Тем не менее очередное столкновение с судебной системой не прошло для Баха-Зелевского даром. Он, видимо, понял, что допустил грубую ошибку, предоставив суду свои личные записки4. Бах изготовил машинописную копию и отправил ее в 1953 г. в Федеральный архив в Кобленце. В тот же архив в 1955 г. поступил на хранение плохо сохранившийся подлинник второй части журнала за период с мая 1943 г. по январь 1945 г. Куда делась первая оригинальная часть ежедневника – с июня 1941 г. по ноябрь 1942 г., – неизвестно до настоящего времени5.
Немецкий историк К. Герлах не исключает того, что «Бах уничтожил первую часть оригинала»6. Почему он мог пойти на этот шаг, догадаться, в принципе, несложно. Во время начальной фазы войны против СССР силы полиции порядка, войск СС и оперативные команды полиции безопасности и СД кровавым ураганом пронеслись по советской земле, совершив огромное количество преступлений. Бах, назначенный в мае 1941 г. на должность высшего фюрера СС и полиции в Центральной России, руководил их действиями. Отразил ли он эти факты, а также многие другие события, имеющие отношение к войне на уничтожение, в оригинальной первой части дневника? Вопрос остается открытым…
Чтобы разобраться с тем, какую роль играл военный журнал в судьбе Баха и какое значение он имеет для понимания его личности, следует обратиться к биографии автора, привлекая для объективной реконструкции доступные на сегодняшний день источники и научные материалы.
I. Происхождение и молодые годы
Эрих Юлиус Эберхард фон Зелевский родился 1 марта 1899 г. в померанском городе Лауэнбурге (сегодня – Лемборк)7. Он происходил из обедневшего дворянского рода с глубокими немецко-польскими корнями. Отец Эриха, католик Отто-Иоганн фон Зелевский (1859–1911), служил чиновником при управлении снабжения, а затем торговым агентом, получая скромное жалование – около ста марок в месяц. Матушка будущего гонителя западных и восточных славян, Амалия Мария Эвелина, урожденная Шиманская (1862–1935), была полькой, но по вере принадлежала к евангелической церкви. Эвелина была образованна, давала уроки игры на фортепьяно, однако главная ее обязанность заключалась в воспитании семерых детей – трех мальчиков и четырех девочек. Отец часто находился в затруднительном материальном положении. Денег едва хватало. Последнее обстоятельство не позволило Отто фон Зелевскому владеть унаследованным рыцарским имением8.
Когда Эриху исполнилось десять лет, его отец умер от ревматизма. Из-за отсутствия наследства детей распределили по приемным семьям. Баха принял его дядя – Оскар фон Зелевский, владелец имения в Требниге (Силезия). Эрих приходился племянником Эмилю фон Зелевскому – офицеру колониальных войск в германской Восточной Африке, который в 1891 г. погиб близ города Иринги, подавляя восстание народности вахехе9.
В двенадцать лет Бах окончил начальную школу в Бяла (Восточная Пруссия), после чего его перевели в гимназию Нойштадта (Западная Пруссия). В последующем он не раз менял учебные заведения. Чем были вызваны эти перемещения, не ясно. Известно только то, что, отучившись какое-то время в гимназиях Страсбурга и Конитца (Западная Пруссия), он получил аттестат об успешном окончании средней школы. Много лет спустя, находясь уже в американском плену, Бах мельком вспомнил школьные годы. По его словам, он был хорошим учеником, но никогда не чувствовал стремления продолжать учиться. На этом его официальное образование закончилось10.
Летом 1914 г. Эрих приехал на каникулы в Бяла (в 1938–1945 гг. – Геленбург). Отчий дом был для него раем, где он восстанавливал силы. Но неожиданно мирное течение жизни прервала война. События августа 1914 г., как не преминул заметить Бах в своей биографии для совета по денацификации в 1951 г., оставили в его душе незаживающую рану. Все, чем он жил, перестало существовать: «Я видел, как горит дом моих родителей, моя мать стояла на коленях перед казаками и молила о жизни своих детей»11.
