«Потому, что я устала выполнять твои приказы, — подумала Торви, глядя, как Бьерн стряхивает в пепельницу сигару. Она ненавидела этот едкий дым, разъедающий ей глаза и горло. — Потому, что ты зарвалась в своих попытках уничтожить людей за то, в чем они не виноваты. Никто не виноват в том, что Рагнар оставил тебя, твоя ненависть — просто идиотизм!»
Ей бы хотелось выкрикнуть всё это Лагерте в лицо, но она знала, что за дерзость и неповиновение страдать будет Эрлендур. У Калфа и Лагерты достаточно длинные руки, чтобы достать его из любой командировки в любую страну мира, не говоря уже просто о другом штате.
— Я не думаю, что пользуюсь доверием Ивара или Иды, — ответила она нейтрально. Сжала кулак, чувствуя, как впиваются в ладонь её ногти. — Вряд ли я смогу помочь тебе в этом плане, Лагерта.
— Это в твоих же интересах, — спокойно отозвалась Ингстад. Она смотрела прямо на Торви, внимательно и цепко, и той стало настолько неуютно, что захотелось, как маленькой девочке, уползти под стол и там затаиться. — Если мой сын унаследует после смерти братьев хотя бы половину Lothbrok Inc., при разводе с ним ты получишь достаточно денег, чтобы начать новую жизнь. Разве не это ты так хочешь?
У Торви в ушах зазвенело, а в голове воцарилась душная пустота. Она видела, как исказилось лицо Бьерна, который явно впервые вообще подумал, что жена может сама захотеть с ним развестись. Видела, как довольно усмехается Лагерта, выложившая на стол козырь, которым Торви при себе и удерживала.
«Тварь. Тварь, тварь, тварь».
Слух постепенно возвращался к Торви.
-…и когда ты собиралась мне сказать об этом?! — взревел Бьерн, всё больше напоминая животное, в честь которому ему и дали имя.
«Никогда».
— Я собиралась просто отдать тебе бумаги о разводе, — Торви знала, что скрывать правду больше не имеет смысла. Что бы она ни сказала, её слова вывернут наизнанку, переделают и изуродуют. — Раньше, чем ты сделал бы это первым и подал на меня в суд, чтобы забрать наших детей к себе и своей шлюхе Снефрид.
— Заткнись! — Бьерн поднялся в своем кресле, и Торви съежилась на диване, понимая, что необдуманно ляпнула лишнее. Бьерн вполне был способен её придушить. Она почти ощущала его руки на своем горле. Лагерта наблюдала за ними, чуть склонив голову.
— Успокойся, Бьерн, — она подняла руку, призывая обоих замолчать. — Не вижу ничего плохого в разводе. Как я уже и сказала, если наш план удастся, то часть имущества, которую ты отдашь Торви по соглашению сторон, всё равно будет меньше, чем ты получишь. Всего лишь четверть, насколько я помню, правильно? — Бьерн поморщился и кивнул. — Ты женишься снова, как и хотел, а Торви отправится на все четыре стороны со своим… Эрлендур ведь, правильно?
Фрейя златовласая, помоги ей. Помоги Торви, от которой ты отвернулась…
Лагерта выдавала все её тайны, и Торви ничего не могла с этим поделать. Неуютное, мерзкое ощущение в животе превратилось в поглощающую её пустоту, и теперь она думала об одном: пусть Ингстады не доберутся до Эрлендура. Пусть с ним всё будет в порядке. Пусть…
Боги и здесь не вняли молитвам.
Лагерта достала из изящной сумочки планшет и протянула Торви, но не дала его взять, качнула головой с усмешкой. Наманикюренный палец свекрови ткнул в экран, и видео ожило. И, если бы Торви держала гаджет в руках, то непременно уронила бы его, а так она просто охнула, зажимая рот рукой, отпрянула. На глаза у неё навернулись слезы.
Нечеткое видео с камеры слежения позволяло узнать Эрлендура. Он лежал на полу в пустом помещении без сознания, прикованный к батарее за правое запястье.
Торви хотелось бы крикнуть что-нибудь смелое Лагерте Ингстад прямо в лицо, но такое только в фильмах случается, а в жизни у неё сердце в пятки рухнуло, и в голове молоточками стучало только слово «нет».
Нет, нет, нет.
— С ним ничего не случится, если ты будешь паинькой, Торви, — Лагерта убрала планшет. — Не мешай нам. Помогай, если понадобится. Как тебе сделка?
