Так, например, В. Гончаров в жизнеописании В. Кодовильи дает портрет «мужественного пролетарского борца», «обаятельного и отважного человека, посвятившего себя самой благородной цели – борьбе за социальную справедливость, за счастье людей труда» [89]. Как абсолютно успешная показана его интернациональная деятельность. На серьезные противоречия с реальностью указал почти сразу после выхода книги мексиканский историк Х. Пелаэс, упрекнувший советского ученого в использовании метода «улучшения истории», «характерного исключительно для наследия Александера, Альбы, Гарсия Тревиньо и остальных буржуазных и империалистических специалистов»[90]. Для истории КПМ принципиальную роль имеет оценка роли Кодовильи в печально известной «чистке» 1940 г. В описании Гончарова аргентинец выглядит как скромный товарищ по борьбе, участвующий в заседаниях ЦК КПМ по просьбе его членов, готовый высказать свою позицию, если она интересует мексиканцев, оставляющий за ними право решать и никогда не навязывающий своего мнения. К такому иконописному образу не хватало одного штриха: Кодовилья приехал не как частное лицо – эмигрант, возвращающийся на родину после многолетнего отсутствия, а с полномочиями представителя Коминтерна для Южной Америки, имевшими особое значение, учитывая пребывание в Мексике Троцкого. Один этот факт не позволяет согласиться с благостными оценками личности эмиссара ИККИ, который, как показывают документы архива Коминтерна, играл важную, но далеко не всегда позитивную роль в международном коммунистическом движении.
Серьезный вклад в изучение идеологического воздействия Октябрьской революции на радикальное направление латиноамериканского рабочего движения сделан в работах Б.И. Коваля, оценившего процесс формирования коммунистических партий как «весьма неравномерный» и шедший «неодинаковыми путями». В его книгах и статьях обобщен и подвергнут анализу обширный фактический материал, позволивший представить картину формирования компартий, сделана попытка продемонстрировать степень идеологического влияния Коминтерна на его латиноамериканские секции на примерах обсуждения важнейших теоретических проблем революционного движения Нового Света VI всемирным конгрессом, Первой конференцией коммунистов Латинской Америки, руководящими органами III Интернационала [91]. Важное значение имеет предложенная Б.И. Ковалем и Н.С. Коноваловой периодизация развития рабочего движения Латинской Америки[92].
В 1970-е – 1980-е гг. появились работы, авторы которых с объективистских позиций оценивали важные аспекты истории компартий Латинской Америки, в том числе и их международные связи. В фундаментальном труде профессора Техасского университета Д.Ф. Даллеса подробно анализируются становление коммунистического движения Бразилии, взаимодействие и противоборство анархистского и марксистского течения. Американскому ученому удалось сохранить максимальную объективность и беспристрастие при рассмотрении международных связей бразильских коммунистов. На основе обширного круга источников – бразильской и иностранной прессы, мемуаров и интервью, Д.Ф. Даллес представил наиболее полную схему контактов коммунистических групп и КПБ с Коминтерном и его региональными органами, которая сейчас в значительной мере подтверждается архивными документами[93].
Примером взвешенного подхода, не ограниченного идеологическими клише, стала работа П.И. Тайбо II[94], нарративное исследование истории левого радикального течения мексиканского революционного движения, основанное на скрупулезном изучении архивов Мексики, США и Голландии, прессы 1920-х гг., воспоминаний участников событий, научной литературы. Мексиканскому писателю и журналисту удалось нарисовать довольно объективную картину зарождения и развития коммунистической партии, влияния на этот процесс американских, испанских, латиноамериканских эмигрантов (левых социалистов и анархистов), показать характер противоречий в левом секторе рабочего движения. Мексиканский исследователь уделил значительное внимание влиянию на процесс становления компартии М. Бородина, М. Роя, Ч. Филлипса, С. Катаямы.
В последние время предпринимаются попытки пересмотра роли некоторых исторических лидеров компартий, отстраненных от руководства в результате расколов и чисток, оставшихся в партийной истории с клеймом «ренегатов» или исчезнувших из публикаций вовсе. Восстановить правду о роли и месте в истории компартии Аргентины группы «Chispa» («Искра») и ее лидера К. Ориоло, разоблачить миф о руководящей роли В. Кодовильи и Р. Гиольди в партии – такую задачу поставил Х. Ориоло[95]. Однако методы, избранные им для исследования, оказались препятствием для его реализации. Автор попросту изменил оценки аргентинского «краткого курса» на противоположные. Низвергнув идолов и возведя на пьедестал падших ангелов, он не взял на себя труд доказать аутентичность новых оценок, не привел новые документы, подтверждающие его позицию. Так же как авторы подвергнутых им критическому разбору «Очерков», Ориоло обходит вопросы влияния Коминтерна на деятельность КПА, взаимодействия аргентинской партии с международным коммунистическим движением.
В 1970-х – 1980-х гг. началось целенаправленное изучение характера и структуры организационных связей III Интернационала и его латиноамериканских секций, влияния мировой компартии на развитие коммунистического движения континента, резко активизировавшееся с момента открытия для исследователей архива Коминтерна (работы Ф. Хрбаты[96], М.С. Давыдовой, С.И. Семёнова[97], Ю. Мотеса[98], В.П. Казакова[99], Н.П. Калмыкова[100], В.Н. Кутейщиковой[101], Д. Спенсер[102],
В.Л. Хейфеца, Л.С. Хейфеца[103], А.А. Щелчкова [104], И.И. Янчука[105]). Примером обобщающего, комплексного исследования стала монография израильского историка Х. Лейбнера «Товарищи и союзники»[106], посвященная истории компартии Уругвая второй половины XX столетия, но автор затронул и часть 1930-х – 1940-х гг. Лейбнером исследуются и иные – неполитические – аспекты истории компартии, в частности эволюция партийной идеологии, влияние европейских коммунистов и т. п.[107] Однако ранняя история партии, становление ее связей с Коминтерном, работа в качестве национальной секции «всемирной коммунистической партии» до сих пор исследованы недостаточно.
В отечественной историографии новые подходы к изучению проблем взаимодействия и взаимосвязи советской внешней политики и III Интернационала, совмещения дипломатической деятельности и коминтерновской работы в странах Латинской Америки вызвали дискуссию в журнале «Латинская Америка». И если в начале научной полемики выводы базировались на известных источниках или на предположениях, то обнаруженные уже в ходе обсуждения документы позволили прийти к однозначному выводу о дуализме советской внешней политики и прямом участии некоторых советских дипломатов в деятельности III Интернационала в Латинской Америке[108]. С.Б. Брилев обращается к деятельности уругвайской компартии в контексте международного положения в Латинской Америки накануне и в период Второй мировой войны[109], становления советско-уругвайских отношений (как в рамках деятельности «Южамторга», так и в рамках кампании помощи СССР в годы войны), отдельных исторических событий[110].