Насколько эти слова соответствуют действительности, установить невозможно. Но то, что Бах своими глазами видел последствия военных действий, сомнений не вызывает. Он присоединился к отступающим немецким войскам и просил зачислить его в армейскую часть. К удивлению многих, прошение 15-летнего подростка, рослого и крепко сложенного, удовлетворили. Его откомандировали на 1-й сборно-учебный пункт 176-го пехотного полка. Так Эрих стал одним из самых молодых солдат Германской империи12.
Информация об участии Баха-Зелевского в Первой мировой войне сохранилась скудная. В 1915 г. он, воюя в составе 3-го Западно-прусского полка, был ранен в плечо. За смелость его неоднократно награждали, включая Железные кресты II и I классов. В 1918 г. Эрих получил серьезное отравление во время газовой атаки. В том же году его перевели в 10-й гренадерский полк короля Фридриха Вильгельма (1-й Силезский), где он командовал пулеметной ротой и заслужил первое офицерское звание – лейтенанта13.
Весной и летом 1918 г. германская армия предприняла четыре отчаянных мощных наступления, чтобы разгромить англо-французские войска до прибытия в Европу главных американских сил. Но измотанные, истратившие последние резервы и обескровленные немецкие дивизии не могли выдержать контрудара союзников. Провал наступлений вызвал сильнейшее брожение в стране. Экономика трещала по швам, население утратило веру в кайзера и генералитет, происходили почти непрерывные забастовки, началось разложение армии и флота. Германия проиграла войну. Империю постиг крах. В отдельных городах и регионах, в результате внутренних потрясений и дезориентации, произошла поляризация значительной части населения, что нашло свое выражение в формировании – с одной стороны – рабочих и солдатских советов, а также – с другой – добровольческих корпусов, или «фрайкоров». Последние рассматривали себя защитниками имперских и национальных интересов перед лицом внутреннего и внешнего врага.
В конце 1918 г. Бах вступил в добровольческий корпус генерал-майора Карла фон Хёфера14, сражавшегося за Верхнюю Силезию – главный объект спора Германии и Польши. Зелевский был командиром роты в батальоне Курта фон Бюлова (6-я бригада рейхсвера). В 1919–1920 гг. Бах участвовал в подавлении 1-го и 2-го Силезских восстаний15, а затем в приграничных боях. Чтобы положить конец двухлетнему кровопролитию, в октябре 1921 г. решением Совета Лиги Наций Верхнюю Силезию разделили. Восточная часть провинции с ее значительными залежами угля и промышленными предприятиями отошла Польше, в то время как западная часть осталась в Германии. Для таких людей, как Бах, это означало не что иное, как поражение16.
Тем не менее профессионализм, храбрость и лидерские качества молодого офицера Зелевского были признаны в период борьбы за Силезию, и это привело к тому, что его приняли в рейхсвер, численность которого была сведена Версальским мирным договором до 100 000 человек. Новым местом службы лейтенанта стал 4-й пехотный полк, дислоцировавшийся в померанском городе Старгард. Кроме несения службы, Бах все больше интересовался политикой. Веймарскую республику он ненавидел лютой ненавистью. Вскоре решительно настроенный фронтовик присоединился к «Немецко-народническому союзу защиты и отпора» – ультраправой организации, провозгласившей борьбу с «еврейским господством» в государственных, экономических и культурных областях.
По мнению немецкого исследователя А. Ангрика, радикальные националистические взгляды Баха-Зелевского стали причиной того, что в конце 1924 г. ему пришлось с позором покинуть свою часть и распрощаться с военной карьерой17. Однако историк М. Барелковский, обнаруживший в архиве г. Людвигсбурга ранее неизвестные источники, пришел к противоположному выводу. Скорее всего, полагает специалист, Баха просто уволили из рейхсвера в запас. В качестве подтверждения своей версии Барелковский ссылается на факты привлечения Зелевского к полевым сборам и учениям вермахта. С 1 декабря 1936 г. группенфюрер СС Бах числился в мобилизационных документах германского Генштаба как капитан запаса. С недоверием относится историк к послевоенным показаниям Зелевского, будто армию он оставил из-за неважного здоровья. В 1930-е гг. Бах был обладателем имперского и спортивного значков СА, поэтому воспринимать его как человека, физически негодного к военной службе, невозможно18.