В кровати под бархатным покрывалом полулежала Верити. Во взгляде паника и животный ужас загнанной жертвы, в срывающемся голосе слезы.

— Джек, пожалуйста, что происходит?

Женщина не была скована, но не сделала попытки приблизиться к другу. Даже не шевельнулась, лишь испуганно вращала глазами. И Ашер понял, почему.

Он не властвовал над своим телом. Как, видимо, и Верити.

Парень чувствовал окружающий мир, но и пальцем не мог двинуть. Парализован? Сердце взбрыкнуло строптивой лошадью, споткнулось и на бесконечное мгновение остановилось. Молодой ковенант онемел от страха, чуть не обмочившись. Живой разум в недвижной статуе. Впору с ума сойти. Мистик обратился к своим силам и… ничего.

В величайшем шоке невидящим взглядом Джек смотрел перед собой. Его словно разом лишили всех конечностей и чувств. Надрывалась Верити, но ее крики вязли в лишившемся ярких цветов, безнадежно унылом пространстве.

Ашер опасно балансировал на грани истерики. Еще немного — и свихнется окончательно и бесповоротно. Последнее, что помнил ковенант — как покинул управление. Следующий кадр — вместе с соседкой по дому он, обездвиженный, лишенный способностей, приходит в себя в логове садиста, на которое и по телевизору бы смотрел с отвращением и ужасом. Мистик уже представлял, как с режущим звуком пронзают кожу и мясо оскаленные клыки пилы. Окрашивают бездушную сталь в багряный. С голодной жадностью вгрызаются в кость, разрывают сухожилия и вены, заставляя его душу от нестерпимой боли беспорядочно метаться в парализованном теле.

Успокоиться. Взять себя в руки. Усмирить дыхание и рвущееся из груди сердце. Обуздать смятенные мысли. Истерикой он ничего не добьется. Главное — жив, на все остальное найдется логичное объяснение и выход. Иначе и быть не может.

— Вери, да, я с тобой. Смотри на меня. Вот так. И дыши. — Ашер пытался говорить уверенно, даже легко улыбнулся, пусть в полной мере и не совладал с собой.

— Н-но…

Растрепанная, раскрасневшаяся, с разводами потекшей туши на красивом лице, женщина выглядела столь беззащитной, что у ковенанта защемило в груди. Он обязан быть сильным ради нее.

— Тише. Вдох и выдох. Я рядом. Мы во всем разберемся.

— Джек, что происходит? Где мы? И как здесь оказались?

Прогресс налицо. Женщина не успокоилась, но уже не кричала. Старалась держаться. Отлично. Они на верном пути.

— Вопросы на миллион. Последнее воспоминание?

Верити нахмурилась, честно восстанавливая в памяти предшествовавшие пленению события.

— Я была дома, готовилась к твоему приходу. — Неуверенно начала женщина. — Да, точно. На стол накрыла. И… в дверь постучали. Кажется. — Верити надолго замолчала. — Нет, извини, больше ничего не помню.

— Все хорошо. Ты молодец. — Ободряюще улыбнулся мистик.

Симптомы соответствуют. Но похитить одинокую женщину из квартиры в их районе — не то же самое, что мистика посреди бела дня в одном из самых оживленных мест города. Наркотики? Сомнительно, что ковенант подпустил к себе незнакомого человека настолько близко. Может, он и не британский супершпион, однако к личному пространству относился трепетно.

Тогда как, забери его Дуат? Почему они до сих пор не могут пошевелиться? И что, на хрен, с его способностями?

Так не пойдет. Осознав, что от бессилия приходит в тихое бешенство, Ашер решил отложить решение насущных вопросов. Все равно ни единой дельной мысли. А выводить себя на эмоции в положении заложника — не лучшая идея.

Верити тихо всхлипывала, доверчиво глядя на Джека.

— Мы справимся. Я… — Мистик едва не выдал «обещаю», но вовремя прикусил язык. — Сделаю все возможное.

Хотел парень сказать с уверенностью голливудского героя: он всенепременно защитит подругу, никто не причинит ей вреда. Но тогда бы ковенант солгал. Ашер надеялся на лучшее, однако понятия не имел, чем удивит сценарий.

Чуть слышный скрип металлических петель для узников прозвучал громоподобным выстрелом. Джек напрягся, скосил взгляд влево, стремясь скорее увидеть пленителя. Секунды томительного ожидания были подобны самой жестокой из пыток. В эти мгновения для ковенанта не существовало ничего кроме звука шагов по бетону.

