В Ленинграде папе сделали операцию. Но возникло серьезное осложнение, и вскоре папа умер в больнице. Организм не выдержал всех стрессов военных дней.

Прошли годы. Ваня подрастал. Второй класс школы Ваня заканчивал уже в родном Ленинграде, где он проживал с тетей Галей. Тетя Нина, имея своих двоих детей, согласилась отправить в Ленинград Ваню со своей младшей сестрой Галей, у которой еще не было своих детей. Так Ваня и жил с тетей Галей, пока не закончил школу, а затем и университет. Он помогал нянчить и гулял со своей двоюродной сестренкой Олей, которая родилась у тети Гали после благополучного возвращения ее мужа с войны.

Воспитывался Ваня в этой семье как родной ребенок в любви и дружбе.

Много лет спустя Иван Александрович Лапин прочитал в газете Санкт-Петербургские Ведомости от 26.01.1999 г. заметку Марии Ильиной о книге «Жизнь Вольфганга Гете», изданной в 1876 г., в которой она указала, что на последней странице, описывающей кончину великого немецкого писателя, нижнем углу страницы карандашом сделана приписка: «Начал читать эту книгу 17/II/II 194//d в день смерти Анюты. Кончил в ночь с 25 на 26/. 25/ умер сын Коля. 15 час 44 мин»

Карандаш остановился в конце неразборчивой подписи.

Все совпадало.

Том книги был ранее куплен ленинградкой, дочерью защитника города Лоттой Богопольской, в букинистическом магазине и затем передан в дар в Генеральном Консульстве Федеративной Республики Германия директору архива Гете и Шиллера в Веймаре в преддверии 250-летия Гете и в дни 55-летия со дня снятия блокады.

Иван Александрович Лапин, сын человека, предположительно и сделавшего эту приписку о потери близких, предпринял попытки найти этот том. Но пока поиски не привели к успеху. А как хотелось бы сравнить почерк отца из писем с записью в книге. Ведь все возможно. Александр Сергеевич Лапин, ученый, кандидат наук, математик и астроном, образованный человек и дом был полон книг. Его сын, Иван Александрович Лапин, тоже человек образованный, математик, кандидат технических наук. Возможно, что сын найдет указанную запись, сделанную карандашом на странице книги о Гете, и откроется еще один лист из жизни семьи.

Белоснежная, очень красивая часовня расположена прямо у входа в музей.

В настоящее время Иван Александрович Лапин имеет двоих уже взрослых дочерей, внука и внучку, двух правнуков. Его большая и дружная семья часто собирается на праздники у папы и дедушки. Он и сейчас старается всем помочь. Но ежегодно, собираясь вместе в феврале, вспоминают дни блокады и близких, которые могли бы еще жить и жить, говорят о мужестве военных и помощи мирных жителей друг другу.

И никогда Иван Александрович Лапин не обидит человека. Он не умеет этого. Он пережил БЛОКАДУ ЛЕНИНГРАДА.

В 13 лет, Ефросинья, прибавив себе 2 года, уехала из российской деревни на заработки в Финляндию, где работала прислугой 7 лет в богатой семье. Привыкла она там, на чужбине, но все равно тяжко и тошно находиться вдали от Родины.

Вернувшись в родную деревню и повидав родителей, Ефросинья приехала Петербург в надежде найти здесь работу, остановилась у подруг в коммунальной пятикомнатной квартире на Васильевском острове. Красивую яркую девушку и хорошими приобретенными заграницей манерами сын хозяйки квартиры сразу выделил. После недолгого общения молодые сообщили, что хотят пожениться. Родители жениха пытались возражать, так как их сыну было 17 лет, а девушке уже двадцать. Но сын был безнадежно влюблен и с этим они ничего не могли поделать. Так и состоялась молодая семья.

