Блайя не представляла реакцию братьев Сигурда. Скорее всего, они предполагали, что Ивар солгал Осберту, чтобы не отдавать её врагу клана, и это еще раз напомнило ей о её положении. И решение пожениться уже не казалось поспешным: они должны были обезопасить себя от Ивара. Хотя бы так.

Она сполоснула руки холодной водой и дотронулась до горящих щек. Господи, пусть все пройдет хорошо!

В семье Блайи не было принято как-то особенно наряжаться на семейные сборища, если не предполагалось присутствия других гостей, и, перерыв весь свой нехитрый гардероб, она остановилась на черных джинсах и блузке. И, взглянув на себя в зеркало, расстроилась еще больше: белый верх, черный низ, она похожа на школьницу или секретаршу!

Сигурд застал её сидящей на кровати, в окружении одежды.

— До ужина пять минут, вообще-то, — улыбнулся он. — Мне нравится смотреть на тебя в нижнем белье, а еще лучше — без него, но только наедине. Ты идешь?

— Заткнись, — почти всхлипнула Блайя и швырнула в него отвергнутой блузкой. — Я тебя ненавижу!

Сигурд присел перед ней на корточки и положил ладони ей на колени.

— Всё хорошо, — прошептал он, глядя ей прямо в глаза. — Все будет хорошо. Иди ко мне, — он обнял Блайю и уткнулся лицом в её шею.

Блайя обняла его в ответ, слушая размеренное теплое дыхание, опалявшее кожу. Постепенно паника отступила, и она вздохнула:

— Прости.

— Я тебя за дверью подожду. — Сигурд поднялся, подхватил с кровати одну из отвергнутых блузок, протянул ей. — Вот эта.

— Почему?

— Хм-м-м, — он почесал подбородок, озорно улыбнулся. — Расстегивать легче.

— Пошел вон, — прошипела Блайя. Но скрыть смех за притворным гневом ей не удалось, и, когда Сигурд захлопнул за собой дверь, она расхохоталась ему вслед.

*

Нельзя сказать, что Блайя осталась довольна своим обликом, но, по крайней мере, голубая рубашка выглядела на ней лучше, чем пресловутая белая блузка, которая в её гардеробе осталась ещё со школы. Спускаясь с Сигурдом в столовую, она смотрела только себе под ноги, прямо на ступеньки, и старалась незаметно вытереть о джинсы вспотевшие ладони. Господи, пусть все пройдет хорошо, и Ивар их обоих прямо за ужином не пристрелит!

В столовой обнаружились почти все. Уббе с женой сидели за столом и что-то обсуждали, Бьерн наливал Торви бокал вина. Хвитсерк что-то читал в телефоне и периодически всхохатывал. Также Блайя заметила Лагерту и её нового мужа, известного бизнесмена Калфа, лет на семь или десять её моложе.

Сигурд сжал губы, и Блайе захотелось обнять его, но в итоге она просто сжала его ладонь в своей. Она знала, что братья подозревали Лагерту в убийстве их матери, но доказательств у них не было. Лагерта была первой, кто поддержал их после неожиданной смерти Аслауг (экспертиза подтвердила наличие яда в организме), и она же помогала им устроить похороны и искать пропавшего Рагнара. И всё равно Сигурд не верил ей, и он знал, что остальные тоже не доверяют этой красивой, моложавой женщине.

Блайя тоже не доверяла ей. Она чувствовала, что Лагерта следит за ней, и стоит ошибиться — это не останется незамеченным. Возможно, Лагерта предпочла бы увидеть её мертвой, как ее отца Эллу. С такими же развернутыми наподобие крыльев ребрами. Окровавленную и не представляющую опасности.

— Кажется, все в сборе, — сообщил Ивар, подъехавший из своего кабинета. Его спальня и кабинет находились на первом этаже, чтобы ему не приходилось слишком часто пользоваться оборудованным для него лифтом. — И я голоден. Предлагаю начать ужинать.

Блайе кусок в горло не лез. Она ковырялась в тарелке, исподволь разглядывая свою новую — будущую — семью. И понимала, что из них она может доверять только Сигурду и Торви. И, возможно, Уббе. Она не верила Хвитсерку, который обманывал собственного брата и спал с его женой. Она не верила Бьерну, потому что видела в нем стремление к власти, и в этом он чем-то напоминал ей отца. Она бы могла сказать — отцов её и Сигурда, потому что во многом Рагнар и Элла были похожи, и поэтому ужиться на одной территории так и не смогли. Она не верила Маргрет, разумеется: на что ещё способна женщина, хладнокровно обманывающая двоих мужчин и умирающая от любви к третьему? Она не могла доверять Лагерте. Про Ивара даже и упоминать не стоило.

