Глупая мысль, но она его развеселила, стоило представить лица матери и деда. Пожалуй, ради их ошарашенных физиономией это можно было бы провернуть. Жаль, что невозможно.

Смартфон Альфреда пикнул сообщением.

«Я убью тебя, когда увижу. Ты не должен был так рисковать!»

Альфред улыбнулся. Астрид. Он сообщил ей, что отправляется на помощь Ивару, лишь когда был уже в Милуоки. Некоторые планы не стоит сообщать своей девушке, если не хочешь, чтобы тебя потом распяли, как Христа. И, хотя с Астрид они в последнее время слишком осторожничали, чтобы встречаться вне офиса Kedrick Inc., это вряд ли бы помешало ей, если бы она решила его прикончить.

Эта смска, разумеется, была не первой, которую прислала ему Астрид за последние часы. Альфред не отвечал — просто позволял ей выпустить пар. Он понимал, что Астрид не находила себе места, пока ждала вестей, и, уже выбравшись из дома Блэков вместе с Лодброками и Идой, он написал ей, что всё в порядке.

Поток ругани не прекращался уже несколько часов. Астрид ругала его с периодичностью одна смска в полчаса, и ответы ей вовсе не требовались. Она просто пыталась прийти в себя.

— Потом ответишь на сообщение, Альфред, — нахмурился Экберт, внимательно слушавший Лагерту, но не забывавший следить за внуком.

— Элсвита, — пожал Альфред плечами. — Ты же знаешь, дедушка, женщины…

Если говорить честно, то, даже углубившись в собственные мысли, он всё равно воспринимал, что говорила Лагерта. Из её слов выходило, что Ивар был прав — Лагерта отправила своих людей на помощь Блэкам. Однако Ингстады были слишком осторожны, чтобы подставлять себя под удар, и Лагерта определила лишь четырех «дев» для помощи Исайе. Теперь она хотела прикрыть собственную спину и сообщить Ивару, что её «дев», оказавшихся в Милуоки, Исайя переманил на свою сторону сам, пообещав им деньги. Альфред понимал, что Бескостный никогда ей не поверит, но и доказательств у него не будет.

Впрочем, когда ему были нужны доказательства?

— Я уничтожила все видеозаписи и все записи с «жучков», которые были, — Лагерта забросила ногу на ногу. — Единственные, кто мог подтвердить сейчас мою причастность…

— Мертвы? — вскинул брови Экберт. Он сидел в своем кожаном кресле и медленно перебирал в руках четки. Одна бусина, вторая, третья.

— Сомневаюсь, — усмехнулась Ингстад. — Полагаю, они собираются уехать из США и никогда сюда не возвращаться.

— Ты оставила в живых свидетелей? Это не похоже на тебя.

— У меня были свои причины.

Лагерта бросила взгляд на Альфреда.

— У каждого из нас есть змея, пригретая на груди, Экберт, — она подалась вперед. Альфред ощутил, как она цепко выхватывает всё, что Экберт, возможно, не замечал за собой: подрагивающие руки, полностью седая борода, усталость в глазах. — У меня тоже. И теперь вышло так, что мы с Калфом можем доверять только тебе. Держи друзей близко, а врагов — ещё ближе, не так ли? Я считаю немного иначе. У нас с тобой общий враг, Экберт, почему бы нам не быть друзьями? Лодброки захлебнутся в крови.

*

Домой Альфред возвратился поздно. Экберт и Лагерта сумели договориться выступить против Ивара, и Альфред понимал теперь: Бескостный выиграл битву, но далеко не войну. И теперь сражаться ему предстояло с куда более сильным противником. Экберт ни за что не захочет потерять своего влияния на Ближнем Востоке, куда метил и сам Ивар. А Ингстады были одержимы желанием уничтожить сыновей Аслауг. Всех до единого.

Альфред вовсе не собирался им этого позволять. Он, как никто, понимал, что объединение корпораций принесет куда большие плоды, а изнурительная борьба за власть, наоборот, подкосит обе семьи и позволит врагам извне уничтожить их, как только они устанут от ненужной войны. Возможно, некоторое время назад он и сам с удовольствием наблюдал бы, как Экберт, Ивар и Лагерта грызут глотки друг другу, да ещё и принял участие в столкновении — опосредованно, конечно. А потом он осознал, что монополии на рынке можно добиться и другим образом. И удивился, как это сразу не пришло ему в голову.

