— Я говорю, что хочу научиться танцевать, — отвечает Фран, как обычно, растягивая гласные в словах. Возможно даже, что парень тянул их дольше обычного. Неужели, вопреки запрету Хроме опять дала ему какой-то необычный журнал, которым иллюзионист опять заинтересовался в своей странной манере?
— Я не очень хорош… лучше попроси другого.
— А я в общем-то не тороплюсь, могу и подождать, даже если придется ждать следующей жизни.
Тоширо рассеянно смотрит прямо в зеленые глаза варийского тумана. Казалось бы, фраза пропитана издевкой, намекающей на нерасторопность собеседника, и непонятной, скучающей меланхолией, так свойственной иллюзионисту, но…
— Знаешь, было бы неплохо. Станцевать.
Тоширо почувствовал, как стало легче дышать. Все это время в нем боролись спокойствие и непривычное волнение, появившееся от нервного звона интуиции. Ему нужно было торопиться на встречу с Бьякураном Джессо… Разговор с Франом неожиданно восстановил во внешнем советнике Вонголы незримое равновесие. А ведь кто-то когда-то сказал, что перед смертью невозможно надышаться. Удивительно, но даже здесь Тоширо отличился от других. И потребовалось для этого всего одно обещание.
Три шага, поворот. Наверное, со стороны два танцующих посреди улицы подростка смотрятся странно, если не учитывать тот факт, что каждое их движение четко соответствует последовательности и ритму, в котором танцуют вальс. Но Франу, например, все равно. Мальчик полностью сосредоточен на своих ногах, чтобы не перепутать па.
«Но… как он оказался здесь?» — подумал Тоширо, разглядывая помолодевшее лицо иллюзиониста и его зеленые глаза. Почему-то его чистый изумрудный цвет волос и глаз постоянно называли болотным, а самого мальчика сравнивали с лягушкой, на которую тот, по мнению младшего Савады, не сильно похож, особенно без шапки.
Когда полный оборот был завершен, Тоширо отстранился от Франа. Он хотел задать появившиеся вопросы, узнать историю иллюзиониста, но его невесомо окутало пламя тумана. Хранитель и его небо мгновенно исчезли из поля зрения пораженного Реборна, картинно превратившись в яркие бутоны бегонии.
Кто-то хотел заинтересовать аркобалено солнца, перетянув его внимание на себя, да?
========== Правила песочницы ==========
Тоширо сидел на большом бетонном куске какой-то стены и наблюдал за тем, как ярко-оранжевое солнце в виде плотного блюдца медленно опускается за горизонт, окрашивая небо в малиновый цвет. В заброшенном парке Кокуе тихо и абсолютно безлюдно, именно сюда по своей старой памяти их перенес Фран. Прохладный ветерок трепал длинные каштановые волосы, больше не спрятанные под иллюзией, то и дело заставляя поправлять их. Темно-серые глаза открыто смотрели на своего хранителя с неким любопытством.
— Тоши-сэмпай, — подал наконец голос иллюзионист после долгого молчания. Мальчик сидел рядом и наблюдал за муравьями, ровной колонной спешащих куда-то в сторону зарослей. — Наверное, Тоши-сэмпай многое из поступков ребят негласно списал на воздействие пламени Истинного неба, да? Но это не совсем так.
До этого Фран внимательно слушал рассказ Тоширо и глубоко вдумывался в его слова, понимая, что все выводы — это сугубо личное мнение младшего Савады. Где-то не хватало информации, где-то догадки оставались всего лишь догадками, а где-то парень просто нерешительно сопоставлял события прошлого и сегодняшнего.
— То есть?
— Как мы знаем, Истинное небо действительно может отрицательно воздействовать на окружающих. От чего, как от монстра, постоянно бегал Дечимо Вонголы, ловко направляя пламя в нужное русло. Но не стоит забывать, что ядро их компании — неопытные подростки. Некоторые из них так вообще по своему умственному развитию скорее наивные дети, чем талантливые хакеры-кракеры (умение обращаться с железками — не показатель мудрости), — фразы Франа, как всегда, колкие и где-то грубые. Он специально делал акцент на своих «шпильках», в нужных местах растягивая гласные, и, конечно же, их было очень много, можно даже сказать, слишком много, но от того они не теряли свою правоту. — У них нет опыта и знаний за плечами, как у Тоши-сэмпая.