Она боялась его, и всё тут.

Блайя подняла глаза и столкнулась взглядом с Иваром. Он улыбнулся и приподнял стакан с бренди.

Сигурд поднялся и кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Мне бы не хотелось разводить долгих речей, но, — он взял Блайю за руку и потянул, заставляя встать, прижал к себе, — у меня есть для вас небольшая новость. Я сделал Блайе предложение.

— И она согласилась, разумеется, — лениво протянул Ивар и, отставив свой стакан в сторону, несколько раз медленно похлопал. — Удивительно, что ты наконец-то остановил свой выбор на девушке, любимый брат, — он выделил слово «девушка» и ухмыльнулся, ожидая реакции.

Блайя поняла, что Сигурд едва держит себя в рамках приличий — он сжал её талию на мгновение и тут же ослабил хватку, улыбнулся в ответ.

— Ты совершенно прав, Ивар. Она согласилась.

«Ну вот, — подумала Блайя. — Самое страшное уже случилось».

Наблюдать за лицами членов семьи было даже интересно. Уббе не пытался скрыть радость. Маргрет рядом с ним натянуто улыбалась, и змея на шее у Блайи начала тихонько нагреваться. Лагерта в изумлении приподняла брови, будто и не предполагала, что Сигурд может захотеть жениться.

— Значит, я тоже немного могу видеть будущее, как наша мать. — Ивар откинулся на спинку кресла. — Впрочем, я не имею ничего против вашей свадьбы. Но только с одним условием.

— Условием? — Сигурд нахмурился. — Почему ты ставишь условия?

— Потому что я не только твой босс, братец, я глава семьи, — тот развел руками. — Я имею право ставить условия, кому хочу и когда захочу.

Блайя почувствовала, что ещё вот-вот — и разразится буря. Волной на неё нахлынули воспоминания о сне, который она видела на днях и после которого проснулась в слезах. Она видела Ивара в каких-то странных доспехах, и всех остальных братьев тоже видела и узнала. Разговора их она не помнила, зато помнила, как, выхватив топор, Ивар швырнул его через стол, и лезвие вошло Сигурду аккурат между ребер. Она помнила, как он рухнул на землю, и в темных зрачках отражалось небо.

И она понимала, что Ивар способен убить брата за неповиновение. Блайя не могла этого допустить.

Во рту у неё стало сухо и горько, и она сглотнула.

— Какое условие? — спросила она тихо.

— Твоя будущая жена умнее тебя, Сигурд. — Ивар наклонился вперед, вперил ледяной взгляд в Блайю, и она в очередной раз удивилась пронзительному, яркому цвету его глаз. — Мне плевать, как вы проведете гражданскую церемонию. Но я хочу, чтобы вы поженились и по нашим законам. Я хочу, чтобы вы провели языческую свадьбу.

Если он надеялся, что Блайя откажется от языческой церемонии из-за своей религии, то он ошибался. Её не очень многому ещё научила жизнь, но за двадцать лет она поняла, что надеяться на Бога она не может. Где был Бог, пока отец избивал её? Где был Бог, когда он собирался продать её Осберту за объединение кланов? Где был Бог всю её жизнь? Помог ли он ей?

Сигурд спас её. Сигурд всё это время был рядом, не давая ей упасть. Сигурд утешал её боль и любил сильнее, чем кто-либо любил её в жизни. И всё, чего Блайя хотела — сделать его счастливым. Видеть его улыбку каждый чертов день. Просыпаться рядом с ним. Готовить ему завтрак. Заниматься с ним сексом.

«Я готова любить тебя. Слушать тебя. Спорить с тобой. Вместе решать, что будет правильно для нас обоих».

— Блайя — христианка, — начал Сигурд, но она зажала ему рот рукой, и ей было плевать, как со стороны выглядел её детский жест. Он удивленно замолк.

— Все в порядке, — она улыбнулась. — Я согласна.

Ивар смотрел ей прямо в глаза, долго и испытующе, и Блайя едва сдержалась, чтобы не отвести взгляда. Холодок пробежал по её позвоночнику, но она только ещё сильнее растянула губы в улыбке. Это было противостоянием, которое она не могла проиграть. Наконец, Ивар сделал глоток своего бренди.