Обморожение не в стиле «Ой, щипет!» а обморожение, что по сути не сильно отличающееся от ожога. Лицо покраснело и минут через двадцать покрылось волдырями. Пришлось заняться лечением и вскоре лишь шелушащаяся кожа напоминала о травме.

Твари эти, как мне кажется, были дальними родственниками ледяных атронахов, духами в таких вот ледяных телах. И как в случае с атронахами, самым лучшим средством против них оказался огонь. Что огонь моих заклинаний, что удары пылающего меча Лидии.

Вершина горы более всего напоминала остров в море облаков, что выглядело красиво для меня и крайне удивительно для Лидии. «Как-будто мы уже покинули Нирн и находимся где-то в Этериусе».

Перед самой вершиной мы обнаружили более-менее ровную площадку размером с футбольное поле, с краю которой высилась стена с надписями на драконьем языке. Иных следов жилья я не заметил. Может дальше будет какая-то пещера? Что ж за зверь этот Пртурнакс, что живет тут, в еде и жилье не нуждается что-ли? Может драугр, какой-то? Кто этих Седобородых знает? С них станется.

По привычке переписал текст со стены себе в тетрадку. Взгляд зацепился за группу знаков, что в моей голове прозвучали как ЙОЛ. Ага… Новогодняя йолко… Но слово, по ощущениям, означало что-то иное.

Внезапно, на нас нашла тень и сверху послышались хлопки крыльев и метрах в десяти от нас на землю приземлился дракон. Лидия выругалась и мгновенно выхватив меч и подняв щит встала между мной и драконом.

— Дрем Йол Лок. Приветствую, вундуник. Я Партурнакс. — внезапно произнес дракон глубоким и низким голосом.

Просто сказать, что я был поражен — значит ничего не сказать. Но, после того, как прошел первый шок я уловил определенную логику в происходящем. Лидер тех, кто изучает Крики на драконьем языке, живет в уединении на вершине горы и не показывается другим людям. Погасив огненный шар, что я уже был готов запустить в него я успокоил Лидию, положив ей на плечо руку и вступил в разговор со столь необычным собеседником.

Язык Партурнакса оказался диким человеко-драконьим суржиком, так что порой его не просто было понять. Собственно поэтому я и не привожу тут наш разговор полностью.

Для начала он предложил, по драконьему обычаю померятся, у кого ту'ум длиннее. Рявкнув YOL он изверг из пасти струю пламени. У меня в голове что-то щелкнуло, сложился пазл и пришло понимание что это огонь. Но не просто горячий воздух, а энергия, грубая сила, власть! Возможность как щадить, так и сжигать в пепел по своему желанию.

Повторив его фокус я, глубоко вдохнув, вместе с выдохом прокричал YOL и, подобно Хвостатому, откосплеил огнемет. Когда выдыхаешь струю огня трудно объективно оценить ее длину. Партурнакс заверил, что у меня вышло меньше, но он и сам ростом поболее… Но если мерить соответственно росту, то в целом ничья.

Тем более, ему было приятно услышать Голос сородича. Каким-то образом, на его слух, Крики Седобородых все равно оставались Голосами людей, а вот во мне он услышал Голос дракона. Аж растрогался, Старый. А он и в самом деле был немолод в свои шесть, с хвостиком, тысяч лет. Ха-ха… с хвостиком…

Поговорив немного «за жизнь», узнали вкратце и его историю. Он оказался младшим братом Алдуина, чей характер в силу перворожденности был нелегок и тогда. Причем, в насаждении собственной диктатуры он не делал особых отличий между людьми и драконами и посмевший в чем-то не согласится с ним дракон моментально получал знатную трепку.

Годами назревавшее недовольство вылилось в мятеж. Он и несколько других драконов по этой и ряду других причин перешли на сторону восставших против драконьего владычества людей и стали учить их Пути Голоса, Крикам, что и переломило ход войны и дало людям шанс победить.

Тем не менее, с самим Алдуином было не все так просто. В мастерстве владения Голосом с ним не мог сравнится ни один дракон, чего уж говорить о людях! Но люди смогли найти выход и здесь, они изобрели «Драконобой», первый Крик смертых.

