— Тогда. — Ивар взял со стола карандаш, постучал им по губам. Он видел, что Ида следит взглядом за каждым его движением, и его это забавляло, — ты должна понимать, что работа юриста в компании отличается от работы помощником адвоката в силу своей специфики. И быть лучшей в университете — не то же самое, что хорошо работать, потому что теория от практики отличается очень сильно. Я уверен, что ты это понимаешь. Возвращаясь к началу разговора: так почему я должен взять тебя на работу?

Ему доставляло удовольствие наблюдать, как проявляется замешательство на её лице. Их разговор напоминал шахматную партию, и преимущество в ней теперь было за Иваром.

И ему нравилось рассматривать её лицо: узкое, с обманчиво-мягкими чертами. Лицо, очень похожее на лицо Лагерты. Неужели отец выбрал её именно поэтому? Ивару нравилось, что, как она ни старалась, она не могла скрывать свои эмоции полностью. Это делало его задачу немного проще.

«Если бы Ида хоть немного представляла, насколько она красива, она бы попыталась добиться желаемого другим способом». Ивар смотрел на её губы, на изящный подбородок, и думал, что, возможно, будь он другим… не собой, он бы не возражал против этого способа. И сама мысль об этом заставила его разозлиться на себя, а также — на резко вспыхнувший и погасший жар в груди. Только Блайе удалось однажды пробудить в нем что-то подобное, и Ивар старался больше этого не допускать.

Что толку испытывать желание, если ты не можешь его утолить?

— Потому что, если я замечу, что твой юрист обманывает тебя, я сообщу тебе, как я и сказала, — ответила Ида после недолгого раздумья. — Лодброки теперь и моя семья тоже, не так ли? Сомневаюсь, что сторонний сотрудник будет настолько лоялен к тебе. Какие тебе еще нужны причины?

Уголки губ Ивара чуть приподнялись в ухмылке. Она же не полагала всерьез, что он купится на такой дешевый трюк, да ещё и со второй попытки? Или у неё в запасе найдется парочка новых аргументов?

— Надеюсь, у тебя есть другие варианты, потому что этот по-прежнему не перекрывает отсутствие образования и должного опыта работы. Мы ходим по кругу, Ида. Придумай что-нибудь.

Под его пристальным взглядом Ида нервничала ещё сильнее, а сам Ивар ощущал всё большее возбуждение от сложившейся ситуации.

— Я хочу тебе помочь, — произнесла она. — Тем более, не похоже, что в компанию рвутся толпы соискателей.

Ивар ей не верил, и его забавляло, как она пыталась придумать что-то, явно не будучи готовой к его вопросам. Он видел, как двигалось её горло, когда Ида сглотнула.

— Большинство из них уже отсеялись, — пожал плечами он. — На собеседованиях они блеяли, как овцы.

— Почему меня это не удивляет? — выпалила Ида прежде, чем осознала, что она только что сказала.

Ивар хотел было разозлиться, но не смог. Вместо этого он запрокинул голову и от души расхохотался. Ида Блэк сама не подозревала, какой интересный ключ к своему характеру только что ему дала!

Если разозлить её, раззадорить или загнать в тупик, она не огрызается, как Блайя, превращающаяся в маленького озлобленного зверька. Она раскрывает секреты.

И теперь он понимал, что Иду он интересует так же, как и она его. И они испытывают друг к другу одинаковые эмоции.

Интерес. Любопытство. Недоверие. Желание изучить противника.

Теперь Ивар осознавал, что они похожи больше, чем ему изначально казалось.

— Поступим так. — Он захлопнул папку с её резюме, отложил на край стола. — У меня есть ещё парочка кандидатов, которые выглядели чуть менее тупыми, чем остальные. К тому же, у них был неплохой опыт работы. Я буду думать. Не то чтобы ты убедила меня. — Он повел рукой в воздухе. — Но я дам тебе знать о своем решении.

— Хорошо. — Ида поднялась, кивнула ему и направилась к выходу с гордо поднятой головой и прямой спиной.

Ивар не удержался и окликнул её на пороге:

— Надеюсь, ты придешь на ужин в свою честь?

Ответом ему была закрывшаяся дверь.

========== Глава девятнадцатая ==========

Жители Чикаго спешили по своим делам, пока Ида сидела на скамейке в парке, скрестив ноги, и наблюдала за обычной дневной суетой. Американо с апельсиновым сиропом остывал в стаканчике, на белой поверхности которого размашисто чернело её собственное имя.