========== Глава восьмая ==========
Комментарий к Глава восьмая
У Альфреда, как обычно, свои планы. И, возможно, это - мой небольшой задел на вторую книгу об этих ребятах, потому что уже сейчас понятно, что одной частью я не отделаюсь. Лодброков мало, врагов много.
По моим расчетам, до конца фанфика осталось глав 5 + бонусные главы.
Aesthetic:
https://pp.userapi.com/c830208/v830208662/1887f7/zezzLDTYdcA.jpg
A man will always promise to do more than he can do to a woman he cannot understand.
© Philippa Gregory, The White Queen
Дата свадьбы горела у Альфреда в голове неоном. Октябрь мог стать для него «черным», если планы у Экберта не посыпятся настолько, что ему станет не до женитьбы внука (или если он не сдохнет), и тогда, возможно, найдется достойная причина, чтобы отменить венчание. Чертовы ирландцы и их католические традиции.
Альфред старался урвать как можно больше времени с Астрид, хотя ни за что не признался бы ей, что боится проиграть в этой битве с собственным дедом. Он обязан был выиграть. Разве у него вообще есть выбор? Разве он может оставить всё… вот так? Он знал, что Астрид смирилась с их невозможностью открыто быть вместе и просто воровала у судьбы шансы, которые ей давались. Но также Альфред знал, что, какой бы сильной Астрид не была, её сердце — такое же хрупкое, как и у любой женщины, и если ему не удастся зубами вырвать их общее счастье, в её груди навечно застынет осколок троллева зеркала, как в детской сказке.
Когда-то Джудит ему эту сказку читала. Когда-то, когда Альфреду было пять лет, и он ещё не понимал, что их семья — глубоко несчастна, и её не склеить даже двусторонним скотчем. Зато раны залечивал скотч другого рода, но об этом Альфред узнал уже потом.
Астрид всегда говорила, что у них нет шансов на будущее, и, кажется, сама в это верила. Она помогала ему в диверсиях против Экберта, но смеялась, что однажды ей придется покинуть Альфреда, и в этом не будет ничего, что заставило бы мир остановиться. Альфред помнил, как услышал об этом впервые — когда в очередной раз возвратился из Ирландии.
Аэропорты всегда наводили на Альфреда несвойственную ему тоску. У него сжималось сердце, когда он смотрел на объятия родственников и влюбленных, которые могли, не таясь, проявлять свои чувства. Все, что он хотел — обнять Астрид, целовать её долго и сладко, потому что он не видел её несколько месяцев и соскучился так, что его почти трясло. Он хотел, чтобы Астрид встретила его, но дед запретил ей появляться — необходимо было, чтобы родители Элсвиты успокоились после скандала с журналистами. Поэтому Альфреда встречал водитель.
— Мне отвезти вас домой? — Спросил он, когда Альфред плюхнулся на переднее сидение и щелкнул замком ремня безопасности.
— Не совсем.
В квартире у Астрид горел свет. Она жила на втором этаже небольшого дома, и снизу было хорошо видно её фигуру, перемещающуюся по кухне. Кажется, она что-то готовила.
— Вас подождать?
— Нет, — тихо произнес Альфред. — Не нужно. И если ты скажешь мистеру Экберту, где я, то потеряешь работу.
Астрид его не ждала. Совсем. И это было неудивительно — точное время его прибытия скрывали, чтобы информация не просочилась журналистам. Поэтому, когда она открыла дверь, то замерла, глядя на него с удивлением. В домашней одежде — майке и коротких шортах, обнажавших стройные ноги и татуировку на бедре. С волосами, убранными в простой хвост. Без косметики. Просто Астрид, его Астрид.
Никто, кроме Экберта, не знал, что он вернется сегодня. А это значило, что впереди у них есть вся ночь. И всё чертово утро, когда можно будет притвориться, что они — обычные люди.
Астрид чуть отступила назад. Он шагнул в квартиру и закрыл за собой дверь.
— Я не знала, что ты прилетаешь сегодня. Мог бы и предупредить, Альфред, — Астрид улыбнулась, и её улыбка делала её похожей на лису. — Кажется, смски еще не запрещены законом?
— И не увидеть тебя в домашней одежде? Ну уж нет. Иди ко мне, — прошептал он ей. — Просто иди ко мне сейчас же…
