Ленка открыла дверь квартиры. Трезвонил телефон.

– Алло. Дед, ты опять, – раздраженно ответила она в трубку. – Ну, я-то тут причем? Плохо тебе – вызывай «скорую». Две цифры – ноль, три…

Трубка полетела в комнату на неубранный диван. Туда же прямо в кроссовках плюхнулась и их хозяйка. В наушниках «Токио»… Таблетки хватит еще часа на два… Хотя больше, сегодня она увеличила дозу.

«Скорая» неслась, воя и мигая. Пожилая женщина-фельдшер, деловитая и уверенная, открыла незапертую коричневую дверь, прошла в квартиру. Из двери в прихожей было видно лежащего на диване, бледного и прямого деда.

– Дедушка, я у вас, кажется, уже была, – она заглянула в карту вызова, – Николай Николаевич Щукин… Понятненько. Сейчас давление померяем… Ух ты… Сейчас, сейчас, укольчик сделаю… Сразу полегчает…

– Давайте кулачком поработаем… Вот, молодец… Хорошо… Я, пожалуй, еще минутку посижу с вами. Сейчас уже лучше будет…

– Что-то крепко меня сегодня прихватило.

– Может, дочка, в больницу меня заберешь?

– Ну-ну-ну… Так уж сразу и в больницу… Обычный для вашего возраста скачок давления. Не будет вам в больнице лучше. Лекарств от старости еще не придумали.

– И на этом спасибо, успокоила…

– Правда, Николай Николаевич. Да и не могу я вас в больницу взять. Состояние не критическое, а мест в больнице нет. В коридоре, думаете, хорошо лежать? Еще и простудитесь. Там сквозняк, на улице похолодало, а отопление уже отключили. Как всегда в мае. А если вы все таблетки станете пить, как надо, будете лучше себя чувствовать. Вы престариум сегодня принимали?

– Не помню, дочка. Название-то какое подлое у таблеток… Я их вроде совсем не пью.

– Ну вот… Давайте-ка мы лучше позвоним кому-нибудь. С вами побыть надо. И лучше бы вам не вставать часика два-три. Кому будем звонить?

– Да без толку… Дочка на работе, внучка уроки учит. Программа теперь сложная в школе. Все какой-то ягой пугают.

– ЕГЭ? Это экзамен такой. Единый государственный. Вот заодно и поучит рядом с вами. Говорите телефон.

Фельдшерица вышла в прихожую к аппарату. Несколько наборов остались без ответа.

– Не могу я вас вот так оставить. А это чья визитка на зеркале?

Алла, как всегда, очень удачно выбрала место для презентации. Новое кафе, еще не раскрученное, как и ее новый автор, Роман Кирбатов, очень подходили друг другу. Книга нескучная, меж строк сквозит литературное образование, что сейчас редкость, пишут все кому не лень, и непременно хотят издаваться… Перо легкое. Сюжет просто требует продолжения. И кафе понравилось. Уютно, камерно, стильно. Хочется его еще раз посетить, также как и новую книгу Кирбатова прочесть. В сигарном зале седой пианист играл блюз. Официальная часть прошла без эксцессов. Автора уже окружили журналисты. Алла немного расслабилась, еще целый час можно пробыть здесь и ни о чем серьезном не думать. Мэр не пришел, дипломатических чудес совершать не надо. Хотя, кажется, надо. В дверях показался немец, он наступал решительно и быстро, как в сорок первом.

– Ну, наконец-то. Я могу называть вас Алла?

– Можете, господин Шмидт.

– А вы меня называйте, пожалуйста, Отто, хорошо?

– Вашего отца не Юлием звали?

– Нет, мой отец носил имя Вильгельм, почему вы спрашиваете?

– Нет-нет, ничего. – Не могла же Алла признаться, что как только Леночка сказала ей об Отто Шмидте, у нее перед глазами возникла марка с большим советским кораблем, кажется, ледоколом или плавучей лабораторией «Отто Юльевич Шмидт» из ее детской коллекции. А сам Отто Юльевич, кажется, был в экспедиции на легендарном раздавленном льдами «Челюскине» и в числе первых получил звание Героя Советского Союза, которое и было учреждено после подвига полярников… Человек и пароход почти что…

– Так о чем мы будем говорить?

– Я помню, на выставке, вы много внимания уделяли новым немецким печатным машинам.

– Да, конечно, мы всегда следим за новинками. Качество нашей продукции должно улучшаться, и мы стараемся отслеживать, какие полиграфические комплексы обновляют свое производство. Ваши машины, кажется, купили «ФТИ-Пресс?»

