автобуса.
– Не уезжаете, сынок, – сказал он, перехватывая сумку из рук Эдже. – Так ведь, брат, – повернулся он к водителю. – Они никуда не едут?
– Они никуда не едут, господин Ягыз, – кивнул водитель, и Ягыз улыбнулся ему.
– Спасибо, брат. Легкой работы тебе. Доброй дороги вам, уважаемые, – помахал он рукой пассажирам автобуса, и они загудели в ответ благодарности. – А вы, – повернулся Ягыз к беглецам, – садитесь в машину. Быстро.
– Мы с тобой не поедем! – Заорал Ясин. – Мы никуда с тобой не поедем, понял! Вы не сможете нас остановить! Не сможете! Мы с Эдже любим друг друга, мы уедем в Стамбул и поженимся.
– Заткнись, Ясин, – рявкнула Хазан. – Садись в машину немедленно. Эдже!
Ясин рванулся к Эдже, хватая ее за руку и вставая перед ней, закрывая ее собой.
– Я не позволю вам разлучить нас, поняли? Не позволю!
Ягыз замер, уставившись в дуло наставленного на него пистолета.
– Отпустите нас, ясно? Немедленно нас отпустите! – Кричал Ясин, размахивая пистолетом, переводя его с Ягыза на Хазан и обратно. Водитель автобуса, пискнув, попятился, из автобуса раздались крики.
Ягыз поднял голову, отводя взгляд от пистолета, и посмотрел в глаза Ясина. Парень был в явной истерике, подумал он, его глаза лихорадочно бегали, лицо было бледным, по шее шли красные пятна. Второй рукой он отводил себе за спину Эдже. В ушах Ягыза зазвенело. Словно издалека он слышал гул из автобуса, голос Хазан.
