— Это неважно, — безнадежно повторила Рей. Она уже поняла, что переубедить Бена невозможно. — Я не могу.

— То есть ударить по яйцам — нормально. Дать учуять чужой запах — нет.

— Он не один, — наконец выдавила Рей, чувствуя, как начинают гореть ее щеки. — И теперь я боюсь, что его девушка учует нечто большее, чем твой запах. По крайней мере это объясняет, почему он отказался идти вместе с ней на Хэллоуин к Роуз…

— Вот оно что, — Бен сложил руки на груди. — Посмотрите на высокоморальную мисс Нииму. Просто восхитительно. Я не удивлён. Изменяют с бетами, потому что их запах легче перебить.

— Так, все! Я не хочу это обсуждать! — отрезала Рей. — Выметайся, Бен, я серьезно, или я полицию вызову!

Бен промолчал, а потом заметил мягче:

— Если они на супрессантах — а я полагаю, что твои знакомые косят под нормалов — то она ничего не почувствует, кроме меня.

— Нет, — ответила Рей. Ей было горько и стыдно — стыдно вспоминать и горько осознавать. — Они пытаются завести ребенка и перестали принимать супрессанты.

Бен издал сдавленный звук: что-то между смешком и всхлипом.

— Стой, дай угадаю. Он пришел пожаловаться, какой нервной и слезливой стала его пара без таблеток, и под этим соусом затащил тебя в койку?

— Хватит уже! — отрезала Рей. Слова Бена медленно, но верно грозили переполнить чашу ее терпения, и места там почти не осталось. — Ты не моя мама, чтобы следить за моим моральным обликом.

— Знаешь, я бы с ней поговорил, насчёт этого. Что бы она сказала?

— Понятия не имею, я с ней никогда не встречалась! — огрызнулась Рей.

— То есть? — спросил Бен.

— Я жила в опекунской семье. Нас там трое было таких.

— О, — Бен помолчал. — В смысле… Извини еще раз.

Рей вздохнула и закрыла лицо рукой.

— Ладно, раз с печеньем у нас сегодня ничего не выйдет, предлагаю тебе проследовать в мотель.

— Могу я остаться здесь?

— Нет, потому что я боюсь, что ночью ты вломишься ко мне в спальню? Потому что ты за пять минут наговорил мне столько, что я буду рефлексировать по этому поводу целую неделю?

— Я не буду вламываться. Я могу поспать на полу. Потому что диван все еще пахнет старушками. И мне жаль, что пришлось это сказать, но твой приятель поступил просто подло.

Рей мученически хихикнула. Надо же. Эгоистичный альфа рассуждает о подлости.

— Зачем тебе это? — спросила она. — Зачем ты навязываешься? Зачем лезешь в мою жизнь? Кому от этого будет легче?

— Мне, — ответил Бен. — Хоть и ненадолго. А потом все станет хуже, я полагаю. Но потом я уже буду далеко отсюда и снова начну принимать супрессанты.

— А мне нет, — ответила Рей.

Она побрела к спальне, игнорируя присутствие Бена. К черту печенье. Да здравствуют фонари из тыкв и покупные сладости.

— Куда ты? — спросил Бен.

— В душ, как и сказала. Я не собираюсь носить на себе чужой запах, — ответила Рей.

Заперевшись в ванной, Рей ощутила, что может соображать нормально. Вечер был испорчен. В ее доме был Бен Соло. По оказался мудаком — похоже, это общая для всех альф черта. Что дальше?

Включив душ, Рей разделась и влезла под него целиком, закрыв глаза и чувствуя, как колотят по плечам, спине и затылку горячие струи. Она совсем не напрашивалась на лекцию о получеловеческом этикете. И ее жизнь была бы гораздо лучше, если бы она не знала, что По «пометил» ее, а все окружающие полулюди могли это почувствовать.

И во всем этом был виноват Бен!

«Но это же неправда», — подумала Рей.

В этом он точно не был виноват. Просто, почему-то, назначить его виноватым было проще и приятнее, чем думать о мотивах По, или о том, о чем она сама думала, решив с ним переспать…

— Я не должна была звать Бена сюда, — пробубнила Рей.

