Важный вклад в исследование проблемы механизма функционирования всемирной коммунистической партии в целом сделали Г.М. Адибеков, Э.Н. Шахназарова, К.К. Шириня, на основе скрупулезного анализа архивных документов впервые в историографии составив достаточно полную структуру руководящих органов III Интернационала и показав характер их эволюции[111]. И хотя развитие структуры Коминтерна на латиноамериканском направлении деятельности показано недостаточно полно, следует признать поистине новаторский характер этой работы, ставшей настольной книги для всех исследователей истории международного коммунистического движения.
Попытки обобщить первые результаты исследований с использованием архивных документов Коминтерна и его латиноамериканских секций были предприняты на круглых столах, проведенных редакциями журналов «Латинская Америка» (Москва) и «Клио» (Санкт-Петербург)[112], на симпозиуме «Коммунистический Интернационал и левые движения Латинской Америки», проходившем в рамках IX, Х и XII конгрессов Международной федерации исследователей Латинской Америки и Карибского бассейна (Тель-Авив, 1999;Москва, 2001;Рим, 2005), международных конференциях «Исторические судьбы Латинской Америки в ХХ веке» (Москва, 2000); «Коминтерн в Москве: перекресток цивилизаций» (Москва, 2000);«Коммунистический Интернационал: личности, аппарат и структура» (Ганновер, 2004), 51-м международном конгрессе американистов (Сантьяго-де-Чили, 2003) и 53-55-х международных конгрессах американистов (Мехико, 2009; Вена, 2012; Сан-Сальвадор, 2015). В этих обсуждениях кроме большинства перечисленных выше участвовали исследователи из различных стран: Б. Байерляйн, Р. Тоссторф, К. Мешкат, К. Хацки (Германия), Э. Чинг, Ф.И. Фирсов (США), Д. Фрахтенберг (Аргентина), П. Хубер (Швейцария), Х. Лейбнер (Израиль), Б. Карр (Австралия), Д. Мельхер (Венесуэла), Р. Мельгар Бао, Р. Ортис, А. Саборит (все трое из Мексики), Ю. Паккасвирта (Финляндия), О. Ульянова (Чили), С. Розенталь, К.Л. Майданик (оба из России).
Работа ученых многих стран в архиве Коминтерна позволила в последние годы добиться важных результатов в исследовании биографий деятелей международного коммунистического движения. В итоге был сделан прорыв в ликвидации многочисленных «белых пятен», восстановлены не только факты биографий отдельных людей, но и сами персонажи истории Коминтерна и его секций вернулись на свое место, откуда они были низвергнуты. Постепенно, медленно, не без ошибок происходит процесс переоценки роли личностей[113]. И каждая новая публикация позволяет ученым и людям, просто интересующимся этими сюжетами, приоткрывать завесу тайны, долгие годы покрывавшую многие судьбы. Безусловно, положительной стороной этой работы является ее интернационализация. Ученые различных стран объединяют усилия для того, чтобы ускорить выход в свет биографических словарей, щедро делятся полученной в результате своих исследований информацией [114].
В новом ракурсе рассматриваются судьбы работников Коминтерна и партий в опубликованных в последние годы биографиях Л.К. Престеса, Х.А. Мельи, А. Гуральского, Б.Д. Михайлова, в которых использован значительный комплекс архивных материалов[115].
Несмотря на проделанную в последнее время исследовательскую работу, в изучении проблемы становления и развития организационных связей III Интернационала и его национальных секций имеется еще немало белых пятен. Это объясняется просто – объем документов архива Коминтерна столь велик, что понадобится еще немало лет и усилий многочисленных ученых, чтобы представить полную картину действия сложного организационного механизма всемирной компартии. Наша монография является попыткой показать специфику зарождения организационных связей III Интернационала и коммунистического движения Латинской Америки, характер отношений всемирной компартии с ее национальными секциями в Западном полушарии, проследить особенности формирования региональных органов Коминтерна в регионе и их эволюции, рассмотреть опыт руководства III Интернационалом латиноамериканскими компартиями.
