- А что она говорит?
- Пока ничего. Она провела в сугробе час или полтора. Сейчас ей оказывают помощь.
- А ты откуда звонишь? - спросил Набатов.
- Из госпиталя. Он в бывшем детском саду.
- Володя, а ты сейчас этот дом сможешь найти?
- Найду. До него отсюда всего десять минут ходу.
- Отлично, - сказал Набатов. - Значит так. Я выеду к тебе с группой минут через пятнадцать. Жди меня. И передай трубочку дежурной, надо уточнить координаты.
- Я понял. Жду.
Мальчик протянул трубку телефона дежурной медсестре.
- Тут с вами хочет переговорить майор Набатов, начальник милиции. И спасибо вам, - поблагодарил он её.
Медсестра, принимая от него телефонную трубку, устало кивнула ему. Вовка отошёл от поста дежурной. Он стал мысленно восстанавливать маршрут, по которому тащил санки. Понял, что без труда найдёт этот дом, лишь бы Тухлый в последний момент не выскользнул из него. "Эх, нам бы ещё номер квартиры узнать", - подумал мальчик. Он подошёл к санитарной комнате, и сквозь дверную щель услышал, как медики переговариваются между собой. Неожиданно женщина стала плакать. "Больно, мне больно". Врач кому-то немедленно скомандовал:
- Долейте два ковша холодной воды. И за температурой следите по термометру. Девочки, разминайте, разминайте тело, особенно конечности. Но легонько, не повредите кожу. Дайте ей ещё ложки три водки. Та-ак. А теперь - ковшичек тёплой воды добавьте. Да, Петровна, кто у нас спит у печки?
- Лихопуд с голеностопным ранением, - ответила ему санитарка.
- На сутки-двое переложи его на другое место...
- Больно, - простонала пострадавшая.
- Ясное дело, что больно, - ответил ей врач. - И хорошо, что больно. Значит, не всё так плохо. Обморожение - вещь серьёзная. Мы вас отогреваем в щадящем режиме. Так что терпи, миленькая. Тебя как зовут-то?
- Валя... Нечаева.
- Молодец, - обрадовался врач. И уже к медсёстрам: - Девочки, если устали, - меняйте друг друга. Грудь массируйте, спину. Не дай Бог, застудим ещё. Ковш тёплой... Валечка, а в какой квартире ты живёшь, какой у неё номер?
- Семьдесят пятая, - ответила потерпевшая.
- А дом? - тут же задал очередной вопрос доктор.
- Двести пятьдесят четвёртый.
- Умница, - похвалил он её. - Петровна, позови ещё кого-нибудь, тут лишние руки не помешают. И ещё чайку горячего принеси ей, пожалуйста. А пока дайте-ка ей ложечки три водки. А ты пей, Валюша, пей, это надо. Поверь уж.
Когда из комнаты вышла санитарка, мальчик придержал дверь и жестом позвал врача. Тот сердито глянул на него, но подошёл.
- Извините, доктор, милиция уже в пути. Номер квартиры я слышал - семьдесят пятая. Спасибо. Если можно, спросите её: кто остался в квартире? Нет ли там детей?
- Ты, мой дорогой, сам ещё ребёнок, - вздохнул он. - Ну, да ладно уж, спрошу. Понимаю, что это важно.
Врач вернулся в комнату, снова стал руководить. Голос его успокаивал, словно голубиная воркотня. И тут он вновь заговорил с пострадавшей.
- Валюша, ты, пожалуйста, только не нервничай. Знай, всё самое плохое позади. Только скажи мне, кто сейчас в твоей квартире?
- Их двое... Сосед из семьдесят четвертой Гришка Остужев и какой-то раненый бандит. Тот пришёл к нему вчера утром, а Гришки дома не было. Вот он и завалился ко мне. Сказал, что снарядом его ранило. А когда я его перевязала, запер меня в кладовке, пригрозил, что, если буду шуметь, убьёт. А сегодня они вытащили меня из кладовки и говорят: "Ты нам мешаешь. У тебя будет персональная усыпальница. Так что прощай". А потом связали и на мороз... выставили, - заплакала она.
- Ну, всё, всё, миленькая, забудь об этих гадах. Считай, что их в твоей жизни уже нет. Успокойся. Девочки, видите озноб? Добавьте ковшик тёплой воды. Та-ак. Вы, голубушки, чаще сменяйте друг друга.
Санитарка с кружкой в руках отодвинула Вовку, застывшего на пороге.
- А вот и чаёк, - сообщила она.
- Хорошо, - сказал врач. - Валюша, выпей горяченького. Пей, сколько можешь. Ну, молодец! Я пока выйду, а ты, если тело станет зябнуть или покалывать, говори девочкам.
Врач вышел из комнаты, притворил за собой дверь, вопросительно взглянул на Вовку:
- Всё слышал?
- Да. Спасибо. Выходит, и в семьдесят четвёртой квартире враг. Извините, а как с Нечаевой?
- Пока неплохо. Но обморожение - коварная вещь, отёк или омертвение тканей может проявиться позже, - ответил доктор.
- Она была в сугробе час или полтора, - сказал Вовка.
- Ну, не знаю, может, и обойдётся, - ответил врач. - Важно то, что она жива.
Наружная дверь распахнулась, в помещение вошёл улыбающийся Набатов. Сегодня он был в хорошем настроении.
- Ах, вот где ты, Вовка! Молодец! - Набатов крепко сжал плечи мальчика. Сказал: - Ну, иди, лезь в машину. А я с доктором поговорю.
- До свиданья, - попрощался со всеми Вовка и, распахнув дверь, растворился в клубах пара.