Вечером Иде светило провести несколько утомительных часов в компании Лодброков, их деловых партнеров и нескольких журналистов и попытаться хотя бы сделать вид, будто она рада находиться в этой семье.

Отцовская просьба вспыхивала неоном у Иды в голове, мешая сосредоточиться даже на кофе. С одной стороны, ей больше не нужно было пытаться пробиться сквозь отстраненную вежливость Блайи или терпеть попытки Хвитсерка закадрить её (не то чтобы это было неприятно, однако бесполезно, а бесполезных действий Ида не любила). А с другой…

С другой стороны был Ивар. И, если бы Ида была религиозной, то поставила бы десять свечек в десяти часовнях, чтобы место помощника юриста в Lothbrok Inc. досталось ей. По крайней мере, она избавилась бы от необходимости соблазнять Ивара. Одна мысль вызывала у неё нервную дрожь, бегущую вдоль спины к пояснице. Как, скажите на милость, она должна была бы делать это, если даже простой разговор с ним заставлял её напрячься?

Если Ивар заставляет мысли в её голове путаться, хотя Ида привыкла к собственной логике, не безупречной, но достаточно стройной, и к собственному умению задвинуть эмоции подальше, руководствуясь холодным рассудком? Ивар задевал её, и это было… опасно. Как опасно было не признаваться даже себе, как он её притягивал. Отталкивал. И тянул к себе снова — чистая тьма, непроглядное безумие, скрывающееся за маской холодного расчета. Сочетание, которое могло нести смерть.

Ида отпила уже остывший кофе, чуть поморщилась — всё-таки кофе нужно пить горячим, иначе из напитка богов он превращается в бурду. Иисус на кресте! Лучше бы она продолжала общаться с Блайей — рано или поздно ей бы удалось растопить её недоверие. Лучше бы она сделала вид, что поддается на попытки Хвитсерка — возможно, приобрела бы нового союзника.

Но, может быть, отец прав, и Ивар действительно хочет убить её семью? Ида сильнее намотала вокруг шеи легкий шарф. Если отец прав, то она постарается это выяснить. Ей придется убедить Ивара, что её семья не собирается вредить Лодброкам, хотя в планах отца она вовсе не была уверена. Ей придется узнать, что планирует Ивар.

Наверное, она сошла с ума, если думает, будто он поделится с ней замыслами, но есть ли другой выход? Если он есть, Ида с удовольствием воспользуется им. Но сначала она всё же появится на этом приеме, для которого Ивар снял зал в одном из пафоснейших ресторанов в центре Чикаго и изо всех сил постарается делать вид, будто Лодброки теперь — и её семья тоже.

— Ида!

Алисия, одна из её приятельниц по университету, махала ей рукой. Ида одним глотком допила остывший кофе и улыбнулась так широко, что ей показалось, будто её щеки вот-вот треснут:

— Привет, Алисия!

И, прогуливаясь под руку с Алисией к ближайшей кофейне, чтобы влить в себя ещё одну порцию американо, Ида позволила себе быть кем-то ещё, кроме вдовы Рагнара Лодброка. Этой ролью она ещё успеет насладиться, а бывшие подруги будут ахать, удивляясь, как же ей не повезло овдоветь почти сразу после свадьбы.

Но всё это будет потом. Она подумает об этом завтра.

*

Ида ненавидела приемы, ещё с тех пор, как отец устраивал званые ужины с его бизнес-партнерами. Ей претило притворяться кем-то, кем она не была, для чьего-то удовольствия, и она чувствовала себя цирковой зверюшкой. С тех пор, как ей исполнилось шестнадцать, отец заставлял её появляться среди гостей, и она знала, что он делал это, чтобы удачно выдать её замуж. Будто она была товаром, который выставили на аукцион и ожидали, кто же заплатит лучшую цену.

Для отца лучшую цену заплатил Рагнар Лодброк — он обещал Исайе Блэку помощь в восстановлении его репутации в сфере наркобизнеса и объединение активов для дальнейшего развития. К тому же, он обещал подарить Иде Kattegat Casino, однако оформить договор дарения не успел. Смерть, пришедшая к нему в лице Эллы, помешала исполнить хотя бы один из пунктов плана, кроме женитьбы. И, возможно, он даже собирался посвятить в этот план сыновей, но…