— Но среди них есть и другие, такие как аркобалено. Они могли…
— Не могли, — уверенно фыркнул иллюзионист. — Тоши-сэмпай, знаешь ли ты такое выражение, как «Взрослые — это всего лишь высокие дети»? Рядом с ребенком хочется расслабиться, отдохнуть, бдительность снижается, а кругозор сужается до определенной области. Появляется желание подыграть ребенку, а там, как правило, человек погружается в детские проблемы (игру) с головой, забывая обо всем. Мгновение, и вот «взрослый» осознает, что уже какое-то время сидит в песочнице с «ребенком» и самозабвенно достраивает за него песчаный замок. А как по-другому? Там ты почти бог, самый невероятный и опытный, и для этого не надо перенапрягаться или заморачиваться.
Тоширо не был уверен в том, что правильно понял иллюзиониста, но сейчас уверенно кивал в такт словам Франа, принимая его точку зрения, потому как еще не забыл тот момент, когда недооценил — Как-то на подсознательном уровне получилось. — мальчишку с карими глазами и оказался застигнут врасплох.
— Почему такая разница? — всплыл логичный вопрос у Тоширо.
— Бабочка лишний раз взмахнула крыльями, и в тот же момент где-то взъярился ужасный тайфун? * — предположил Фран, подперев подбородок ладошкой, словно ему скучно. — Параллельные миры на то и параллельные, чтобы отличаться друг от друга. Взять хотя бы проклятие аркобалено… наверное, именно с них все и началось, но это только мое предположение. Конкретнее тебе объяснит тот, кто действительно в этом разбирается.
— Шахматноголовый или Бьякуран, да? Первого невозможно найти, пока он сам не снизойдет до общения с простыми смертными, а второй мне противен.
— Неужели, у Тоши-сэмпая наконец-то появился тот, кто стал ему ненавистен? — равнодушным голосом пропел слова Фран так медленно, на сколько это вообще возможно.
— Не будем о плохом, — уклонился от темы Тоширо и постарался составить вопрос «как ты здесь оказался?» более вариативным и не таким остро-прямым. — Я все рассказал о себе, что насчет тебя, Фран?
— Ну, — растянул слово иллюзионист, задумчиво положив подбородок на колени, прижатые к груди. — Нужно начать с того, что я не совсем тот Фран, которого знал Тоши-сэмпай. Я не попал в чужое тело, как ты, но и назвать меня посторонним нельзя, потому что однажды мне начали сниться необычные, очень реалистичные сны, наполненные осколками чувств и обрывками воспоминаний человека по имени Фран. Содержание снов было разнообразно, но там постоянно присутствовал Тоши-сэмпай.
— Значит… Реинкарнация? Перерождение?
Иллюзионист пожал плечами.
— Скорее «воля, облаченная в пламя». Я не знаю, что именно случилось с тем Франом, но его пламя целенаправленно протоптало дорогу для воспоминаний, и теперь, наверное, меня можно считать им… Тоши-сэмпай?
Тоширо задумался. Все-таки он видел душу мальчишки с карими глазами и может уверенно сказать, что они два разных человека. Фран таким не может похвастаться, поэтому…
— Кажется, этот вопрос из того разряда, на который человечеству сложно ответить. Кем является тот, кто неожиданно вспомнил свою прошлую или параллельную жизнь? Тем, кем он был в воспоминаниях, или тем, кто он сейчас, а, может быть, тем и другим? Обе личности являются самими собой, и, скорее всего, здесь нет правильного ответа. А прийти к определенному выводу можно лишь одним способом: кем решишь себя считать, тем и будешь. Ну, а для меня ты Фран. Просто Фран.
— Меня заинтересовал человек из воспоминаний, и, когда бабушка умерла, я решил найти его, — между прочим заметил иллюзионист. — Теперь вижу, что не зря.
Тоширо обозначил уголками губ умиротворяющую улыбку.
— Сильный снаружи, но неустойчивый внутри. Некоторые рождены, чтобы вести за собой и быть для этих людей опорой, но Тоши-сэмпай не такой. Чтобы уверенно и твердо идти вперед, тебе требуется кто-то, кто будет шагать рядом с тобой, внушая своим присутствием уверенность. Раньше твоей поддержкой был брат, теперь ею буду я.