Проект соглашения об объединении компаний лежал в сейфе. И, кажется, пришла пора раскрутить это колесо. Альфред видел, что деда подкосила победа Ивара, и знал, что теперь гораздо проще будет его добить. Он давно задавил в себе того мальчишку, что боготворил Экберта и считал его самым мудрым человеком на свете. Сердце Альфреда было отравлено чужой ложью, стоило ему узнать, какие тайны скрываются за фасадом их семьи, и он хотел выкорчевать их с корнем. Даже если придется уничтожить Экберта.

Альфред очень хотел поехать к Астрид. Просто уткнуться головой в её колени и сидеть так, пока вся тяжесть дня не упадет с его плеч. Но сейчас, когда Лагерта и Экберт решили прийти к соглашению, он не мог позволить себе этого. Не мог предоставить им повод его шантажировать. Астрид продолжала ругать его в сообщениях, безбожно нарушая её же собственное правило писать строго по делу, и он чувствовал, как на самом деле она боялась за него все это время.

«Я люблю тебя»

Черные буквы на белом фоне мессенджера. Нажав кнопку отправить, Альфред откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Голова гудела, как улей растревоженных пчёл. День для него был очень, очень тяжелым.

Хлопнула дверь — Элсвита вернулась… откуда-то. Сбросила туфли и босиком пошла к своей спальне.

— Элсвита, — позвал её Альфред, и она замерла, явно думая, не послышалось ли ей. — Подойди сюда.

Кажется, они впервые сейчас могут толком и заговорить за последнее время. Элсвита вошла, потянулась к выключателю.

— Не надо, — покачал головой Альфред. — Не включай свет.

— Хорошо, — удивленно произнесла она. — Что-то случилось?

Альфред вздохнул. Он понятия не имел, как разговаривать со своей вроде как невестой. За всё время они не так уж и много общались, и он почти ничего о ней не знал. Кроме того, что она учится в Чикагском университете и с головой рухнула в отношения с одним из Лодброков. Не то чтобы его беспокоило, что им с Элсвитой не о чем говорить — он и не собирался. Но как предупредить её об опасности их связи с Хвитсерком, он тоже не знал.

Элсвита ждала. Привыкшие к темноте глаза Альфреда выхватывали её хрупкую фигуру в джинсах и блузке на фоне огромного окна гостиной. Даже не особо задумываясь о причинах её поведения, он понимал, почему Элсвита влюбилась в Хвитсерка.

Возможно, она всю жизнь думала, что ей нужен такой, как Альфред. Или думала, что родители лучше знают, кто ей подойдет. А потом убедилась, что настоящие чувства не подчиняются разуму. Забавно, что именно это и роднило её с Альфредом. Забавно, что прежде у них не было никаких точек соприкосновения, и что появились они, откуда не ждали.

— Ты играешь с огнем, — наконец, вздохнул Альфред. Он давно уяснил для себя, что если ты не знаешь, как сказать что-то, говори, как есть. И, не успела Элсвита, ошарашенная таким вступлением, спросить его, в чем же дело, продолжил: — Я знаю о твоих отношениях с Хвитсерком Лодброком.

Она ахнула, выдавая себя с головой. Врать его невеста никогда не умела, не получилось и сейчас. Ей повезло, что этот вопрос ей задал он сам, а не Экберт. Быть может, Джудит, зацикленную на собственном мире, созданном у неё в голове, Элсвита могла бы обмануть, но старого лиса обвести вокруг пальца не вышло бы.

— Мне можешь не врать, — он пожал плечами. — У меня хорошие и надежные источники информации.

Прежде, чем Элсвита справилась с шоком и бушующими эмоциями, прошло несколько минут. Потом она заговорила, и тон её был почти агрессивен.

— И ты уже рассказал деду и матери, так? — может быть, Элсвите хотелось напасть на него, как-то защититься, и Альфред даже мог это понять. Он знал, что вел себя с ней отвратительно, просто ему было всё равно. И сейчас, в общем-то, было бы всё равно… однако нежелание обрести врагов по ту сторону океана в лице её семьи и в лице Хвитсерка Лодброка — здесь, если с ней что-то случиться, было сильнее равнодушия к Эл.