1.2. Источниковедческие проблемы исследования связей III Интернационала и коммунистического движения Латинской Америки
Исследование истории латиноамериканского коммунистического движения и его связей с III Интернационалом ставит ряд проблем источниковедческого характера. В первую очередь это связано с тем, что объектом изучения являются не только результаты деятельности человека в виде исторических событий и явлений, но также формы и методы ее реализации во времени и пространстве. Исследуется и творческая деятельность человека, выраженная в эмоциональном, рациональном и интеллектуальном восприятии им окружающей действительности, мир его идей в развитии и воздействие идеологии на политику.
Эта исследовательская дилемма в полной мере отразилась и в историографии – в глобальном споре марксистского и немарксистского течений. Противники коммунистического движения стремились доказать, что деятельность национальных секций Коминтерна направлялась из Москвы и они не были самостоятельны. Коммунисты, напротив, настаивали на самобытности своих партий, обходя по возможности принципиально важную тему – характер отношений между своими партиями и штаб-квартирой Коминтерна в Москве. Все участники дискуссии основывались на предположениях и догадках, не имея возможности подтвердить свои теории документами. Множество документов Коммунистического Интернационала, как и материалы аффилированных с ним структур (стенографические отчёты всемирных конгрессов и пленумов ИККИ, материалы о деятельности руководящих органов Интернационала), были опубликованы десятилетия назад[116], но официальные документы ни в коем случае не могут быть единственным источником изучения левого движения, поскольку они редко отражают противоречия и споры по вопросам, рассматривавшимся руководством и рабочими органами III Интернационала, из них невозможно понять механизм принятия решений во всемирной компании. Отчасти ситуацию исправляли мемуары активистов международной компартии и покинувших ее диссидентов, но степень достоверности их воспоминаний не всегда высока. Воспоминаниями Ф. Пинтоса, М. Диаса Рамиреса, 3. Лаферте, Л.К. Престеса, М. Мармоля, К. Равера, Б. Роки, Ф. Гробарта, Р. Николау, Э. Воога, В. Видали, Л. Фернандеса Санчеса, Л. де ла Торрьенте, А.Р. Руиса Кортеса, А. Берналя дель Риэсго пользовались и «официальные» партийные историки, однако лишь фрагментарно.
Особого рассмотрения заслуживают воспоминания М.Н. Роя [117], содержащие немало ценных фактов о миссии в Мексике эмиссара Коминтерна и советского дипломата М. Бородина в 1919 г. и создании компартии. В то же время книга Роя зачастую содержит факты, не подтверждаемые иными источниками событий, или откровенно вымышленную информацию, как, например, сведения о проведении конференции социалистов в Мексике в конце 1918 г. Несмотря на указанные недостатки, сочетание этих воспоминаний с мемуарами других лиц позволяет уточнить детали процесса образования компартии и роль в этом представителя Коминтерна. Ч. Филлипс сумел не только поделиться воспоминаниями в 1960-е гг., но, дожив до советской перестройки, дополнил их три десятилетия спустя[118]. Однако автор обошел своим вниманием ряд ключевых эпизодов в истории взаимоотношений мексиканских коммунистов с Коминтерном, прежде всего тех, где его он выглядел не очень «выигрышно».
Если воспоминания Роя, Филипса и вдовы Л. Фрайны – Э. Кори[119] во многом сохранили свое значение как важные источники для выяснения контактов Коминтерна с революционным движением Латинской Америки, то книги активиста АПРА, генерального секретаря КП Перу, а впоследствии работника Информационного агентства США Э. Равинеса наполнены такой смесью правды и выдумок, что сводили на нет всю полезность информации, не позволяя правильно оценить характер отношений III Интернационала с его латиноамериканскими секциями[120]. Однако, учитывая то обстоятельство, что Равинес был участником или свидетелем многих описываемых им событий, ряд исследователей приняли его откровения за достоверный источник: приведенные им «факты» и описанные им персонажи, а главное – их оценки были положены в основу концепции о всепроникающем влиянии вездесущих агентов Коминтерна. Взгляд Равинеса на события 1930-х гг. был распространен на весь период деятельности Коминтерна, что создало деформированную картину взаимодействия международной компартии с латиноамериканскими секциями.