Кто?

В поле зрения мистика появился человек. И все встало на свои места.

— Ты!

В подбородке будто бомба взорвалась. Удар. И еще. Не в силах увернуться, в бессильной ярости парень наблюдал, как к лицу раз за разом ровно в замедленной съемке приближаются кулаки с жесткими черными волосками на коротких пальцах. Из разбитых губ текла кровь.

— Ну что, ковенант Ашер? Или лучше мистер Ашер? Кто теперь кому подчиняется, а? Сраный щенок! — Удары были несильными, но частыми и беспорядочными.

Хойт упивался безграничной властью над пленниками, покраснел от едва сдерживаемого возбуждения и предвкушения скорой экзекуции, даром, что не подпрыгивал. Мужчина выглядел совершенно безумным.

Один из лучших детективов Полиса. Братоубийца, садист и насильник.

Все сходится. Ясно, почему так душевно встретил преступника старший из Хойтов. Очевидна связь между маньяком и работавшей в отделе кадров миссис Райс, женщины счастливой, эффектной и такой недоступной.

— Лучше мистер Ашер. — Не сдержавшись, презрительно ухмыльнулся Джек.

Парень с вызовом смотрел на мучителя. Мольбы и заискивания не помогут. Мистику и его подруге не повезло столкнуться с монстром в человеческом обличье.

— Герой, да? — Хойт вплотную приблизил багровую рожу к лицу пленника. Из пасти ублюдка разило. — Все вы начинаете одинаково. А знаешь, что потом? — Раздув ноздри, убийца с шумом втянул воздух. — Мм. Паника, боль, отчаянье. Рано или поздно вы все превращаетесь в сопливое, изуродованное мясо без чести и достоинства. Готовы ноги целовать, исполнить любой приказ даже без моей помощи.

Скалясь, Хойт медленно выпрямился. Верити от страха дар речи потеряла, только гипнотизировала друга глазами–блюдцами.

— А знаешь, я сейчас как следует попользую твою подружку и распотрошу ее заживо. А после заставлю тебя отрезать собственный член и сожрать его. Идея хороша, а?

Ашер похолодел. Внутренности стянуло в тугой узел. Парня чуть не вывернуло наизнанку.

— Молчишь? Уже не такой крутой, да? Ну помолчи, побереги голос. Умником себя вообразил, сучонок, расследование решил начать. В прошлом копаться стал. Вот кто тебя просил? Зачем? Ничего, сейчас узнаешь, где твое место.

Садист, весело насвистывая, протанцевал к столу с инструментами. Подмигнув Верити, ровно пианист по клавишам повел рукой над ужасающим арсеналом. Украдкой наблюдал за реакцией пленников.

Думай, Джек, думай. Ты же умным себя считаешь! Разговорить, потянуть время?

— Можешь попробовать. — Не глядя в сторону ковенанта, небрежно обронил Хойт. — А я сделаю вид, что купился на твой гениальный ход.

И мистика осенило. Парень покрылся липким потом. Потеря контроля над собой и воспоминаниями. Утрата способностей. Ублюдок невероятным образом знает все, о чем думают окружающие. Ашер понял: чуда не случится. Все кончено. Жестокому человеку с кучей комплексов и маний посчастливилось стать телепатом.

Большая часть людей, попадая под влияние искажений, погибала. Кто–то подвергался жестоким физическим и ментальным деформациям, сходил с ума или терял человеческий облик, взамен получая, порой, удивительные способности.

Но существовал также особый и крайне редкий тип мучеников. Везунчики, которые, пережив искривление пространства не трансформировались во что–то жуткое, но приобрели особые силы, читали и влияли на мысли и чувства окружающих.

Даже в настоящее время феномен не изучили должный образом, сказывалась острая нехватка подопытных. Телепаты благоразумно помалкивали о своем великом могуществе.

— Вот оно. — С томным придыханием произнес Хойт. — Обожаю этот момент. Осознание. — Мужчина качал головой из стороны в сторону, как под медленную музыку. — Положение безнадежно. Ты не властен над телом и разумом. Понимаешь неизбежность боли, чудовищных мучений и скорой расправы. Разрывается сердце. И все равно, вопреки логике, веришь в невозможное. Но спасения нет. Я обещаю вам страдания.