© Вячеслав Егоров-С, 2021

© Интернациональный Союз писателей, 2021

Учился в школе, любил историю и русскую литературу (обожаю прозу А. С. Пушкина и временами перечитываю всего Пушкина). Подростком хулиганил в меру, как и положено, даже пробовал курить, но быстро бросил, так как узнал, что от курения не растут. Служил в армии в Германии (единственная заграница, которую видел).

Семья рабочая, русская. Люблю англоязычную рок-музыку, а под тихое звучание «Пинк Флойд» даже писал главы одной из фантастических историй (которая издана). Писать мечтал всегда и с юности пробовал. Есть поклонники именно моих работ (единственное, что ещё даёт вдохновение). Но в большую литературу пробиться трудно, сейчас писателей, наверное, едва ли меньше, чем автолюбителей.

Хочу рассказать историю, в которую, возможно, вы не поверите. И это будет вполне естественно, потому что история эта не вписывается в рамки здравой логики, привычного миропонимания и реалистичного представления о жизни. Признаюсь сразу: эта история случилась со мной, и я хотел бы, чтобы в неё поверили. Конечно, клясться на Библии я не буду, но расскажу, а верить ли в неё, считать ли меня Мюнхгаузеном – личное дело каждого. Я в эту историю верю абсолютно, как и в то, что вчера я жил, и завтра тоже, несомненно, будет новый день. Странно, правда? История случилась со мной, а я ещё и верю в неё. Но – такая история. И такой уж я. Я романтик! Я мечтатель! И я смотрю на мир своими глазами.

Если ночью в августе и в первой половине сентября посмотреть на небо из окна моей комнаты, то, когда небо чистое и звёздное, прямо напротив окна, чуть выше уровня глаз, видна очень яркая звезда. Она сразу бросается в глаза. Я так и не знаю её названия, хотя вижу много лет, с того самого времени, когда мои родители получили эту квартиру на престижном первом этаже и наша семья въехала в неё. Было это более десяти лет назад, когда я ещё учился в школе.

Прошли школьные годы, я давно уже не подросток, и история, которую я повествую, произошла со мной уже во взрослой жизни. Даже уточню: всё случилось в сентябре 2017 года. Сейчас осень 2018 года, события свежи в моей памяти, я помню их во всех подробностях и по свежей памяти спешу выложить их на бумагу. Некоторые моменты этой фантастической истории я помню настолько глубоко и буквально, словно в мой мозг вмонтирована флешка с записью того, что я пересказываю. Где-то я, вероятно, увлекусь подробностями, но не потому, что гонюсь за объёмом, а исключительно потому, что это в высшей степени для меня важно и вместе с тем удивительно: насколько дословно я всё помню! И вот сейчас, когда я пишу эти строки, я прямо рвусь в работу, словно боюсь упустить что-то важное из того, что держит моя память. Прочитывая то, что у меня получится, вы, может быть, даже поймёте больше того, что я до вас донесу, и увидите что-то поверх строк. И если у вас хватит терпения дочитать до конца, то вы узнаете и причину, побудившую меня взяться за авторучку, я обязательно посвящу ей (этой причине) несколько строк, а может быть, и целую главу…

…Как только семья наша вселилась в долгожданную квартиру, комнату эту родители определили для меня. Она мне так понравилась, что я и не завидовал старшей сестре, которой досталась комната чуть побольше моей, рядом с кухней, ванной, прихожей, и окном выходящая на соседнюю девятиэтажку, точно такую же типовую панельную, как и наша. Из окна той комнаты тоже, естественно, видно небо, но только если смотреть, воткнувшись носом в стекло и закатив глаза (вид из окна выходит на скучные лоджии соседней многоэтажки, до которой рукой подать). А из окна моей комнаты небо видно как на ладони, и строения за окном не заслоняли его, так как на всём пространстве (в год нашего вселения) ютились одни ветхие деревянные жилые избушки, и этот захолустный пейзаж за окном был мне по душе. Сейчас тех избушек уже нет, кругом выросли высотки, но, к счастью, они не заслоняют небо, потому что напротив самого окна, через улицу Ново-Садовую, построено прекрасное здание областной библиотеки высотой всего в три этажа. И я по-прежнему отлично вижу небо из окна моей любимой комнаты. И та яркая звезда по-прежнему хорошо видна в августовские ночи… А может, это и не звезда, а какая-то планета, к примеру, Венера или Марс либо другое небесное тело (тот же самый инопланетный «базовый» космический корабль, отражающий солнечный свет).