Да, это передовое предприятие, но я хочу предложить вам попробовать самостоятельно заняться полиграфией, и специально для этого мы разработали схему…

– Мы не думали брать на себя еще и полиграфию. У нас авторитетное, креативное издательство, и мы не планировали заняться печатью.

– Это очень принято сейчас на Западе – из- дательству иметь собственную типографию.

– Я, конечно, имею представление… Извините, у меня телефон, я должна ответить… Слушаю.

– «Скорая»? Да-да, говорите, пожалуйста. Минутку, я не понимаю, куда я должна приехать, назовите адрес. – Алла поднялась, взяла сумку.

– Извините, Отто, я должна срочно уехать. И я должна подумать, мне очень интересно то, о чем вы говорили. Мы можем увидеться завтра?

– Да, но, может быть, мы увидимся вечером, поужинаем и обсудим все спокойно?

– Хорошо, вечером, позвоните мне, – Алла протянула ему визитку и быстрым шагом направилась к дверям.

На выходе Андрей о чем-то оживленно беседовал с двумя белобрысыми девицами.

– Алла Робертовна, что-то случилось?

– Не знаю, Андрей. Проследи тут за всем, кафе снято до восемнадцати. Если народ разгуляется, предупреди официантов, что мы оплачиваем только заказы в наше время, хорошо? Спасибо.

Алла достала телефон.

–Алло, Иван, к выходу быстрее.

Едва закрылась дверь, серебристая «Тойота» остановилась перед хозяйкой. Алла села на заднее сиденье.

– Иван, давай живей, на Судостроителей.

– Ума не приложу, как отец там оказался?

Телефон зазвонил, Алла нервно нажала кнопку.

– Да, да, я уже еду, уже еду. Минут через семь-десять буду на месте, повторите, пожалуйста, адрес… Пожалуйста, побудьте с ним еще, я вам заплачу… Не можете? Говорите, ему уже лучше? Новый вызов? К ребенку? Да-да, я уже скоро.

– Ванечка, давай, миленький, скорей.

Такой Иван Аллу еще не видел. Хотя нет, было раз, когда няня Елена Петровна позвонила – Дарька пальцы в шкафу прищемила, и они посинели. Он выключил радио и вдавил педаль газа.

Через несколько минут они въезжали во двор дома, указанного «скорой».

– У меня дежавю. Я здесь когда-то была.

– Конечно, сегодня днем. Это дом того деда, которому я жрачку возил.

– Продукты, Иван, продукты. Только вопрос, как сюда попал отец?

– Да никак не попал. Это тот, дневной дед. Квартира 72? Ну конечно. Может, не пойдем? Точно ведь это тот старикан.

– А мало ли… – усомнилась Алла. – Давай тоже со мной на всякий случай.

Каблучки звонко простучали по четырем ступенькам лестницы. Первый этаж, знакомая коричневая дверь. Открыто.

– Ой, дедушка, что с вами? – Алла почему-то напрочь забыла, как звать деда, но помнила, что он представлялся, и имя говорил, и отчество, и фамилию. Слава богу, с отцом ничего не случилось. Сколько раз просила его пользоваться сотовым телефоном, так ведь нет. Вот результат, так и самой до сердечного приступа недолго.

– Уже лучше, уже человек я. Говорил же фершалу, не надо никому звонить.

А дед-то ее помнит. Надо же. Но и она кое-что припоминает.

– Кажется, вы говорили, что у вас есть дочь?

– Есть, тут рядом живет, и внучка.

– Наверное, «скорая» перепутала.

– Ничего не перепутала. Просто ей не дозвонились, а тебе дозвонились. Нина-то на дежурстве, наверное…

– А-а, понятно, – Алла пожалела, что Отто Шмидт не успел полностью изложить свое предложение. – Уже четыре, ваша внучка, наверное, дома. А может, и дочь? Если это рядом, давайте попросим сейчас Ивана, он их привезет, а я пока побуду с вами.

– Да, рядом, в соседнем подъезде.

– Тогда я сама, пожалуй, схожу, – засомневалась в способностях Ивана излагать вообще, и тем более эту ситуацию, Алла. Как увидят в глазок такого верзилу, и дверь-то не откроют… – Какая квартира у них? Сто двадцать первая? Хорошо. Не скучайте тут. Иван, может, воды надо принести? Не стой, помоги чем-нибудь.