– В Кирд?

Мне показалось, что с тем звуком, с каким я спросил, должна открываться детская театральная студия. Однако я приложил нужные эманации, и Агонетет лишь удовлетворенно хмыкнул.

– Как такового единого правителя там нет. Кучка королей, князей, старейшин. Обойди каждое поселение, где больше десятка Ищущих. И попробуй заручиться поддержкой.

Мне казалось, что Ворчун сейчас сполна упивается властью. Хотя нет, не казалось, так и было. Можно, конечно, для полноты образа сказать что-нибудь резкое. Только вдруг потом он передумает и сошлет в, прости Создатель, Пургатор? Вот что, спрашивается, мне там делать? Поэтому я включил все свое неодобрение на максимум, но вслух произнес совершенно другое:

– Хорошо, Брат.

– Надеюсь, ты сможешь привлечь верных нашему делу существ.

Я кивнул. Будь уверен, Ворчун. К тому же один кирдец меня там уже как раз заждался.

Чем меньше из себя представляет человек, тем больше он любит наводить шум вокруг собственного имени. Как оказалось, это относилось абсолютно ко всем существам Вселенной. Зал приема Фердла Первого был таким же крохотным, как и все его королевство. Но вместе с тем последнее приютило немало Ищущих. Поэтому мне приходилось распинаться перед наглым коротышкой.

Вояж по Кирду протекал с переменным успехом. Точнее, его можно было назвать вполне неплохим. Просто меня раздражал сам сценарий, повторявшийся вне зависимости от величины царств, богатства поселений и значимости правителей. Кратко, его можно было разделить на несколько этапов: отрицание («Какое еще вторжение?»), гнев («Почему Вратарь вообще отвлекает короля от важных дел?»), торг («Может, хватит пяти Ищущих со двора?»), трансгрессия («Ох, ни фига, это что, это кто, где мы?») и приунылость («Я согласен на все ваши условия»).

Мне казалось, что к Вратарям должны относиться с соответствующим пиететом все разумные существа. Без исключения. А местные царьки так вообще ронять продукты жизнедеятельности себе в штаны при одном моем взгляде. Видишь, какой здоровый? А на напыление доспехов посмотри. Показать заклинание Болид? Тебе вряд ли понравится.

Можно было списать все, конечно, на дремучесть кирдцев. Но я ожидал выполнить поручение Ворчуна более легко и незатейливо. Как оказалось, ошибался. Оттого с каждым новым поселением градус раздражения все рос. Как известно, смертные могут довести кого угодно.

– И что мне дадут Вратари в случае участия моих Ищущих в этой заварушке?

Заварушка – это то, что будет сейчас, если ты задашь мне еще один вопрос, Фердл Первый, наглый и заносчивый выскочка. Первый – потому что единственный из своего рода, кто стал королем. Не надо спрашивать, что случилось с предыдущим, и так понятно. Но сказал я, конечно, совершенно другое:

– Вратари будут благодарны тебе. При положительном исходе в дальнейшем ты сможешь рассчитывать на различные преференции.

– А при неблагополучном? – хитро сощурился король.

Он мне сразу не понравился, как только я взглянул на этого бочкообразного кирдца с толстым и красным, точно кровяная колбаса, носом.

– А при неблагополучном тебя и всех твоих подданных сожрут.

Фердл Первый заколебался – это можно было проследить по эманациям. Во-первых, он очень хотел возмутиться. Точнее, подобного требовало его положение. Еще бы – его, короля, унижают при собственных поданных. И плевать, что в Кирде пучок таких королей стоит пару грамм пыли в базарный день. С другой – он жутко боялся меня. Как бы ни хорохорился, ни пытался торговаться, но внутри дрожал, как осиновый лист на ветру. А мне попросту надоел подобный цирк. Полдня угробил на этих смертных, собирая обещания поделиться теми крохами сил, которыми они располагали, а до самого важного так и не добрался.

Оставшееся расстояние до Фердла Первого, которому, судя по глазам, сейчас бы подошло новое прозвище «Фердл Дефицирующий», я преодолел одним рывком. Стражники возле правителя лишь дернулись, чуть подняв пики. Правда, на данном действии решили, что все свои обязанности выполнили, поэтому дальнейшее сопротивление оказывать не стали. Король успел тихонько ойкнуть, когда моя рука опустилась на его плечо, и тут же повалился на землю. Но уже другого мира. Фердл упал на изумрудную траву Атрайна.

