- Но я бы не знал, как успешно реализовать эту идею.
- Например так же, как когда ты пробрался в логово Хранителей Змей в Сулабаксе, кишащее абишаям, и мне пришлось спасать тебя?
Он попытался сдержать смешок, но ему это удалось лишь частично. Когда мужчина засмеялся, его грудь слегка стукнула Церу по голове.
- Там все было иначе.
- Ты знаешь, - сказала она, - что на самом деле нет. Я все еще должна это сделать. Даже Даэльрик... Его легче представить придворным священником, нежели патриархом. Но у него есть определенная связь с Амаунатором, иначе бы он не был патриархом его церкви в Чессенте. И как бы он ни был зол на меня за то, что из-за моих несогласованных действий вся Церковь чуть не попала под удар, он не приказал мне остановиться.
- Потому что ему нравится видеть, как кто-то ткнул пальцем в глаз Халонье.
- Нет. Или, по крайней мере, не только из-за этого. Он чувствует, что я действительно выполняю прямые указания нашего Бога.
- И я полагаю, ты все еще хочешь, чтобы я помог тебе.
Она заколебалась.
- Кажется, ты уже сказал, почему теперь ты согласишься.
- Ты права, но во имя Черного Пламени – мне постоянно затягивает в самую гущу интриг и тайн, как бы я ни старался держаться от них подальше. Возможно, мне стоит прыгнуть в самый эпицентр, разгадать их всех, и уже потом заботиться о благе всего Братства.
Она перевернулась и улыбнулась.
- Значит, ты собираешься помочь.
- В первую очередь, я собираюсь победить Трескель. Это все еще задача номер один. Но если у меня будет время, если представится шанс, и если ты пообещаешь больше не заниматься своими делами без моего одобрения, тогда да. Я помогу тебе.
И тогда она поцеловала его, как будто это весьма условное обещание уладило все проблемы.
* * * * *
Была техника, позволяющая сломать руку в запястье. Баласар давно выучил его и использовал бесчисленное количество раз против тех, кто справедливо считал, что слабее его в оружейной схватке, но ошибочно полагал, что может побороть драконорожденного, размеры которого были чуть меньше средних.
Хотя его и напугала атака внезапно появившегося врага, он использовал свой любимый приём. Он схватил врага за слабое место ладони, между большим и указательным пальцем. Хватка врага ослабла, и вот Баласар смог взмахнуть своим мечом, который тут же зацепился за что-то в темноте - по-видимому, за тело противника. Но уже через мгновение лезвие и рука драконорожденного прошли дальше по направлению удара.
Хватка, сжимающая горло Баласару и мешающая ему дышать, ослабла. Ему было не очень удобно использовать меч на таком коротком расстоянии, а особенно когда он не мог видеть. Но он продолжал втыкать свой меч во что-то мягкой, пока лезвие не звякнула обо что-то твёрдое, что Баласар принял за кость.
Тем не менее, удушающая хватка не спадала, а вскоре другая рука, на костях которой все еще была плоть, оказалась на его шее. Хотя он был несколько обременен мечом, Баласар попытался вырваться из захвата, махая рукой взад-вперед. Не сработало.
Зная, что скоро его силы иссякнут, он подался вперед, ощутив зловоние невидимого врага, и ударил его рукоятью меча по голове.
Кость хрустнула. Когтистые лапы, сжимающие пальцы на его шее, опали. Баласар втянул воздух и услышал, как тело соперника упало на пол.
Крылатое существо зашипело, и драконорожденный каким-то образом почувствовал, что оно летит на него. Он выдохнул волну мороза в темноту. Существо завизжало, и, похоже, отклонилось с пути, потому что в Баласара не врезались ни когти, ни клыки.
Пока что нет, но он мог представить, как существо вот-вот вновь бросится на него. Или набросится кто-то еще. И никто бы не поставил и куска старой кожи на то, что у Баласара есть шансы на победу в драке вслепую.
Как же хорошо, что ему не придется этого делать.
Предвидя, что его расследование может привести его в катакомбы или просто в какое-нибудь темное место, он принес с собой источник света. Просто начавшаяся драка не дала ему шанса использовать его. Но сейчас, казалось, у него появилось время.
