- Не знаю.

  - Ну, хорошо. Я вот что тебе посоветую: ты сделай так, чтобы твоя мама заметила, что ты повзрослела, и вскоре увидишь - ваше непонимание исчезнет.

  - Дядя Володя, но она и слушать меня не хочет. Всё психует и психует.

  - Вера, а ты поставь себя на её место. Ведь то, что она сейчас видит, не понравилось бы ни одной матери: её родная кровинка целых две недели подряд не отходит от безногого, в два раза старше её дядьки. Кого это не встревожило бы? Разве что плохую мать. Так что ты уж не обижайся на неё.

  Девочка глубоко вздохнула.

  - Я помирюсь.

  - Вот и молодчина. Это уже взрослый поступок.

  - Дядя Володя, я никогда не забуду, что ты сделал для меня.

  - Верочка, ты сделала для меня не меньше. Ко мне вернулась уверенность, что я живу не напрасно, понимаешь?

  - Нет. Это всё равно меньше, чем жизнь.

  - Чтобы ты не чувствовала себя уж слишком обязанной мне, я кое в чём признаюсь тебе. Но ты услышишь об этом, и сразу забудешь. Договорились?

  - Ладно.

  - В тот день, когда меня потянуло выйти в море, я подумал - это зов смерти. И на всякий случай у своего товарища оставил для одного человека письмо. А моря я не боялся - тогда я уже всё знал о нём. И потому грёб и грёб, пока не начал терять берег. Я не был уверен, что мне хочется вернуться. Понимаешь? И в тот момент, когда наши с тобой жизни висели на волоске, мы встретились. Кто к кому был послан? Я не знаю.

  - А я знаю: ты - ко мне. Это я звала, я умоляла кого-нибудь прийти ко мне на помощь! И ты один услышал меня. Понимаешь, один! И нашёл меня и спас.

  - Однако же трудно тебя в чём-то убедить. Ну да ладно.

  - Дядя Володя, ты думай, что хочешь, но я уже давно всё решила: когда мне исполнится восемнадцать, я найду тебя и заберу к себе.

  - Ничего себе новости! - воскликнул Володя. - Это ж надо придумать такое. Веруня, милый ты мой человечек, теперь уж послушай меня. Если когда-нибудь по какой-то минутной слабости я приму от тебя такую жертву, то, как только опомнюсь, тотчас покончу с собой. Обещаю.

  - Ты что?! - с болью в голосе воскликнула девочка. - Так нечестно.

  - Верочка, а ты и думать об этом не смей. Выброси все эти глупости из головы раз и навсегда. Смело влюбляйся в сверстника, выходи за него замуж и живи на радость себе и своим близким. И я за тебя порадуюсь.

  - Дядя Володя, но я не смогу быть счастливой, зная, как тебе плохо одному.

  - Верочка, ты меня прости, но трудности, пожалуй, самое последнее, что может огорчить меня в жизни. А моё счастье?.. Ты меня не спрашивала, но я уже влюблён в одну девушку. Кстати, тогда именно для неё на берегу я и оставил своё письмо.

  - А что она? Только, пожалуйста, не ври.

  - Она?.. Ну, если честно, она без ума от одного ловеласа, буквально ослеплена им. И поэтому она больше никого и ничего не замечает вокруг.

  - Как же это? - с отчаянием в голосе спросила девочка.

  - Видишь ли, такое случается: сердцу ведь не прикажешь.

  - Дядя Володя, а кто эта девушка?

  - Она моя знакомая. Её здесь нет. Уехала.

  - Навсегда?

  - Да. Навсегда.

  - Она красивая?

  - Очень. Но, главное, душа у неё чистая, что родник: сколько ни пей - жажды не утолишь.

  - Ты тоже очень хороший. Как она не почувствовала, что ты её любишь?

  - Всё дело в привычке, Верочка. Эта девушка всегда смотрела на меня глазами медсестры. И кого она, по-твоему, могла увидеть во мне? Только больного, и это естественно. Даже я и сам стал ощущать себя чем-то вроде вещи, за которой нужно присматривать.

  - Зачем ты так, дядя Вова?

  - Затем, чтобы не привыкать к этому жалкому состоянию. Я должен вернуть себе статус уважающего себя человека.

  - Ты вернёшь его, я знаю. Конечно, вернёшь. Ты такой сильный, находчивый. Я помню, как ты меня спасал.

  - Да, обязательно верну. Я настырный.

  - Мне пора, дядя Вова. А можно, я всё своим расскажу? Мне не нравится, что они плохо думают о тебе.

  - Конечно, можно. Это же не тайна. И помни: не я тебе жизнь подарил, а твоя мама.

  - А ты?

  - Ну, а я лишь помог тебе её сохранить. Будь счастлива, моя дорогая.

  - И ты... Я так хочу, чтобы она вернулась и всё-всё поняла о тебе.

  - А что? Вот возьмёт да и вернётся. Ладно, милая, до свиданья.

  Приблизилось чьё-то горячее дыхание.

  - До свиданья, - всхлипнула девочка.

  - Береги себя, Веруня.

  - И ты - себя.

  Послышался удаляющийся шорох шагов. А дальше - шелестовое дыхание рощи, жужжание пчёл, птичий щебет. Приближающийся стук каблучков... и уже её, Зоин, голос: 'Извините...'