Он отпустил Рей и отступил. Рей сползла по стене, ощупывая горло и не отрывая от него взгляда.
— Вытирай, — повторил Рен свой приказ, и Рей подчинялась. Опустившись на колени, она вымыла плевок и протерла пол еще раз, и застыла, глядя перед собой. Она не поднимала взгляда и видела лишь ноги Рена в ботинках, похожих на армейские. Прошуршав, на пол перед Рей упала какая-то бумажка.
— И подбери мусор. Похоже, тебе нравится в нем копаться.
Рей сжала губы и ничего не ответила. Рен ушел: его ноги исчезли из ее поля зрения, и только когда шаги за ее спиной стихли, Рей обернулась. Он ушел. Тогда она поднялась и заставила дроида сделать дополнительный круг по этому месту.
***
Семнадцатая погибла, упав с огромной высоты, практически из-под самого купола главного холла, пролетела несколько сотен метров и разбилась о мраморный пол внизу у фонтанов. Она должна была проверять освещение, и непонятно было, почему с ней не было дроида, почему страховка не была надета.
Вокруг сразу собралась толпа: работники, посетители, клиенты, все они сгрудились вокруг, на некотором расстоянии. Финн не пустил Рей в первые ряды, и они наблюдали издалека. Толком ничего не было видно, и Рей была этому рада. Она не могла представить Семнадцатую мертвой. Не могла вообразить лицо, почти копию ее собственного, залитое кровью. Она не могла поверить, что Семнадцатая больше никогда с ней не заговорит. Никогда.
Никогда.
Финн незаметно сжал ее руку, а Рей даже не могла заплакать. Ее губы кривились, но эмоции словно пропали, будто все ухнуло в какую-то яму, и она сама оказалась где-то там на дне.
— Чего еще следовало ожидать от беты? Даже дроиды умнее их.
Эмоции вернулись так быстро и внезапно, что Рей не сумела совладать с собой. Гнев, чистый и окрыляющий, захватил ее. Резко развернувшись на голос, Рей направилась туда, на ходу ускоряясь. В Кайло Рена она почти врезалась, толкнув его, и он не удержался на ногах.
Склонившись над ним, Рей рявкнула:
— Это была Семнадцатая! И она одна была лучше десяти таких, как ты!
Ее оттащили раньше, чем альфа среагировал: когда он поднялся на ноги, в его движениях появилась какая-то опасная гибкость, и толпа вокруг него поредела, остались лишь другие альфы. Финн держал Рей, а она все рвалась обратно, желая вбить в голову этому отвратительному альфе, что Семнадцатая погибла, а он смеет говорить такое!..
— Тише, Рей, тише, — уговаривал ее Финн, уводя подальше.
Он сказал, что им необходимо доделать работу и отвел Рей на нижние уровни, туда, где местами было грязно, местами плохо пахло, а кое-где и света не было. Там, усевшись на трубу, пока Финн разбирался, где тут протекает вода, в компании дроидов, Рей постепенно пришла в себя. А, остыв немного, Рей почувствовала стыд.
— Прости, — сказала она Финну. — Я сорвалась. Просто… И ты назвал меня по имени при всех.
— Никто не слышал, — успокоил ее Финн. — И ты должна собой гордиться, — он грустно улыбнулся. — Уложила альфу на лопатки.
— Он просто не ожидал, — пробормотала Рей, отводя взгляд.
Она принялась за работу вместе с Финном, несмотря на то, что он предложил ей посидеть еще, но ее мысли снова и снова возвращались к Семнадцатой. И в какой-то момент Рей просто опустилась на колени и горько заплакала, до конца осознав, что Семнадцатая покинула их навсегда.
***
У Рей и у Семнадцатой были свои маленькие комнаты. Первый Орден мог себе позволить распределять реплик по отдельным комнатам, а в некоторых местах они все спали в общих спальнях. Рей довелось жить с Семнадцатой, и ей это совершенно не понравилось. Семнадцатая ужасно храпела. Рей задумалась, храпит ли она сама. Храпит ли императрица? Нет, даже думать о таком было кощунственно. Допустим, если императрица и храпит… Она наверняка не храпит. Она может позволить себе все, операцию на носоглотке, да даже новые органы вместо больных. Но они ей не нужны. У императрицы идеальное здоровье.
А Семнадцатой теперь нет.