Она вылила на себя пол-флакона шампуня и столько же геля для душа, растерла кожу мочалкой до красноты, а волосы отмыла до скрипа. И только убедившись, что благоухает она исключительно сиренью с химической отдушкой, а не чьим-то запахом, Рей покинула ванную. Она была уверена, что Бен не ушел, и твердо намеревалась выставить его из дома. Даже если снаружи все еще идет дождь. Даже если придется вызывать полицию.

К ее удивлению, в гостиной Бена не было. Но с кухни донесся шум, и Рей направилась туда, обуреваемая самыми мрачными подозрениями.

Бен был там. Как и продукты, которые она купила. И он был занят — по крайней мере, вид он имел очень сосредоточенный.

— Что ты делаешь? — растерянно спросила Рей.

— Это называется «тесто», — Бен продемонстрировал Рей плошку с тестом в доказательство своих слов. — Ключевой момент, если ты решила печь что-то.

Он выглядел… странно. Не так себе обычно представляешь альф — не помешивающих тесто на твоей кухне.

— Мне не нужна твоя помощь, — сказала Рей негромко. — Мне нужно побыть одной.

— Я уже начал, — ответил Бен. — Это недолго. За полчаса будет готово.

Рей медленно прошла на кухню и уселась за стол, наблюдая за ним. Её кухня явно была маловата для Бена, что в длину, что в ширину. И он выглядел странно сосредоточенным — Рей вдруг подумала, что никогда не видела его за работой. За исключением того случая с батарейками.

— Ты сам научился готовить? — спросила Рей после продолжительного молчания.

— Дядя научил, — ответил Бен. — У мамы для готовки не было ни времени, ни желания.

— Какими были твои родители? — спросила Рей. — Они тоже жили в общине?

— Нет, — ответил Бен. — Они были беты с сомнительным статусом, но дед был вполне обычным альфой, так что, скорее всего это и повлияло…

— С каким статусом? — переспросила Рей.

— Это отметка в медкарте. Ее ставят, когда первичные признаки типа гланд, клыков или тапетума отсутствуют, но гормональный фон ближе к получеловеку, чем к нормалу.

— Ого, — удивилась Рей. — Я даже не знала, что такое бывает. Никогда не слышала, чтобы на такое проверяли.

— Большинство не слышало. Обычно такое выясняется на специальных тестах. Мой отец служил в армии, это выяснили во время медкомиссии, а мать работала в правительстве, там тоже проверяли всех на всевозможных тестах.

— Значит, все эти истории из тв-шоу вроде «шок, сенсация — в семье потомственных бет родился омега, выяснение отцовства в прямом эфире» могут быть просто… историями про двух бет с сомнительным статусом? — задумчиво спросила Рей. — У которых так наследственность сложилась?

— Да, — ответил Бен. — Многие не знают о тесте, и его предлагают не везде. И тест на отцовство значительно дороже теста на гормоны, может быть это тоже повлияло. Так… Ты будешь пробовать что-то испечь?

Рей выдавила усмешку. Она вдруг почувствовала себя ужасно уставшей.

— Ты уже занял духовку.

— Вторую партию. Под моим руководством. Или без него, знаешь, мне интересно посмотреть, что у тебя получится. Ты реставрируешь вещи, испечь печеньки для тебя должно быть раз плюнуть.

Рей вздохнула.

— Это очень сомнительное утверждение.

Бен посмотрел на нее с выражением на лице, красноречиво говорящим «Да неужели?»

— Ладно, ладно… — Рей закатила глаза. Ей совсем не хотелось испортить свою порцию печенек, но, судя по всему, сегодня ее преследовал злой рок. Сгоревшие или разваливающиеся печеньки стали бы закономерным финалом, и Рей морально была к нему готова. — Я попробую, — она достала телефон и открыла рецепт. — Чем я занимаюсь в половине девятого вечера…

========== Часть 8 ==========

Комментарий к Часть 8

Что-то происходит, но никак не произойдет.

Готовка выходила немного сумбурной. Как оказалось, кухня Рей была очень тесной для двоих. Когда они с Беном в очередной раз столкнулись локтями, он негромко заметил:

— Запах еще есть. Но не сильный.

Рей почувствовала, что ее щеки вспыхнули.

— Я не хочу это обсуждать! — отрезала она.

— Ладно, — покорно сказал Бен.

Рей продолжила размешивать тесто: оно получалось слишком жидким. Значит, нужно добавить муки?..

— Что еще полулюди могут учуять? — спросила Рей, потянувшись за пакетом.