Первым родившимся ребенком был мальчик, который вскоре умер. 20 июня 1928 года родилась Люба. Вслед за ней, на три года младше появился и братик Коля. Это была обычная советская семья. Папа неплохо зарабатывал, будучи ответственным работником на заводе, а мама чаще была с детьми дома. Жила семья уже в отдельной двухкомнатной квартире на 10 линии Васильевского острова в пятиэтажном доме на пятом этаже. Вечером мама радушно встречала папу с работы, соскучившиеся дети подбегали к папе. Радостно обнимали его, иногда получали гостинцы, когда папе выдавали зарплату. Все садились ужинать, и мама начинала щебетать о том, как прошел день у детей. Папа слушал, но сам редко когда что-то кратко говорил о работе. Дети подрастали и вот Люба уже подросток. Коленька вытянулся и в свои 10 лет почти достал по росту свою сестру. Время от времени и мама устраивалась на временную работу, обычно летом, когда детей, Любу и ее брата, отвозили к дедушке и бабушке в деревню. Бабушка поила их каждое утро теплым парным молоком. Любимая внученька крепко спала, набегавшись за день, а утром бабушка, подоив корову, приподнимала детскую головку, подставляла к губам кружку с молоком. Любочка в полусне выпивала молоко и головка опять падала на подушку. Свежие овощи, поспевающие ягоды смородины, крыжовника, слива и яблоки дополняли оздоравливающий эффект деревенской жизни. Все были счастливы. Все дети бегали вместе, и вся деревня состояла из знакомых людей или родственников. Но однажды маленькая Люба где-то подхватила тиф. Врач приходила домой, наблюдала, лечила, а бабушка помогала народными средствами. Долго лежала Люба и крепкий молодой организм справился.

Когда Любочке только исполнилось 13 лет, всего через два дня после ее дня рождения и веселых поздравлений громкоговорители и все репродукторы, установленные на уличных столбах, объявили голосом Молотова, а затем в повторах радиоведущим Юрием Левитаном о начале войны. Гитлеровская Германия без объявления войны напала на СССР. Первые дни все очень надеялись, что сильная страна быстро поставит на место зарвавшихся оккупантов, стремящихся завладеть недрами и богатствами СССР. Один-два месяца и все вернется на свои места, так думали люди. Люба, в силу возраста, еще плохо понимала, что может произойти в дальнейшем.

Однако, враг быстро наступал. Один за одним сдавались населенные пункты. Вражеская авиация направила свои самолеты в сторону Ленинграда, Совинформбюро сообщало о продвижении вражеских танков в глубь нашей страны.

В начале сентября были разгромлены Бадаевские склады, этот громадный транспортно-складской комплекс. В пожаре сгорели многие тонны продуктов. С началом Блокады стал нарастать голод. У городских жителей не было никаких запасов. В коммунальных квартирах у каждой семьи мог храниться лишь небольшой запас дров. Центрального отопления не было. Для обогрева помещений до войны жители обогревались печками. Все надеялись, что война вот-вот прекратится.

А гитлеровцы взялись за Ленинград. Ночные бомбежки не прекращались, а днем был артобстрел. Первое время люди не знали куда бежать. Бомбоубежищ было мало. Подвалы не были оборудованы, но все равно люди прятались в них. Сырость и серость окружали людей. Все ожидали окончания бомбежки или артобстрела. Первая ночь при бомбежках прошла в жутком страхе. Утром отец поехал на трамвае на работу, а мама осталась с Любой дома. Мобилизация мужского населения шла в городе уже давно, но у папы была бронь от завода. Брат две недели назад был отправлен к бабушке и дедушке в деревню. Так было каждое лето. Предполагалось, что свежее молоко, чистый воздух, овощи и фрукты поддержат здоровье детей. Но в этот раз Люба задержалась в городе. Мама, боясь за оставленного в деревне сына, попыталась съездить к родителям и даже хотела отвезти в деревню и Любу, предполагая, что там безопаснее. Придя на вокзал за билетом, ей сказали, что туда поезда уже не ходят и там немцы. Вся в слезах мама вернулась домой. Вой сирены, предупреждающий о начале артобстрела, заставил всех сидеть дома.

Через день мама предположила, что подвал не спасет их, если в дом попадет бомба. И посоветовала никуда не бегать, в подвал не спускаться, а если, судьбе будет угодно, то и в подвале погибнут все. На том и порешили. Больше при бомбежках вниз не спускались.