Я безумно люблю звёздное небо. Глядя на него, легко мечтается. Да, я мечтатель! Ещё какой! У меня своё представление о мире, мироздании – обо всём сущем, и часто оно (представление) рисуется мне из ниоткуда странным образом и по преимуществу в звёздные ночи: я становлюсь философом, поэтом, психологом, аналитиком, прорицателем – да кем только не становлюсь. И порою сам удивляюсь: с чего это вдруг? Настолько глубинные и неожиданные мысли приходят! Конечно, я просто мечтаю на благодатной почве – в звёздной тишине; я бы дал простое определение таким порывам: «вдохновение мечтать». И это прекрасные порывы! Вероятно, многим читателям такое знакомо. А многим и вовсе незнакомо.

С годами становишься мудрее – это аксиома. Но не всегда мудрость облегчает жизнь, душа ноет точно так же, как и в проблемном юношеском возрасте. Нахлынувшую депрессию никакою мудростью не заглушить, мучает она точно так же, как в годы ранней неопытности и взросления: что-то вышло не так, как должно бы, что-то вообще не удалось, где-то тебя не так поняли, случился курьёз – стрессы, стрессы. А я ещё и впечатлительный, и очень самокритичный, в любой неудаче первопричину вижу в своей несчастливой природе. И в этой убеждённости я неисправим. Что поделать? Видимо, гены. Почему-то каждая простейшая неудача – в чём угодно – оставляет во мне тяжёлый осадок, который не уходит со временем, а только откладывается в копилку прошлых неудач, которые так и живут в моей памяти. У меня всегда крутилась мысль, что что-то во мне не так: внешний образ не тот, походка смешная, выражение глаз, манера общения и так далее – все эти «ненадуманные» минусы рисовали в моём сознании мой общий образ, очень невыгодный для меня. Надо мною никто не смеялся, никто не делал колких замечаний. Да и не нужно было; я сам видел, точнее, чувствовал недостатки свои, и неважно, замечал ли их кто-то кроме меня. Разве обязательно было напоминать мне (к примеру), что у меня несерьёзное выражение лица даже в серьёзных ситуациях и взгляд какой-то неглубокомысленный? Моя естественная мимика выражала совсем не те чувства, которые я испытывал. Попробуй исправь такой недостаток! Он живёт в тебе как данность. А мириться с ним всё равно не хочется!

В недалёкой юности у меня была особенно чувствительная, ранимая душа. Возможно, это нормально для взрослеющих подростков. Только я не замечал, чтобы кто-то из ровесников страдал так же, как я. Я просто мучился. Получил тройку по любимому предмету, тему которого я хорошо знал; учительница без видимой причины на высоких тонах обошлась со мной; кто-то из «крутых» старшеклассников вдруг ни с чего воинственно наехал на меня, произошла жёсткая разборка – мысль возникала одна: я какой-то не такой. Мне казалось даже, что я просто не замечаю, что порою делаю что-то не так, а окружающие всё видят. Я страдал ужасно, несмотря на внешнюю весёлость, бодрость и смешливость. Я не был каким-то забитым или изгоем – нет, я был бравым, и удалым, и даже авторитетным (многие набивались мне в шестёрки). Но мне совсем не хотелось быть авторитетом, потому что это как-то обязывает и совсем не моё, но у меня так складывалось. Моя стихия – равноправие и независимость, и формула М. Ю. Лермонтова, утверждающая, что «из двух друзей всегда один раб другого», мне очень не нравится, и я её отрицаю как надуманную поэтом для красивого словца. Хотя, возможно, таков был сам Лермонтов, мы с ним не одного поля ягоды.