- Немножко да. И то лишь потому, что это единственная вещь, которую подарил мне мой муж. Но сейчас я теряю дочь...

  - А сколько ей лет?

  - Пять. Всего лишь пять лет моей Валечке. Кстати, меня Лиза зовут.

  - А меня - Вовка, - сказал мальчик.

  - Вот и познакомились, - сказала Елизавета. - Ох, и зима нынче длинная. Прошло только ползимы, а сколько уже всего было... И почему я не вывезла дочку из города? Не прощу себе этого.

  - Не переживайте. Всё ещё образуется. Главное не сдавайтесь.

  Из подъезда вышла хозяйка и протянула Елизавете узелок.

  - Развязывайте и смотрите, - сказала она. - Там хлеб, пшено, картошка и граммов двести смальца, правда, старого. Попробуйте его перекипятить с корочкой хлеба, запах должен исправиться. Вот всё, что смогла.

  Актриса заглянула в узелок и растроганно сказала:

  - Спасибо вам. Вот ваше пальто, - протянула она хозяйке лучшую из своих вещей.

  - Пожалуйста, - ответила та и перекинула пальто себе на руку.

  Елизавета неуверенно отошла в сторону. А хозяйка достала из кармана шубы завёрнутую в газету бутылочку и подала её Вовке.

  - А тебе, мальчик, - керосин.

  Вовка развернул газету, остро пахнуло керосином.

  - А фитилька у вас не найдётся? - спросил он.

  - Ещё и фитиль? - раздражённо спросила хозяйка. - Ну, ладно уж, дам. Подожди, сейчас у сына возьму.

  И направилась в мастерскую, крылечко которой выходило прямо в сторону дома. Не прошло и трёх минут, как она вышла оттуда. И уже без Лизиного пальто.

  - Держи, - сунула она Вовке около полуметра шнура. - Теперь доволен?

  - Доволен, - ответил Вовка.

  - Ну, так отвязывай дрова и заноси их в дом.

  Вовка быстро отвязал дрова, взялся за вязанку.

  - Тётя Лиза, вы подождёте меня? - спросил он у актрисы.

  - Да. Я пока посижу на санках, отдохну.

  Мальчик переступил порог квартиры и нерешительно остановился. Весь пол был устлан огромным голубым ковром с весьма затейливым орнаментом.

  - Чего топчешься? - спросила хозяйка. - Проходи. На дворе, чай, зима, не наследишь. Дрова у печки сложи.

  Вовка положил вязанку дров у печи, развязал её и, сматывая верёвку, изумлённо огляделся. Повсюду только красивые вещи: мебель, посуда, картины. В доме тепло, сладко пахнет варёной свининой и ещё чем-то знакомым. Вовка, чуть ли не после каждого слова сглатывая слюну, спросил хозяйку:

  - А если у меня ещё будут дрова, я могу вам их привезти?

  - Вези, не обижу. У меня две комнаты и кухня, дров много нужно.

  - Спасибо. Я пойду, а то меня ждут.

  - Иди, мальчик.

  - До свиданья, - сказал Вовка и вышел.

  Елизавета, прижав к груди узелок, сидела на санках и спала. Вовка удивлённо взглянул на неё и пробормотал: "И когда только успела?" Он подошёл к ней и потряс её за плечо. Она открыла подёрнутые поволокой глаза.

  - Тёть Лиза, пора, - сказал Вовка.

  - А-а, я сейчас, - вздохнула она и попыталась встать. Но не смогла. Вторая попытка тоже ни к чему не привела. Она испуганно посмотрела на Вовку.

  - Господи! Что же это со мной?

  - То же что и с другими, - сказал Вовка. - А вам в какую сторону? - Налево. Ещё целых три с половиной квартала, - с глазами полными ужаса прошептала она.

  - Ну, так это почти по пути. Садитесь удобней, я вас немного подвезу, - сказал Вовка. - А потом, может быть, вы меня. Хорошо?

  - Да, - закивала она и стала руками укладывать свои непослушные ноги.

  Через полтора квартала Вовка остановился. Его шатало. Он смахнул пот со лба, подошёл к санкам.

  - Тёть Лиза, подвиньтесь, устал, - заплетающимся языком сказал он.

  Женщина сняла ноги с санок. Мальчик сел рядом, стащил с головы шапку.

  - Вова, пожалуйста, надень, простудишься, - сказала она.

  - У меня, наверное, тепловой удар, - предположил Вовка. - Что-то странное со зрением, даже объяснить не могу.

  - Всё равно надень, это опасно, - продолжала настаивать Елизавета.

  Мальчик ещё помедлил и подчинился. Он зачерпнул пригоршню снега и окунул в него лицо. Прошло минут десять. Всё это время женщина потирала и пощипывала свои ноги. Наконец, она неуверенно поднялась, сунула Вовке узелок в руки, взяла верёвку, еле слышно сказала ему: "Держись" и, чуть ли не падая вперёд, потащила за собой санки.

  Через квартал она оступилась на левую ногу и упала в глубокий рыхлый снег. Елизавета несколько раз пыталась подняться, но все её барахтанья ни к чему не приводили. И тогда Вовка слез с санок и помог ей сесть на край плотно утоптанной тропы.

  - Тёть Лиза, вы лучше на санки пересядьте, - предложил ей Вовка. - Давайте помогу.

  - Сейчас, дай отдышаться, - взмолилась она.