И, нет, он не знает его, и более того, не способен его узнать, поскольку суть этого крика принципиально чужда ему. «Способен ли человек постичь, что значит быть земляным червем? Радость от поглощения жирной почвы и страх перед птицами? Так и дракону не постичь сути того крика, поскольку он несет в себе понимание присущей людям смертности, а это непостижимо для драконов, что оседлали ветра времени».

Видя мое разочарование о продолжил свой рассказ. Каким бы удивительным оружием не оказался тот Крик, сам по себе он лишь, в каком-то смысле «покалечил» Алдуина. Превратил Первенца Акатоша в обычное живое существо из плоти и крови. Но даже в такой форме он был слишком силен.

И тогда, видя что полная победа недостижима люди использовали Кел, Древний свиток. Нет, это был не свиток с заклинанием, что используют маги. Это… Партурнакс долго подбирал слова, жалуясь, что в языке йорре, смертных, нет подходящих терминов. Это «осколок творения», нечто существующее вне времени, одновременно ВСЕГДА и НИКОГДА. Непреодолимо могущественное и одновременно абсолютно непонятное.

Нередко людям удавалось извлекать из этих Свитков (а это, оказывается, класс объектов, что выглядят как свиток) информацию о будущем. В частности было предсказано как возвращение Алдуина так и появление драконорожденного.

С помощью этого Свитка и удалось изгнать врага из этого мира, хотя никто до конца не был уверен, каким будет эффект. Люди праздновали победу, но он, Партурнакс, знал, что время течет только вперед и рано или поздно Алдуин вернется и стал его ждать тут, на вершине горы, поле последней битвы, чтобы не упустить времени его возвращения.

Так он и обитал здесь, ловил горных коз и не спускался ниже облаков. Коротал время за медитацией, что помогла ему обуздать свою хищническую природу. Юрген Призыватель Ветра, а потом и его ученики, взявшие позднее себе имя «Седобородые» скрашивали его досуг и считали его своим учителем.

Дракон был склонен погружаться в воспоминания и уходить от темы. Как оказалось, в этом месте сохранился «разрыв» во времени, своего рода «окошко в прошлое», что вело именно в тот момент, когда Алдуин был побежден и выброшен в потоки времени и при наличии Древнего свитка в это окошко, вероятно, можно будет заглянуть и узнать его напрямую у его создателей.

Вот только где он этот свиток Партурнакс не знал, в силу своей изолированности от мира. Но тут уже можно поспрашивать.

Странно как-то выходит, как-будто меня ведет какой-то путь и достигая одной цели я узнаю о следующей. И так одно за другим, фактически с самого начала! Дорога эта ведет все дальше и дальше. Куда же она меня заведет?

Часть 3. Глава 13.

Отдать должное, разговор с Партурнаксом был довольно информативен. Дракон хоть и поупирался чуток, мол «зачем тебе это надо?», «А может пусть этот мир закончится и начнется новый?» (понятно, у кого Седобородые переняли эту склонность к фатализму) но, тем не менее, в дальнейшем старательно «сотрудничал со следствием».

Меня несколько смущал непрерывный рост ставок в этой истории. Если изначально речь шла просто о нападении хищных зверей, вроде тех же медведей или троллей, только летающих и дышащих огнем, которым надо было просто настучать по голове, после чего выслушать восторженные вопли благодарных граждан и отправится в кабак отмечать это событие, то теперь все вышло на совсем иной уровень.

Сначала, с ненавязчивой подачи Дельфины мы влезли в большую политику и даже «вляпались в историю». Хотелось бы верить, что смерть Ульфрика и неофициальное возрождение Клинков пойдут на пользу этой стране да и всему миру. Теперь вот прикоснулись к древним тайнам и мило побеседовали со старым драконом, очевидцем появления человеческой цивилизации.

— Ну, как тебе история? — поинтересовался я.

— Честно говоря, оторопь берет… — произнесла Лидия и вжала голову в плечи.

— Говорящий дракон, путешествия во времени, непонятные Древние свитки…