Лишь отдельные делегаты типа А. М. Колюбакина настоятельно рекомендовали не идти «в непотребное учреждение», ибо в противном случае либеральная оппозиция окончательно «погубит себя в глазах населения»127. Однако эти одиночные голоса утонули в хоре желающих принять участие в избирательной кампании в Булыгинскую думу. Тем не менее, большинство все же вынуждено было согласиться с предложением Колюбакина, Петрункевича и кн. Петра Д. Долгорукова обратиться с воззванием к народу. «Мы, – заявил Петрункевич, – можем рассчитывать только на себя и на народ. Скажем же это народу. Не надо туманностей. Благодаря правительству, создалось положение, которое санкционирует революции. Революция – факт. Мы должны отклонить ее от кровавых форм. Мы пойдем для этого к народу. Мы заслужим его доверие. Надо смело сказать ему все. Идти с петициями надо не к царю, а к народу»128.

Суть принятого съездом обращения «К обществу» состояла в том, чтобы еще раз раскрыть очевидные причины «народного недовольства» и одновременно показать серьезные различия в позициях правительства и либеральной оппозиции. При этом авторы обращения не скрывали своего желания убедить общественное мнение в том, что визит делегации к царю ни в коей мере не означает примирения либеральной оппозиции с властью, что либералы продолжают сохранять верность своим программным лозунгам. Единственно, чему они противились, это насильственному разрешению конфликта между властью и обществом. Не случайно в обращении подчеркивалось, что единственно правильным путем вывода России из кризиса является путь мирный, который и должен привести страну «к новому порядку без великих потрясений, без потоков крови и без тысяч напрасных жертв»129.

В логической «связке» с обращением «К народу» следует рассматривать и резолюцию «О приобщении широких масс населения к работе по политическим вопросам», принятую съездом по докладу кн. Петра Д. Долгорукова. В ней общественным деятелям настоятельно рекомендовалось «войти в ближайшее общение с широкими массами населения для совместного с народом обсуждения предстоящей политической реформы, для завоевания необходимых для ее проведения свобод и для приготовления к выборам». В этих целях предлагалось задействовать существующие при земских управах советы, комиссии, участковые попечительства, волостные и сельские сходы, товарищества мелкого кредита и ссудо-сберегательные товарищества, сельскохозяйственные общества и другие сельские организации. Кроме того, в резолюции речь шла о необходимости «входить в сношения и совместно работать со всеми видами профессиональных союзов, соприкасающимися с народом». Особое внимание придавалось «немедленному привлечению сельского и городского населения к участию в обсуждении избирательной системы». Все существующие общественные организации, а также специально создаваемые на местах комитеты должны были взять на себя обязанность ознакомить население с техникой выборов и составления пожеланий, которые «народ передаст своим будущим представителям в момент их выбора». Съезд признал желательным «содействовать распространению среди народа популярно изложенных постановлений и резолюций политического характера, на которых сошлись за последнее время общественные организации», а также «популярной литературы по конституционным и социально-экономическим вопросам и по избирательному праву»130.

Как видим, июльский съезд земских и городских деятелей значительно расширил горизонт воздействия либеральной оппозиции на массовое сознание, рассчитывая, во что бы то ни стало, усилить свое влияние в широких демократических кругах населения, убедить их в предпочтительности мирных форм борьбы за конституцию и право.

Более существенные подвижки в тактической линии были намечены на июльском съезде «Союза земцев-конституционалистов». Сделав экскурс в историю предшествующей деятельности Союза, кн. Д. И. Шаховской заявил, что земцы-конституционалисты выполнили подготовительную задачу направить общеземские съезды на путь принятия ими конституционных решений, поэтому на очереди «стоит задача объединения земских сил с общенародными». Для ее решения Шаховской предложил расширить рамки земской конституционной группы за счет привлечения городских гласных и других общественных деятелей, включая представителей третьего земского элемента.

Это предложение Шаховского было конкретизировано в докладе кн. Петра Д. Долгорукова. Князь считал, что ввиду предстоящих выборов в Булыгинскую думу крайне важно организовать на местах губернские и уездные агитационные и избирательные комитеты. Кроме того, «в целях выработки однородного отношения к булыгинскому проекту» он рекомендовал созвать «областные и губернские съезды губернских и уездных земских и городских гласных», что позволит выявить общее настроение «всей земской и общественной России». В результате этих мероприятий, считал Долгоруков, население будет подготовлено к более «сознательному и активному участию в происходящем освободительном движении»131.

Разделяя идеи Шаховского и Долгорукого о необходимости объединения всех оппозиционных сил в ходе будущей избирательной кампании в законосовещательную Думу, Милюков предложил съезду обсудить вопрос об отношении «Союза земцев-конституционалистов» к «Союзу союзов». Ему было важно знать мнение земцев-конституционалистов еще и потому, что в мае 1905 г. Милюков возглавил эту массовую демократическую организацию.

В ходе обсуждения поставленного Милюковым вопроса обнаружился широкий разброс мнений. Так, граф Гейден, кн. Е. Н. Трубецкой, Ю. А. Новосильцев, В. М. Петрово-Соловово считали позицию «Союза союзов» крайне революционной. Поэтому дальнейшее, даже формальное, вхождение в «Союз союзов» «Союза земцев-конституционалистов», по их мнению, не отвечало курсу либеральной оппозиции. Однако большинство выступавших посчитало необходимым продолжение тесного сотрудничества с «Союзом союзов», что, по их мнению, позволило бы «умерить» крайности принимаемых им решений. Не следует также забывать то обстоятельство, что «Союз союзов» рассматривался в качестве резервуара для пополнения рядов будущей конституционно-демократической партии. «Я считаю, – заявил кн. Петр Д. Долгоруков, – что нам необходимо дружно, рука об руку работать совместно с широкими слоями интеллигенции, а потому участие наше в Союзе Союзов не должно составлять никакого вопроса. Мы сами по себе ведь окажемся совершенно бессильными, как только мы приступим к практическим действиям на местах»132. По мнению Родичева, «отказ земской группы от участия в Союзе Союзов в настоящее момент явится только демонстрацией, подобной выходу с общеземского съезда курских реакционеров, и окажет, в результате, обратное воздействие на Союз Союзов, а именно отклонит его еще быстрее и далее влево, куда он и без этого слишком уклоняется. Союзная организация только что начинает оформляться, и мы обязаны со своей стороны вложить в нее нашу силу, которая вместе с другими составит некоторую равнодействующую»133. В результате большинство съезда проголосовало за «участие в Союзе Союзов через посредство уполномоченных делегатов», право назначения которых предоставлялось Бюро «Союза земцев-конституционалистов».

Еще более решительными были тактические решения августовского съезда «Союза освобождения». Согласившись с идеей участия в избирательной кампании в Булыгинскую думу, делегаты съезда заявили, что «члены Союза могут вступать в Государственную думу не ради участия в текущих повседневных законодательных работах, а исключительно с целью борьбы за введение в России действительных конституционных свобод и учреждений на демократической основе». При этом они должны учитывать и вполне возможную перспективу «открытого разрыва с существующим правительством»134.