Ниль развернулась к Синану, прожигая его взглядом.

– Если Ягыз жив, то может быть ты тоже чей-то дядя, Синан? Постарайся лет через десять избегать девчонок младше двадцати, вдруг присунешь собственной, а не чужой племяннице.

С этими словами она нырнула в дверь, оставляя за собой захлебывающихся от возмущения Синана и Хазан. Фарах смотрела на них, качая головой.

– Пока вы обсуждали ее личную жизнь, дорогие мои, она смоталась с нашим аудиторским отчетом.

Хазан грязно выругалась, хватаясь за телефон.

– Почему ты ее не остановила?

– Она имеет право его выносить, Хазан, и показывать своему консультанту тоже.

– Зачем это дяде, не понимаю? Наша фирма не имеет отношения к холдингу…

– Мы с Гекханом инвесторы, – Синан нервно укусил ноготь.

– И мама, – добавила Хазан, нажимая кнопку телефона, загудевшего по громкой связи. – Мехмет! – Рявкнула она в пустоту, краснея от ярости. – Ниль спит с моим дядей! – На том конце провода повисла мертвая тишина. – Ты меня слышал? – Злобно прошипела Хазан.

– И? – Ответил ей раздраженный голос. – Какого ответа ты от меня ждешь? Мне пойти к нему в кабинет и поаплодировать?

– Эта дура потащила к нему наш аудиторский отчет!

– О, – по-видимому, до Мехмета дошло, какое отношение к нему имеет личная жизнь Ниль. – Я все еще не понимаю, чего ты ждешь от меня? Вырубить ее и отобрать отчет?

– Как ты мог такое допустить? – Хазан едва не пыхтела от злости. – Разве мы тебя не за этим отправили, следить за Кудретом?

– Вот извините, я не знал, что должен еще и за его нравственностью следить…

– Джемиле, – сказал Синан. – Мы должны позвонить Джемиле. Пусть она остановит Ниль.

– Точно, – поддержала его Фарах. – Хазан, звони Джемиле, пусть она приведет своего мужа к порядку.

– Хазан, стой, – раздался из динамика холодный голос Мехмета. – Это ничем не поможет. Мы уже ничего не сможем сделать. Кудрет все равно получит этот отчет, что бы мы не делали, но, если вы вмешаете в это дело госпожу Джемиле, мы испортим отношения с Гекханом.

Хазан громко выругалась, и Синан присвистнул.

– Хазан, – спокойно спросил Мехмет. – Что там такого в этом отчете, чего он не должен видеть?

– Ничего противозаконного, – уклончиво ответила Хазан, и Фарах поморщилась.

– Недостача? Нарушение? Что там?

– Ничего противозаконного, – твердо сказала Хазан, сжимая кулаки. – Немного неожиданная оценка активов, не более того.

– Так, – прозвучал голос Мехмета после короткой паузы. – Не буду делать вид, что понял.

– И не старайся, – не сдержалась Хазан, но Мехмет в этот раз пропустил ее подколку мимо ушей.

– Каков может быть худший результат? При самом плохом сценарии?

Хазан, Фарах и Синан переглянулись.

– Ниль может вывести свои средства, – решила Фарах. – Думаю, это максимум.

– Мама может вывести средства, – добавила Хазан. – Она терпеть не может дядю, но его советов слушает. Если дядя наплетет ей, что наша компания будто бы дышит на ладан, она его послушает.

– Зачем твоему дяде это делать? – Спросил Мехмет. – У Гекхана совсем небольшая доля в вашем бизнесе, зачем ему топить твою компанию?

– Мехмет, – сказал Синан, – знаешь притчу о скорпионе и лягушке?

Мехмет промолчал, не было понятно, знает он о чем речь или нет, но не знала Фарах, и она вопросительно посмотрела на Синана.

Синан ухмыльнулся.

– Эту притчу мне рассказал мой дорогой папаша. Однажды скорпион попросил лягушку перевезти его через реку на себе, пообещав, что не будет ее жалить. И на середине реки скорпион все-таки ужалил лягушку. «Зачем ты это сделал?» – Закричала лягушка. «Мы же теперь оба погибнем!». «Потому что такова моя природа» – ответил скорпион.

– Тогда у вас только один выход, – наконец сказал Мехмет после короткого молчания. – Вам нужно искать нового инвестора.