Он порвал сумку на поясе, вытащил кусок черного бархата, серебряное кольцо и вложил в него ткань. Серебристое сияние лунного камня осветило гробницу с саркофагами, установленными на низких пьедесталах. Видимо, что когда на него напали, то он упал на один из постаментов.
Разлагающиеся обитатели саркофагов наполовину приоткрыли тяжелые крышки своих хранилищ, когда некромантия или что похуже вернула их к жизни. Зомби, которого он изрезал и избил, растянулся на полу, снова мертвый. Остальные трое наступали на него. Самый маленький из них - труп драконорожденного ребенка, в ране на глазнице которого извивались черви, был уже в зоне досягаемости удара.
Зомби ударил Баласара по руке. Он попытался отдернуть её, но не успел. Удар выбил светящееся кольцо, которое со звоном упало на пол и покатилось.
Оно все еще освещало комнату, но крылатое существо налетело прямо на него. Баласар не сомневался, что его враг мог устранить источник света в гробнице так же легко, как драконорожденный создал его.
Даже если бы его не окружали трупы, он бы не успел добраться до кольца первым. Он перебросил меч в левую руку, а правой выхватил кинжал из сапога и бросил в крылатое существо.
Нож пронзил его, и оно тут же исчезло, будто лопнувший мыльный пузырь. Баласар до сих пор не мог точнее рассмотреть крылатое существо, чтобы определить – достаточно ли была серьезной рана, и вернутся ли монстр.
Но некогда было об этом волноваться. Мертвый ребенок, с порезанным животом, пахом и бедрами, приближался к Баласару. Его старшие товарищи тоже. Когтистая лапа летела прямо в лицо драконорожденного, и он отпрыгнул, чтобы увернуться от них. Он оказался на ступеньке, ведущей к саркофагу, и потерял равновесие.
Рыкнув, он пнул ребенка-зомби. Тот отшатнулся и упал на спину. К этому моменту трупы взрослых драконорожденных окружили Баласара, и ему невозможно было ударить одного. Не подставившись другому.
Так что он откинулся назад и перекатился через саркофаг, при этом поцарапав грудь. Воин приземлился на ноги, и теперь между ним и ходячими мертвецами образовался импровизированный вал. Они безуспешно пытались дотянуться до него когтистыми лапами, зато он без труда мог разрубить их мечом.
Он сконцентрировался на том, что был справа, отрезая от его головы склизкие куски. Тем временем зомби начали обходить саркофаг с двух сторон, чтобы снова окружить драконорожденного.
Он на того, которого уже успел порезать. Баласар ударил мечом по голове и расколол череп ожившего мертвеца, заставив того рухнуть на пол абсолютно мёртвым. По счастливой случайности, зомби ребенка стоял прямо за ним и был придавлен упавшим телом.
Баласар глубоко вонзил острие меча в изодранное червивое лицо маленького зомби, и тот перестал пытаться столкнуть с себя своего более крупного товарища. Драконорожденный повернулся. Как он и ожидал, оставшийся зомби был прямо у него за спиной. Он рубил и рубил, отрезая гнилые пальцы и части плоти, пока не заметил, что голова еле держится на сгнившей шее. Баласар со всей силы взмахнул мечом и одним ударом обезглавил зомби.
Он почувствовал укол ужаса, когда увидел, что это еще не конец. Но, по крайней мере, он облегчил себе задачу, ведь теперь зомби махал руками вслепую, и драконорожденный мог с лёгкостью уклоняться от его ударов, продолжая отрубать куски гнилой плоти. В конце концов, этот враг тоже упал и замер.
Задыхаясь от учащенного сердцебиения, Баласар почувствовал боль от порезом. Развернувшись, он побрел через комнату, переступая тела и обходя куски гнилой плоти. Он поднял с пола серебряное кольцо и надел его на палец. Теперь никто не сможет лишить его света. Он повернулся и осмотрел помещение.
Крылатого существа все еще нигде не было видно. Хорошо. Баласар надеялся, что это существо занято долгой и мучительной смертью.
Проблема была в том, что он не видел выхода из склепа, а лишь овальную арку, которую кто-то замуровал, очевидно, после того, как все саркофаги были заполнены мертвецами.