Рей застыла на пороге ее комнаты, оглядываясь. Комната почти не отличалась от комнаты Рей, отличался тот небольшой набор личных вещей, которые были у реплик. Что-то, что им могли подарить или что они могли найти. Тут была забавная фигурка, скрученная Рей из проволоки для Семнадцатой. Картинки, вырезанные откуда-то и приклеенные на стены. Все то, что скоро отправится в мусор вслед за ее телом.
Рей присела на кровать, оглядываясь. Они с Семнадцатой не были идентичны. Рей заплетала волосы в три пучка, Семнадцатая в один. У Рей был шрам на коленке, а у Семнадцатой много родинок на руках, потому что она два года провела с рабочими, работавшими снаружи под жарким солнцем и постоянно носила комбинезон с закатанными рукавами. Семнадцатая обожала красивые картинки и пыталась рисовать сама, и Рей нравилось, как у нее получалось.
Может быть, стоит взять один из ее рисунков на память? Рей выдвинула ящик из-под кровати. Она хранила там инструменты, а Семнадцатая, как оказалось, белье. Среди однотипных белых и серых трусов и топов Рей заметила яркое голубое кружево. Чуть нахмурившись, она подцепила кружево пальцами и вытащила из кучи вещей кружевное бюстье. Кто-то достал это для Семнадцатой. Кто-то подарил ей это, и она носила его. Возможно даже перед тем, кто дарил…
Зашипела, открываясь, дверь, и Рей уронила бюстье обратно в ящик и торопливо задвинула его ногой. В комнату заглянул По-Третий, и Рей заметила, как он вздрогнул, увидев ее.
— Это всего лишь я. — Рей улыбнулась, но улыбка вышла несчастной. — Хотела взять что-нибудь на память, прежде чем все выкинут.
По-Третий кивнул.
— Да, — сказал он. — Я… тоже.
Он медленно прошел по комнате — она была такая маленькая, что пересечь ее можно было парой шагов — и остановился перед полкой.
— Ты для нее это сделала? — спросил По-Третий, указывая на фигурку из проволоки — маленького барашка, Рей видела их на картинках и по голо-тв.
— Да, — Рей кивнула. — Мы когда-то хотели попасть в зоопарк. Посмотреть на настоящих животных, а не на биоконструкты.
Внезапно, она поняла, что плачет. Слезы полились сами собой, словно кто-то открыл кран. Рей закрыла лицо руками и всхлипнула.
— Мне ее не хватает, — выдавила она.
Рей почувствовала, как прогнулся матрас рядом, а потом По-Третий обнял ее за плечи.
— Мне тоже, — сказал он, и Рей показалось, что он тоже плачет.
***
Надеясь подбодрить Рей, Финн рассказал, что императрица снова собирается посетить их комплекс. Должно быть, ей очень сильно понравились ее новые рыцари, что она проведывала их так часто. Финн даже предложил сходить посмотреть на ее прибытие и сказал, что отпросит Рей у руководства — а Рей знала, что он ни за что бы не согласился на такое без существенного повода.
Сначала Рей хотела отказаться. Это напомнило ей о Семнадцатой. Как же было бы хорошо, если бы Семнадцатая была тут! Они бы пошли вместе, волнуясь, рассматривали бы императрицу Палпатин издалека, и неделю бы обсуждали все, что увидели.
Рей вдруг поняла, что без Семнадцатой ей уже не интересно, во что одета императрица Палпатин и как она выглядит. Теперь, когда она не могла поговорить об этом с Семнадцатой, так мало смысла стало в разглядывании фотографий и голограмм.
Но увидеть императрицу живьем удается может быть раз в жизни, особенно, если твоя жизнь коротка, как у всякой реплики. И Рей согласилась.
Они заняли наблюдательную позицию у одного из огромных окон, откуда было видно посадочную площадку и рыцарей, выстроившихся там ровной шеренгой в ожидании: прямые спины, черные закрытые комбинезоны. Рядом стоял кто-то из руководства: некоторых Рей знала, других видела впервые. Даже сам Сноук был там.
Наконец флаер императрицы опустился на площадку. Она вышла оттуда в сопровождении охраны и секретарей, подала руку встречающему ее Сноуку. Рей прижалась к транспаристилу, чтобы лучше рассмотреть ее. Да, вживую она казалась более похожей на своих реплик. То есть, конечно, это они были похожи на нее. Делегация двинулась к комплексу, и Рей увидела, как императрица подозвала к себе Кайло Рена, чтобы он шел с ней рядом. Рей не было видно его лица, зато она видела, как императрица опирается на его руку. Должно быть, на ее высоких каблуках действительно было неудобно ходить.