– Ну конечно же, нужно. Какой хороший совет. Ах, какой ты молодец, господин Мехмет, – Хазан включила сарказм, думая, что у нее получается. – Ах, кто бы еще до такого додумался, как не господин Мехмет. Такое же простое дело, найти нового инвестора. Прям улицы кишат инвесторами. Я прямо выйду такая: «Инвестора госпоже Хазан» – и мне их пачками, пачками понесут, на подносе. Ты думаешь, это так просто, Мехмет? Тут где-то рядом видел табличку «склад запасных инвесторов»? Покажи мне эту табличку, Мехмет, я вместе с тобой на нее полюбуюсь!

– Какого еще ты от меня совета ждешь? Я что ли тебя проинвестирую? Может мне холдинг ограбить? Ты меня сюда холдинг грабить отправила?

– Как будто ты сумеешь ограбить холдинг! Ты даже за дядей Кудретом не сумел проследить!

– Уж прости, что мне не пришло в голову вытряхивать твоих подруг из постели твоего дяди, как племянницы, это твоя обязанность.

– Если бы ты хотя бы узнал и проследил, и предупредил заранее…

– Хазан, Хазан, Хазан! – Заорал он, и наконец Хазан заткнулась. – Хазан, – уже тише сказал он. – Успокойся. Ты справишься. Все будет хорошо, понимаешь? Ты со всем справишься. Ты сможешь. Ты постараешься переубедить Ниль и госпожу Фазилет, если твой дядя даст им совет вывести инвестиции. И ты найдешь нового инвестора. Ты сможешь, ты знаешь, что ты сможешь. У тебя все получится, Хазан.

Хазан закрыла глаза, глубоко дыша, пытаясь успокоиться, и Фарах с любопытством смотрела на нее. Она покосилась на Синана, но тот выглядел совершенно незаинтересованным. Фарах приподняла брови, удивляясь его слепоте. Он совсем не понял, что только что увидел?

***

– Подруга, – сказал Синан, открывая ей дверь, и Фарах проплыла мимо него, не обращая на него внимания. – Подруга, – повторил он, – мы же договорились, никакой охоты на Мехмета, пока он учит язык. Не отвлекай его.

– Пока он здесь язык учит, – ядовито ответила Фарах, глядя на Мехмета и Хазан, сидевших у журнального столика, склонившись над учебником, – Кудрет свой использует по другому назначению.

– Тьфу на тебя, Фарах! – Взвизгнула Хазан, а Мехмета передернуло.

– Я имела в виду, убалтывает людей, а вы о чем подумали, развратники? – Фарах потащила Синана за руку. – Пусть учатся, я решила с тобой пока пообщаться. Доставай второй джойстик, я с тобой сыграю.

– Фарах, сестренка, – Синан ошеломленно посмотрел на нее. – Кто умер, подруга?

– Мои мечты и надежды, – ответила она, мрачно закатывая глаза. Ее мечты и надежды рушились прямо у нее на виду, подумала она, глядя на то, как близко ее подруга сидит к как будто бы ненавистному для нее мужику. Как близко она склоняет к нему голову, прислушиваясь к тому, что Фарах с другого конца комнаты могла бы расслышать. Вот она положила ему руку на плечо, останавливая, когда он что-то сказал неправильно. Фарах скривила губы в саркастической гримасе.

– Я ведь сказала ей «чур мое», – пробормотала Фарах под нос, и Синан удивленно посмотрел на нее.

– Ты о чем? – Не понял он, и Фарах дернула подбородком, указывая на сладкую парочку. Синан непонимающе покачал головой. – Что?

– Ребята, вам кофе сварить? – Крикнула она и потащила Синана за собой на кухню. – Мы сварим. Мехмет и Хазан, – сказала она, когда они вышли на кухню. – Ах, подружка, ах, подружка. Кто бы мог подумать.

– Фарах, ты рехнулась что ли? – Синан искренне удивлялся, и Фарах не видела в этом ничего особенного – Синан всегда был туп, как пень.

– Синан, просто включи мозги, – велела она. – Сегодня, когда случилась эта история с Ниль. Кому она позвонила первым делом, а? Не матери. Не дяде. Не твоему отцу. Не тем людям, которые действительно могли помочь и сделать что-то практичное, понимаешь? Она позвонила ему. Почему? С чего вдруг именно ему?

– Ну…

– И не надо про то, что Мехмет, видите ли, должен был проследить. Следить за койкой ее дяди вы его точно туда не отправляли. Почему вдруг она ему позвонила и потребовала его помощи, а? Ну давай, включай голову, включай.

– Потому что это Мехмет, – сказал Синан, словно что-то само собой разумеющееся. – Он всем помогает.