– Что происходит? Где мы? – лепетал он.

Я молчал. Зачастую глаза могут рассказать лучше рта. Поэтому я предоставил возможность лицезреть прелестную картину Фердлу лично. А посмотреть было на что.

За несколько дней, прошедшие со времени битвы, червоточина значительно разрослась в размерах. Прибавилось выжженой земли рядом, да и самих тварей стало намного больше. После потери разведывательных отрядов стало ясно, что их пыль и Сердца ушли на благо иномирцев и дополнительной подпитки Керрикона. Поэтому теперь Вратари, которые занимались наблюдением за червоточиной, держались от нее на почтительном расстоянии.

А их здесь было достаточно. Братья растянулись широкой цепью и с некоторой ленцой поглядывали на изредка появляющихся смертных в компании Инструкторов. После наглядной экскурсии даже у самых отъявленных скептиков полностью менялось мнение. Хотя, справедливости ради, не всегда это приводило к увеличению наших войск. Существовал небольшой процент Ищущих, которые после увиденного резко теряли всякие амбиции и желали поскорее убраться к тетке, в глушь, в Саратов. А война – ну, сами разбирайтесь. Ничего не знаю, моя хата с краю.

Зато Фердла проняло. Сначала он с полминуты мялся на коленях, разглядывая червоточину и шуршащих щупальцами особей. От его эманации так смердело страхом, что даже мне стало мерзко. Лишь потом кирдец понял, что не подобает королю находиться в столь унизительной позе, и поднялся на дрожащих ногах.

– Что это? – спросил он.

– Иномирцы. Они ждут, когда червоточина станет настолько большой, что сможет пропустить сюда их альфа-особь. Тогда начнется масштабное вторжение в другие миры нашей Вселенной. В том числе в Кирд. Единственный выход – ударить первыми, пока это все не произошло.

Фердл думал недолго. В итоге он подошел ко мне и заискивающе посмотрел снизу-вверх.

– Верните меня обратно. Пожалуйста. Я… Я согласен на все ваши условия.

Ну вот, так бы сразу. А то пришлось пыль тратить. Конечно, после инициации ее стало значительно больше, но бессмысленные расходы меня все равно напрягали. Жаль, что умнеют данные товарищи лишь после хорошей взбучки. Я коснулся короля, и мы вернулись в его тронный зал.

Стражники к тому времени опомнились и занялись поиском сюзерена. Почему-то начать они решили с заглядывания под трон. Ну, правильно, любое исчезновение можно объяснить банальным наличием люка в полу. Хотя мне начало казаться, что в данном случае поданные по уровню развития достойны своего короля. Равно как и наоборот.

В заключение бледный Фердл, который спешно пытался вернуть себе важный вид, что-то промямлил про «общее дело с Вратарями» и «необходимость помощи», после чего я наконец откланялся. Шучу, просто переместился прочь, сказав, что вернусь или пришлю кого, когда придет время. А сам отправился к Джаггу.

Очутился я в центре его поселения и тут же напрягся. Потому что все было тем же самым и одновременно чужим. Дом старосты – полностью отремонтирован, вынесенная дверь поменяна, разрушенная стена вновь возведена, крыша поправлена.

Но это ладно. Никакого напряжения из-за вновь установленного диктаторского режима не было. Город, напротив, ожил. Стучали молоты в кузницах, скрипело мельничное колесо возле мелкой речушки, смеялись стражники у ворот. Контингент последних увеличился в разы. Мне удалось разглядеть обывателей, патрулирующих стены, а у входа в город расположилось несколько Ищущих. Сказать по правде, поселение внезапно ожило. Так, что-то я начинаю беспокоиться о Джагге. Не подвесили ли его за слишком наглую шею на ближайшем суку?

Но опасения оказались напрасными. Меня довольно быстро заметили Ищущие на площади – двое вроде были из тех, кого для освобождения Джаггернаута привела Спринг, – и побежали в дом старосты. А уже оттуда, как жар горя… нет, вышли не тридцать три богатыря, а один, но зато какой. Старый добрый Джагг.